Президент США Джордж Буш сейчас находится в положении "хромой утки" – высокопоставленного чиновника, который вот-вот уйдет со своего поста. Положение это крайне неприятное, потому что с "хромой уткой" никто уже особо не считается и всякий норовит пнуть. Тянущийся за Бушем и его соратниками шлейф скандалов не оставляет ему надежд на спокойное завершение восьмилетнего пребывания в Белом доме.
Уже больше года прошло с того момента, когда Джордж Буш поставил, казалось бы, окончательную точку в деле о рассекречивании агента ЦРУ Валери Плейм – одном из самых громких скандалов периода его президентства. Несмотря на сопротивление демократов из Конгресса, Буш воспользовался президентским правом на помилование, чтобы спасти от тюрьмы Льюиса "Скутера" Либби, ближайшего соратника своего вице-президента Ричарда Чейни. В деле Плейм "Скутер" стал фактически козлом отпущения, хотя противники администрации точили зуб и на главного бушевского советника Карла Роува, и на самого Чейни.
Муж Валери Плейм, дипломат и шпион Джозеф Уилсон, участвовал в сборе сведений о разработке режимом Саддама Хусейна оружия массового поражения. В 2002 году он искал саддамовских поставщиков урана в Африке. Впоследствии данные, собранные Уилсоном и другими разведчиками, стали обоснованием для вторжения США в Ирак, хотя многие считали их недостаточными, непроверенными, не всегда достоверными, а иногда и попросту сфальсифицированными. В июле 2003 года, спустя три месяца после начала военной операции, к хору критиков неожиданно присоединился и Джозеф Уилсон. В статье в The New York Times под названием "Чего я не нашел в Африке" он утверждал, что администрация подтасовывала факты, чтобы оправдать нападение на Саддама.
Через неделю после этой публикации в своей статье в The Washington Post журналист Роберт Новак впервые сообщил, что жена Уилсона Валери Плейм работает в ЦРУ и принимала весьма активное участие в его африканской миссии.
Эта утечка была частью кампании по дискредитации Уилсона, затеянной администрацией. Но рассекречивание агента ЦРУ – это серьезное уголовное преступление, поэтому правоохранительные органы немедленно заинтересовались теми "двумя высокопоставленным сотрудниками администрации", на которых ссылался в своей статье Новак.
В 2006 году, когда по истечении срока секретности были опубликованы некоторые документы Госдепартамента, стало известно имя одного информатора – им оказался бывший заместитель госсекретаря Ричард Армитидж. Но этот отставник уже мало кого интересовал. Вторым источником Новака чаще всего называли Карла Роува.
Чтобы выгородить своих сотрудников, администрации пришлось проводить масштабную операцию прикрытия. Буш раз за разом пользовался привилегией исполнительной власти (правом не предоставлять суду и Конгрессу секретную информацию официального характера), чтобы помочь своим соратникам избежать допросов. Пресс-секретарь Белого дома Скотт Макклеллан регулярно заверял журналистов, что Карл Роув, Ричард Чейни и другие высокопоставленные чиновники не причастны к утечке.
В итоге всю вину за введение общественности в заблуждение относительно причастности администрации к рассекречиванию агента ЦРУ свалили на главу аппарата Чейни Льюиса Либби по прозвищу "Скутер". Его называли "Диком Чейни Дика Чейни", поскольку в вице-президентской администрации он играл столь же большую роль, как вице-президент – в президентской. В марте 2007 года Либби был признан виновным в лжесвидетельстве и препятствовании правосудию (но не собственно в разглашении государственной тайны), а вслед за тем приговорен к двум с половиной годам тюрьмы.
По большому счету, это была победа администрации. Конечно, Чейни лишился своей "правой руки", а вскоре из администрации ушел и Роув, но потери ведь могли быть и гораздо более серьезными. Словно утешая Либби за то, что его сделали "козлом отпущения", Буш в июле 2007 года смягчил ему наказание, заменив тюремный срок на условный. Кроме того, федеральный окружной суд Нью-Йорка отказался рассматривать иск Валери Плейм, которая требовала от чиновников администрации денежной компенсации за то, что они ее "слили".
Противники Буша не могли успокоиться, но им больше не за что было зацепиться. До тех пор, пока в мае 2008 года не вышла в свет книга воспоминаний бывшего пресс-секретаря Белого дома Скотта Макклеллана под названием "Что случилось. Взгляд изнутри на бушевский Белый дом и вашингтонская привычка к обману". В ней он, в частности, писал, что Чейни обманул его, заверив, что Либби непричастен к утечке, и вынудил выступить со специальным заявлением для прессы по этому поводу. Председатель комитета Палаты представителей по надзору над исполнительной властью, калифорнийский демократ Генри Уэксмен (Henry Waxman) счел это утверждение достаточным, чтобы возобновить слушания в Конгрессе по делу Валери Плейм.
Генри Уэксмен. Фото AFP
Lenta.ru
3 июня 2008 года Уэксмен потребовал от генерального прокурора Майкла Мьюкейси (Michael Mukasey) показания по этому делу, которые Ричард Чейни давал ФБР. Вслед за этим глава юридического комитета Джон Коньерс (John Conyers) пригласил на слушания Макклеллана, который, впрочем, не сообщил ничего нового.
16 июля Буш в очередной раз воспользовался привилегией исполнительной власти и запретил Мьюкейси предоставлять Конгрессу требуемые документы. Уэксмен отреагировал на это заявлением, что, дескать, Буш защищает не принцип разделения властей (по идее, именно в этом смысл привилегии), а конкретного человека – Ричарда Чейни. "Если вице-президент не сделал ничего плохого – тогда что скрывать?" – задал он риторический вопрос.
Защитники администрации, со своей стороны, обвиняют демократов в том, что они пытаются "продлить фарс", в который превратилось дело Валери Плейм, чтобы заработать еще какие-то политические очки. Коньерс, Уэксмен и другие конгрессмены уверяют, что они не пытаются инициировать импичмент Чейни или Буша, а просто стараются установить истину и покарать виновных в преступлении. Впрочем, каковы бы ни были их цели, едва ли им удастся добиться своего до президентских выборов, до которых остается чуть больше трех месяцев. А в январе 2009 года в Белый дом въедет уже новая администрация (Барака Обамы или Джона Маккейна), ключевые фигуранты скандала уйдут на покой, и дело Валери Плейм потеряет жгучую политическую актуальность.