Иван Рыбкин и Ахмед Закаев предприняли очередную попытку усадить за стол переговоров Владимира Путина и Аслана Масхадова. Для этого независимый российский политик и спецпредставитель так называемого президента Ичкерии встретились в четверг в Цюрихе, в отеле "Савой", за закрытыми дверями.
Это произошло через полтора месяца после того, как бывший спикер Госдумы и бывший секретарь Совбеза Рыбкин обратился к президенту Путину с открытым письмом, в котором предложил остановить боевые действия в Чечне и начать переговоры с лидерами боевиков. Для убедительности Рыбкин воспользовался аргументацией из политического словаря самого главы государства, решив укорить Путина тем, с чем тот всегда и безусловно считался.
"На Вашей недавней пресс-конференции, когда корреспондент спросил Вас, кто стоит за Вами, Вы ответили: "российский народ". Смею Вас заверить – народ России отвергает войну в Чечне. Сегодня, по прошествии почти трех лет после начала второй чеченской войны, стало очевидно, что политика блицкрига и войны до победного конца в очередной раз потерпела провал, что она ведет в никуда, что война сжигает столь необходимые стране людские и материальные ресурсы, раскалывает общество, разлагает армию, что народ устал от насилия и хочет мира", - заявлял Рыбкин в своем письме.
Реакция на выступление Рыбкина последовала, но, очевидно, не та, на которую он рассчитывал. Прежде всего, откликнулась Социалистическая единая партия России, председателем которой Иван Рыбкин стал в начале марта, объединив в нее вместе с Алексеем Подберезкиным разрозненные политические движения социалистической направленности. Коллеги по партии уже на следующий день после опубликования открытого письма сочли, что дальнейшее пребывание Рыбкина на руководящем посту в партийном аппарате недопустимо, и отстранили его от должности. А затем выступил помощник президента Сергей Ястржембский, озвучивший отрицательное отношение Кремля к инициативам Рыбкина.
Однако это не смутило политика, который отныне стал независимым в полном смысле этого слова. Обсуждать действия бывших коллег по Социалистической партии он не стал, а на критику Ястржембского ответил достаточно резко, выступив с интервью на радио "Свобода": "Сергей Ястржембский для меня не авторитет. Я не хочу его унижать, но могу сказать, что [это] человек, который занимается проблемой весьма и весьма издалека, и, тем более, дозируя, урезая, занимаясь цензурой в плане информации о Чечне. И который, скажу грубо, как я и мне подобные друзья из моей команды, в нашей шкуре не побывал, с этими дядями бородатыми, очень часто с мутным взглядом, один на один не разговаривал - один и без оружия, без всяких войск, охраны, без всего, - не "покушав" такого, говорить о том, что он что-то понимает в Чечне... Ничего он там не понимает. Он оберегает свою должность - завтра поставят на другой пост, как раньше перемещали с директора амбара на директора лабаза, потом на директора школы и директора бани - так и будет заниматься. За народ, за ситуацию отвечает президент, все будут забыты: Ивановы, Петровы, Сидоровы, Ястржембские, а то, что сделал президент Путин в Чечне, будут помнить, и запишут - или так или так - в архив президента".
Но как раз президентского ответа на свое выступление Рыбкин не дождался. Очевидно, это и подвигло его к дальнейшим самостоятельным действиям. А чтобы придать своей встрече с Закаевым легитимность, Рыбкин, ссылаясь на данные ВЦИОМА, заявил, что является представителем тех 60 процентов россиян, которые выступают против войны в Чечне и призывают к мирным переговорам с Масхадовым. Рыбкин и Закаев даже составили конкретный план действий, с помощью которых можно будет достичь скорого мира с Чечней на "приемлемых для России условиях". Об этом говорится в специальном совместном заявлении, которое переговорщики сделали по итогам встречи. По словам Рыбкина, он рассчитывает, вернувшись из Цюриха в Москву, встретиться с Путиным, чтобы ознакомить президента со своими планами по мирному обустройству Чечни.
Правда, президент вряд ли захочет встречаться с независимым политиком, действия которого идут вразрез с официальной линией Кремля. Тема переговоров с Масхадовым давно уже не пользуется популярностью в высших эшелонах российской власти. В прошлому году, после знаменитого сентябрьского выступления президента Путина, предложившего чеченским боевикам в течение 72 часов вступить в контакт с его полпредом в Южном федеральном округе и обсудить условия сдачи оружия, Виктор Казанцев встречался с Закаевым, чтобы еще раз признать - позиции сторон кардинально непримиримы и продолжение переговоров бессмысленно.
Дело главным образом по-прежнему упирается в проблему статуса Чечни: по мнению Масхадова, Россия и Ичкерия могут договариваться друг с другом как две равноправные стороны, ведущие войну, а по мнению Кремля, Чечня - неотъемлемый субъект Российской Федерации, и поэтому речь может идти только об условиях сдачи оружия боевиками, против которых федеральные войска ведут контртеррористическую операцию.
Эту позицию президентской администрации, озвученную Ястржембским, особенно горячо отстаивают военные - начальник Генштаба Анатолий Квашнин, командующий ОГВ на Северном Кавказе Владимир Молтенской и другие - и нынешний глава администрации Чечни Ахмад Кадыров. После провала ноябрьской миссии Закаева в адрес Масхадова из Москвы посыпались резкие высказывания. Так, Ястржембский заявил: "Если раньше легитимность Масхадова была равна нулю, то теперь это - число с минусом".
Тем не менее Масхадов не оставил попыток договориться с Кремлем по-хорошему или, точнее, воздействовать на Кремль, то и дело напоминая вслух о необходимости переговоров и прибегая к другим приемам информационной войны. Так, в январе 2002 года он выступил с неожиданным заявлением, в котором назвал своих прежних соратников по борьбе - Зелимхана Яндарбиева, Мовлади Удугова, Шамиля Басаева и Ваху Арсанова - виновниками всего, что пришлось пережить Чечне в последние годы. Москва отреагировала на его слова с осторожностью. "Говорить о том, что все контакты с Масхадовым будут закончены навсегда, недальновидно, - поменял свою точку зрения Ястржембский, не забыв при этом добавить: - Но пока контактов нет, так как нет реальной готовности выполнять [наши] условия".
Контакты, действительно, так и не возобновились. Поэтому незадолго до того, как Рыбкин послал свое открытое письмо президенту, к Путину снова обратился Масхадов с предложением приостановить, начиная с 15 июля, боевые действия в Чечне и возобновить переговоры между Закаевым и Казанцевым. Для пущей убедительности лидер сепаратистов продублировал свои предложения всем участникам саммита "большой восьмерки" в Канаде, куда Путин должен был отправиться. На этот раз очередная мирная инициатива Масхадова на всех уровнях российской власти встретила холодное недоумение. Все тот же Ястржембский предложил бывшему президенту бывшей Ичкерии не ломиться в открытую дверь - Виктор Казанцев, по его словам, всегда готов принять капитуляцию лидеров чеченского сопротивления.
Лишь после этого к просьбам Масхадова о возобновлении переговоров присоединился Иван Рыбкин. По его словам - исключительно по собственной инициативе, "потому что накипело". Но если открытое письмо президенту - проявление гражданской позиции в рамках здравого смысла и правового поля, то самодеятельные переговоры с представителем чеченских боевиков оставляет странное впечатление. Во всяком случае, это нечестно по отношению прежде всего к Масхадову и Закаеву. Очевидно, что Рыбкин, действующий без всяких полномочий, на свой страх и риск, не может быть для них серьезным партнером по переговорам.