Председатель комиссии по люстрации Литвы Альгимантас Урмонас заявил о своем намерении уйти в отставку осенью, перед началом рассмотрения парламентом страны поправок к закону о люстрации. Свое решение он объяснил бессмысленностью и бесперспективностью работы ведомства.
Урмонас заявил, в частности, что комиссия, вместо того чтобы проверять на лояльность государству членов правительства и парламента, ищет бывших агентов КГБ среди граждан, не занимающих ответственных государственных постов и не принимающих важные для страны решения. Он привел данные о том, что за последние полтора года работы комиссия рассмотрела дела примерно ста человек и пятерых из них признала бывшими агентами КГБ. После того как решения комиссии были подтверждены судом, эти граждане лишились права занимать определенные государственные должности, которых они, впрочем, и так не занимали и не собирались когда-нибудь занимать.
Самым громким делом, рассматриваемым сейчас комиссией, остается дело Казимиры Прунскене, первого премьер-министра страны и по сей день весьма активного политика (она, в частности, участвовала в президентских выборах в мае 2009 года, набрав меньше 4 процентов голосов). Литовская пресса упорно называла ее "кандидатом Кремля", припоминала ее связи с Россией (например, участие в торжествах по случаю 750-летия Калининграда вопреки воле президента страны) и тот факт, что она сотрудничала с политтехнологом Александром Шпунтом, которого в Литве записали в "правые руки Глеба Павловского". Ожидается, что в сентябре комиссия по люстрации примет специальное постановление по поводу Прунскене. Это будет, видимо, одно из последних постановлений комиссии в ее нынешнем составе, поскольку вместе с Урмонасом, вполне вероятно, уйдут и остальные пятеро членов комиссии.
Разочарованный в своей работе Урмонас намекнул, что комиссии мешали проверять, не сотрудничали ли с КГБ министры и парламентарии, потому что тогда могли бы вскрыться неприятные для влиятельных политиков факты. Литовской комиссии по люстрации так и не удалось стать такой могущественной структурой, как, скажем, Институт народной памяти, исполняющий аналогичные функции в Польше. Предшественница Урмонаса на посту председателя комиссии Даля Куодите в свое время жаловалась, что парламент никак не может сформировать вменяемую законодательную базу для работы ведомства и обеспечить должное финансирование.
И это при том, что обвинение в сотрудничестве с КГБ – общепринятый инструмент политической борьбы в Литве. Соответствующие "вбросы" регулярно возникают в период выборов. А поскольку комиссии не хватает политического веса, а иногда и полномочий для проверки подобных обвинений, они попросту повисают в воздухе и портят репутацию того, против кого были выдвинуты.
Еще в 2006 году, когда комиссией по люстрации руководила Даля Куодите (при ней вообще наблюдался мощный всплеск активности этого органа), в литовской прессе поднимался вопрос о целесообразности того, чем эта комиссия занимается. Газета Respublika без стеснения называла люстрацию по-литовски "охотой на ведьм". В качестве примера газета приводила дело советника премьер-министра Вилюса Каваляускаса. Он в советское время, работая в партийной газете, ездил в США, чтобы устанавливать контакты с литовской эмиграцией и по возможности возвращать в республику художественные ценности, оказавшиеся за ее пределами после Второй мировой войны. О своих поездках он, разумеется, обязан был отчитываться перед партийным руководством, а оно передавало документы в том числе в КГБ. Именно эти документы послужили комиссии по люстрации основанием для обвинения Каваляускаса в "сотрудничестве с советскими репрессивными органами".
Respublika тогда писала, что комиссия охотно подвергает люстрации писателей, бывших колхозников и пенсионеров, но не поднимает руку на бывших партийных бонз, которые в 90-е годы благополучно переместились в правительственные и парламентские кресла. Хотя партийные руководители (вроде тогдашнего премьера Альгирдаса Бразаускаса, бывшего некогда первым секретарем литовской Компартии) явно имели больше дел с КГБ, чем все эти далекие от власти люди.
Примеров того, о чем писала Respublika, было множество. Стоит вспомнить хотя бы Раймундаса Райниса и Антанаса Гаспаравичюса, которые из-за люстрационных разоблачений лишились работы: один – в частной телекоммуникационной компании, второй – адвокатской практики. Они дошли до Страсбургского суда по правам человека и отсудили у Литвы компенсацию. Эти двое были штатными сотрудниками КГБ. А уже в 2009-м компенсацию впервые отсудил (тоже в Страсбурге) бывший КГБшный внештатник Эгидиюс Жичкус.
Три года спустя Альгимантас Урмонас заговорил о том же. Поправки к закону о люстрации, которые, как многие рассчитывали, исправят ситуацию, он раскритиковал, заявив, что они, может, и поспособствуют улучшению имиджа Литвы, но сути дела не изменят. При этом еще два месяца назад комиссия предложила парламенту собственный проект нового закона "О люстрации", который расширил бы возможности ведомства в проверке высокопоставленных чиновников. Но парламент этот законопроект так и не рассмотрел.