Три стороны нобелевской медали На этой неделе станут известны имена новых нобелевских лауреатов

3 октября Нобелевский комитет объявит первого в этом году лауреата знаменитой научной премии. До конца недели станут известны все медики, физики и химики, которым в очередной раз достанутся медаль, шведские кроны и слава. Впрочем, будущие лауреаты (если говорить только о научных премиях), как правило, достаточно известны и так - и теперь их коллеги пытаются предсказать, чьи именно имена назовут в Стокгольме.

Так получилось, что последние 105 лет негосударственный фонд, учрежденный шведским промышленником, является главным арбитром в споре о заслугах. Нельзя угадать заранее, когда новый ученый сделает что-либо, что перевернет представления об окружающей действительности. Угадать, как то или иное открытие изменит действительность, тоже непросто. Нобелевская премия подводит итоги - и обычно это происходит тогда, когда с момента самого открытия прошло достаточно времени.

В истории знаменитой премии есть свои пробелы. Многие объясняются строгостью правил: премия вручается только живым, а лауреатов (в одной области) не может быть больше четырех. Поэтому часто открытие, когда его значимость становилась общепризнанной, успевало остаться без автора, а автор - без медали. А в 1940-1942 годах нобелевских лауреатов не было вовсе, хотя недостатка в претендентах не ощущалось. Немецкий философ Адорно заметил, что после Освенцима нельзя писать стихи. А шведские академики ограничились тем, что не вручали во времена Освенцима премий за достижения рациональной цивилизации.

У сообщества ученых есть признанные лидеры. Чтобы их вычислить, применяют формальные критерии - такие как индекс цитируемости. На них основано большинство прогнозов. Так, последние несколько лет фонд Thomson Scientific (который занимается сбором научной информации и владеет крупнейшей базой данных о научных публикациях - ISI Web of Knowledge) называет "своих" лауреатов за несколько недель до того, как Нобелевский комитет определится с решением.

В различных научных блогах активно обсуждают предстоящее присуждение премий - и здесь, вероятно, упомянуты имена всех возможных кандидатов. Или, скорее, перечень всех тем - часто определить, вклад какого ученого более ценен, просто невозможно. С такой ситуацией столкнулся Нобелевский комитет в 2003 году, когда за анализ сверхпроводимости и сверхтекучести наградили двоих учеников Льва Ландау - Алексея Абрикосова и Виталия Гинзбурга, но "забыли" Льва Горькова, автора ключевых работ на эту тему. Его место занял Энтони Легетт - исследователь, который занимался сверхтекучестью гелия-3 позже.

Примерно так же обстоят дела с теорией струн - попыткой построить "единую теорию поля". То, что объединить физику возможно, показали Майкл Грин и Джон Шварц в своей статье 1984 года. За этим последовала "первая революция суперструн" - выяснилось, что новый математический язык описывает все четыре вида фундаментальных взаимодействий - "сильное", "слабое", электромагнитное и гравитационное. Именно об этой теории идет речь, когда в популярных статьях говорят об "одиннадцатимерном мире", который заменил "четырехмерное пространство-время" эйнштейновской физики. Но сама одиннадцатимерная модель принадлежит Эдварду Виттену - самому цитируемому ученому. Ему же принадлежит одно из объяснений того, откуда в космосе взялась "темная материя" - вещество, которое не излучает и практически никак не дает о себе знать. Кроме как тем, что составляет большую часть массы Вселенной. 15 лет назад 39-летнему физику вручили самую престижную математическую награду - медаль Филдса.

То, что премия по физике достанется "чистым теоретикам", не очевидно. Многие обвиняют Нобелевский комитет в пристрастии к "результативным работам", а "темная материя" относится к трудноощутимым вещам. Так, например, Альберт Эйнштейн, будучи автором специальной и общей теории относительности, получил Нобелевскую премию за работу о фотоэффекте. То есть - за теоретическое описание важного эксперимента, а не за новую модель Вселенной. Что, впрочем, не помешало шведским академикам позднее наградить Ричарда Фейнмана, автора квантовой электродинамики, или Стивена Вайнберга, работавшего в близкой теории струн области.

Возможно, в этом году премию получат астрофизики. В качестве наиболее вероятного претендента называют Рашида Сюняева, автора нескольких ключевых космологических гипотез. Сюняев - выпускник МФТИ и ученик академика Зельдовича, разработчика релятивистской астрофизики и водородной бомбы. Формулы, описывающие падение вещества на черные дыры, они вывели вместе.

Среди потенциальных лауреатов - и те, чьи результаты, в отличие от их приложений, практически неизвестны неспециалистам. Так, голубой лазер, изобретенный Судзи Накамурой, лег в основу технологии Blu Ray - оптических дисков, емкость которых равна десяткам гигабайт. Корпорации Sony и Philips, активно разрабатывающие эти носители, считают, что вскоре именно они вытеснят привычные CD и DVD. Кстати, за разработку лазеров, применяемых сейчас повсеместно для чтения компакт-дисков, в 2000 году получил Нобелевскую премию Жорес Алферов.

То же можно сказать и о химиках. Бесспорными лидерами считают исследователей нанотрубок - универсального материала, статьи о будущем которого напоминают разговоры об алюминии в конце девятнадцатого века. С нанотрубками связывают перспективы электроники, фармакологии и космонавтики одновременно. Углеродные цилиндры диаметром в несколько нанометров были получены в 1991 году японцем Сумио Идзимой, а в 1998 году Сиз Деккер создал на их основе первый нанотранзистор. Он же в 2002 году объединил нанотрубки с ДНК в единый наномеханизм. Премию за синтез родственной модификации углерода, фуллеренов, вручили в 1996 году Гарольду Крото, Роберту Кёрлу и Ричарду Смолли.

Thomson Scientific, однако, предсказывает победу другим исследователям: Фрэзеру Стоддарту, Джорджу Уайтсайдзу и Сейзи Синкаю, которые создали таксол, знаменитый противораковый препарат. Растительный алкалоид, позже синтезированный искусственно, известен с 1967 года, но только недавно было показано, как именно он действует и насколько эффективен. Таксол стал одним из самых востребованных лекарств в конце прошлого десятилетия.

Список можно было бы продолжить: процедура поиска соискателей увлекательна. Букмекерские конторы принимают ставки (по крайней мере, принимали в прошлом году), ученые взвешивают достижения коллег, Нобелевский комитет ждет назначенного часа. Лауреаты Нобелевской премии по медицине станут известны 3 октября в 13:45 по московскому времени, лауреаты-физики - спустя сутки, в среду назовут лауреатов Нобелевской премии по химии. Те, кого не назовут - смогут утешаться мыслью, что Менделеев, Фрейд, Боголюбов и фон Нейман оказались в том же списке "отверженных". А тем, кому она досталась, место в школьных учебниках будущего пока не гарантировано.

Борислав Козловский