Еще одна потеря в русской литературе за короткое время: не дожив до 77 лет, 11 июля в Москве умер писатель и общественный деятель Анатолий Приставкин. Он написал несколько пронзительных книг, связанных с его военным детством, и больше 15 лет посвятил вопросам помилования осужденных преступников.
У Анатолия Приставкина была удивительная судьба. Он родился в Люберцах в 1931 году. Десятилетним мальчиком, когда отец ушел на фронт, а мать умерла от туберкулеза,он остался беспризорником. Его подростковый тыловой опыт оказался таким страшным, что определил всю его будущую жизнь: как мог, он старался помогать детям. После войны будущий писатель учился в авиационном техникуме, потом ушел в армию, вернулся и поступил в Литинститут. Потом много времени провел, путешествуя по стране, в частности по Сибири. Большая слава к нему пришла во время перестройки, когда была напечатана повесть "Ночевала тучка золотая", но уже к началу 1990-х о Приставкине все реже говорили как о писателе, больше как о публицисте и общественном деятеле.
До последнего времени Приставкин продолжал ездить по тюрьмам и колониям, его имя мелькало в программах конференций, посвященных ювенальной юстиции и общей реформе пенитенциарной системы. За десять лет - с 1992 по 2001 год, что просуществовала руководимая писателем Комиссия по помилованию, 57 тысячам заключенных был смягчен приговор, а почти 13 тысячам смертная казнь была заменена пожизненным заключением. Приставкина и его коллег упрекали в том, что комиссия работала слишком быстро; поговаривали даже, что члены комиссии брали взятки, но это был какой-то уж совсем мерзкий слух. Зато с упразднением комиссии в стране вообще практически прекратилась практика помилований: реформированная известным указом 1500 система, в которую были включены территориальные органы ФСИН, региональные комиссии, губернаторы и администрация президента, стала слишком неповоротлива и медлительна. По сведениям "Новой газеты", за 2007 год в России не был помилован ни один человек.
Приставкина по непонятным причинам упрекали в том, что он "в обход закона и логики, массово, потоком, без разбора равнодушно шлепает индульгенции для десятков тысяч преступников". Это, конечно, несправедливо: он написал большой роман-исследование "Долина смертной тени", в котором подробно описал, как работала его комиссия. Книга получилась настолько страшная, что поуспокоившаяся к началу 2000-х публика, объевшаяся разоблачительной прозой первых перестроечных лет, ее практически не заметила.
Анатолий Приставкин был очень последователен в том, что делал: он всегда, даже в истерические дни Беслана, призывал не стричь всех под одну гребенку, а терпеливо искать хоть какой-то способ договориться: "Я не верю в живое слово, что оно может изменить ситуацию, но других методов нет, потому что другие методы, стрелять и взрывать, они еще хуже". Свою общественную работу он называл "алтарем безнадежного дела", но печаль и горечь этого дела не превратили его в отшельника и мизантропа, напротив, он писал воздушные детские сказки. Он верил в малые дела, доступные каждому. Помогайте хоть сколько-нибудь ближнему, и вам зачтется. Он помогал много. Ему зачтется.