На Пасху политическое противостояние в Тбилиси поутихло. Противники грузинского президента Михаила Саакашвили, требующие его отставки, свернули свои акции протеста на время праздника. Однако без происшествий не обошлось: вечером перед Пасхой в тбилисской колонии номер пять, где содержатся женщины-заключенные, произошел бунт. Беспорядки быстро перекинулись и на отделение для несовершеннолетних, которое находится в том же исправительном заведении. Волнения были быстро подавлены, заключенных вывезли в другую тюрьму (в городе Рустави). Правда, этим дело не кончилось: уже на новом месте осужденные объявили голодовку, протестуя против плохих условий содержания и требуя помилования.
Поводом для бунта послужило решение Михаила Саакашвили помиловать некоторое количество (точнее, несколько сотен) заключенных перед Пасхой. Помилование, или амнистия, по праздникам, национальным или религиозным, в общем, обычное дело как для Грузии, так и для других стран. Однако на этот раз эффект от решения грузинского президента получился неожиданным.
В числе тех, кто должен был выйти на свободу в соответствии с президентским указом, оказались всего 23 женщины. Узнав об этом, в колонии номер пять, где содержатся около 700 человек, решили, что число помилованных слишком мало. Некоторые заключенные вышли во двор тюрьмы и потребовали немедленно освободить всех, кто отбывает наказание в этой колонии. При этом они отказались подчиняться требованиям надзирателей. Те, кто остался в камерах, стали бросать из окон горящий мусор.
К зданию тюрьмы быстро прибыла полиция. Приехали и руководители силовых структур, включая главу министерства по исполнению наказаний Дмитрия Шашкина. Одновременно возле здания стали собираться представители оппозиции и правозащитники. Как рассказал оппозиционный депутат Джонди Багатурия вечером 18 апреля, полицейские "постепенно подтягиваются и входят на территорию колонии".
"Инфраструктура полностью уничтожена"
Что творилось тем вечером внутри, до конца неизвестно. По словам главы НПО "Бывшие политзаключенные за права человека" Наны Какабадзе, при подавлении бунта осужденных избивали. Депутат Багатурия, с которым взбунтовавшиеся женщины согласились встретиться, чтобы передать свои требования, рассказал, что во внешней части тюрьмы, куда ему удалось попасть, "очень тяжелое положение". Во внутреннюю часть, по его словам, "никого не пускают, и оттуда только слышны крики".
Переговоры, которые пытались вести правозащитники и представители силовых структур, не принесли результатов. Требование освободить всех заключенных власти отвергли сразу. Министр по исполнению наказаний Дмитрий Шашкин заявил, что нельзя выпустить, к примеру, осужденных за тяжкие преступления, такие как убийство. Эту позицию поддержал и грузинский омбудсмен ("народный защитник") Созар Субари.
Последнего едва ли можно заподозрить в особой симпатии к грузинским властям: Субари неоднократно в довольно резкой форме критиковал руководство страны за нарушение прав человека. Можно вспомнить, например, его заявление, сделанное в сентябре 2008 года: тогда омбудсмен констатировал, что в Грузии сложилась "авторитарная система" (по его мнению, именно она способствовала тому, что республика ввязалась в войну с Россией).
"Нетерпимость к инакомыслию, своеволие, игнорирование закона и постоянное самодовольство - все это стало нормой для действующей системы управления страной, - цитировало его издание Civil Georgia. - Культура диалога потеряна, власть не хочет понять, что о ней думает народ, а хочет только, чтобы народ постоянно слушал, что думает власть о самой себе".
В нынешней ситуации Субари признал, что помилованы, в соответствии с требованиями закона, могут быть далеко не все заключенные, претендующие на освобождение. Впрочем, он отметил, что некоторым из женщин, отбывающим наказание в этой колонии, были вынесены неоправданно жесткие приговоры. Одну из них, например, посадили на 23 года за кражу еды и нескольких бутылок спиртного.
Созар Субари. Фото с сайта ombudsman.ge.
Lenta.ru
Субари также не исключил, что поводом для недовольства заключенных мог стать несправедливый, по их мнению, отбор кандидатов на помилование. "Я понимаю их возмущение. Непонятно, почему, например, помилование коснулось убийц Сандро Гиргвлиани", - сказал омбудсмен. Убийство банковского служащего Сандро Гиргвилиани, забитого насмерть сотрудниками МВД, напомним, стало одним из самых громких преступлений в Грузии за последние годы. В связи с этим убийством оппозиция неоднократно требовала отставки главы МВД Вано Мерабишвили, однако Саакашвили отказался его "сдавать". Между тем, незадолго до начала нынешних митингов стало известно, что убийцы Гиргвлиани были помилованы (правда, их не освободили, а только сократили им срок заключения). В рядах противников Саакашвили этот жест властей расценили как пощечину оппозиции.
Женщинам-заключенным умеренная позиция омбудсмена не понравилась: правозащитника, явившегося на переговоры, прогнали. Заместителю начальника тюрьмы Паате Кутателадзе пришлось еще хуже: на него напали несколько заключенных, и у него случился сердечный приступ.
После провала переговоров, по словам правозащитницы Наны Какабадзе, в колонию был введен спецназ, а участников бунта (всего около ста человек) перевезли в тюрьму в Рустави (в нескольких десятках километров от Тбилиси). Уже находясь там, женщины в знак протеста объявили голодовку. По словам Какабадзе, в руставской колонии заключенные находятся "в невыносимых условиях". Правозащитница также рассказала, что несовершеннолетние заключенные, отбывающие наказание в колонии номер пять, как и женщины, были избиты при подавлении беспорядков.
Беспорядки в тбилисской колонии продолжались 12 часов. О масштабе бунта можно судить хотя бы по тому обстоятельству, что "практически вся инфраструктура тюрьмы", как сообщили позднее в департаменте по исполнению наказаний, была уничтожена. В то же время чиновники по-прежнему утверждают, что в ходе беспорядков никто из заключенных не пострадал.
Обратная сторона революции
Для грузинских властей нынешние беспорядки в тюрьме совсем некстати. Оппозиция, продолжающая свои акции протеста, получила свидетельство "жестокого режима Саакашвили" и теперь вполне может использовать этот эпизод для мобилизации своих сторонников. Впрочем, обвинять оппозиционеров в том, что это якобы они организовали бунт (с обвинениями такого рода уже выступили некоторые соратники президента), властям едва ли стоит. В том, что в разгар антиправительственных митингов они получили еще и бунт в колонии, обвинять "революционному президенту" и его команде следует только себя.
Тяжелое положение заключенных и переполненные тюрьмы - одна из оборотных сторон "революции роз". Преемники Эдуарда Шеварднадзе с пафосом объявили "нулевую толерантность к преступности" и стали бросать за решетку тех, кто совершил даже незначительное преступление. В 2006 году (кстати, вскоре после бунта в одной из тбилисских тюрем) Саакашвили говорил о политике властей чуть ли не с гордостью. "Мы объявили политику нулевой терпимости, и мы должны продолжить ее, мы должны загнать каждого в тюрьму в рамках закона, - заявлял грузинский президент. - Мы добьемся того, чтобы никто не выходил с условным наказанием".
Это уже год спустя, после скандального разгона митингов оппозиции в Тбилиси, когда "революционный президент" почувствовал, что кресло под ним зашаталось, он заговорил иначе. Выступая в середине ноября 2007 года в Тбилисском медицинском университете, Саакашвили заявил, что политику государства по отношению к мелким преступлениям пора пересмотреть. По его словам, "можно дать шанс людям, которые сидят, например, за кражу курицы или за то, что отломали зеркало от машины". При этом Саакашвили сделал потрясающее открытие: оказывается, сажать таких преступников в тюрьму было совсем необязательно. "Тюрьма плохое место, там они могут стать закоренелыми преступниками, и никакой реабилитации не произойдет", - рассудил президент. Для того, чтобы прийти к такому простому заключению, ему понадобилось всего три с половиной года.
Полиция у здания тбилисской женской колонии. Кадр "Первого канала".
Lenta.ru
Между тем "нулевая толерантность" грузинских властей привела к тому, что количество заключенных в стране за время президентства Саакашвили выросло примерно втрое: с шести до 18 тысяч человек. При этом, по словам грузинского адвоката Гелы Николеишвили, в несколько раз ухудшились и условия содержания осужденных: в некоторых тюрьмах на одно место приходилось по 4-5 человек. Юрист напомнил, что Саакашвили, еще в бытность министром юстиции, даже возил судей на автобусах в тюрьмы, чтобы показать им, в каких тяжелых условиях люди отбывают наказание. "Однако то, что интересовало министра Саакашвили, президенту Саакашвили абсолютно неинтересно", - констатировал адвокат.
Международные правозащитные организации неоднократно критиковали грузинское руководство за ситуацию в системе исполнения наказаний. Так, в докладе Совета Европы, опубликованном в октябре 2007 года, отмечалось, что, например, в тбилисской тюрьме номер пять на одного заключенного приходится всего 0,5 квадратного метра площади. Правозащитники обращали внимание и на плохую медицинскую помощь, и на плохое освещение камер, и на порочную практику, при которой тюремщики могут держать под стражей заключенных, отсидевших свой срок ("Администрация тюрьмы может человека, у которого нашли неразрешенные предметы, например, телефон, оставить в тюрьме на неопределенный срок, как бы в плену", - рассказывала правозащитница Нана Какабадзе). Власти Грузии, со своей стороны, приняли ряд мер, чтобы несколько разгрузить переполненные тюрьмы: стали строить новые исправительные заведения и время от времени проводить амнистии.
В марте 2006 года, после беспорядков в тбилисской тюрьме, газета "24 саати" констатировала, что реформирования пенитенциарной системы при новой власти так и не произошло. Издание отмечало, что за заключенными стоят тысячи родственников и близких. "Если так будет продолжаться, власти, которые опирались на доверие народа после "революции роз", рискуют этого доверия лишиться", - предупреждала газета. Саакашвили стоило бы прислушиваться к таким предостережениям. Теперь он сам может видеть, что они были вполне обоснованными.