Власти Узбекистана могут праздновать победу. Конфликт с Евросоюзом, начавшийся четыре года назад после жестокого подавления беспорядков в Андижане, завершился в пользу Ташкента. 27 октября министры иностранных дел ЕС, собравшись в Люксембурге, отменили последние санкции из тех, что были введены в отношении Узбекистана в 2005 году.
При этом главное требование Евросоюза — проведение международного расследования андижанских событий — так и не было выполнено. Заявления же представителей ЕС о том, что санкции, мол, сыграли большую роль, побудив руководство Узбекистана улучшить ситуацию с правами человека, выглядят неубедительно. Правозащитники констатируют, что сколько-либо существенного прогресса в этой сфере не произошло. А теперь, по их мнению, Европа лишает себя даже такого не слишком эффективного рычага влияния, каким до сих пор выступали санкции.
Решение ЕС, безусловно, улучшит его отношения с руководством Узбекистана, принесет какие-то политические, а возможно и экономические дивиденды. Однако остается открытым вопрос, чем Европе за это придется расплачиваться.
Дело не только в том, что Евросоюз в очередной раз стал мишенью для критики правозащитников, обвинений в предательстве собственных принципов и неумении отстоять свою позицию при общении с авторитарными режимами. Речь идет также и о репутации ЕС в глазах тех, кому он выдвигает какие-либо требования, касающиеся прав человека. "На примере Узбекистана все поняли, что если есть спор с ЕС по поводу соблюдения прав человека, - отмечает депутат бундестага от "зеленых" Фолькер Бек, - то просто надо не покидать стол переговоров и ждать, пока европейские политики сами забудут о своих требованиях и принципах".
Ограничительные меры в отношении Узбекистана Евросоюз ввел в октябре 2005 года, спустя примерно полгода после андижанских событий. ЕС тогда требовал, чтобы в страну были допущены международные эксперты для проведения полноценного расследования (аналогичное требование выдвигали и США). Узбекские власти ответили отказом, заявив, что произошедшее является внутренним делом Узбекистана. После этого ЕС, обвинивший руководство республики в "непропорциональном применении силы" при подавлении беспорядков, стал вводить санкции. Было объявлено эмбарго на поставки оружия и военной техники, "которые могут использоваться для репрессий внутри страны". Кроме того, был запрещен въезд в Европу высокопоставленным узбекским чиновникам. Были также ограничены экономические контакты с Узбекистаном.
Санкции в отношении Узбекистана были введены в связи с событиями в Андижане (административном центре Андижанской области, расположенном на востоке страны) в 2005 году. В городе тогда произошли акции протеста и массовые беспорядки, сопровождавшиеся захватом тюрьмы и здания местной администрации. Для подавления волнений были привлечены войска. В результате, по официальным данным, погибли около двухсот человек (по официальной версии, большинство погибших были боевиками, пытавшимися организовать переворот). Неофициальные источники заявляют, что число жертв было в несколько раз больше и среди них оказались женщины и дети.
В целом санкции не стали для республики, равно как и для ее руководства, большим ударом. При покупке оружия, к примеру, Узбекистан ориентировался главным образом на Россию. Еще до введения эмбарго (в июле 2005 года) президент республики Ислам Каримов, как отмечала "Независимая газета", подписал с тогдашним президентом РФ Владимиром Путиным меморандум о военном сотрудничестве. По этому соглашению, Россия, в частности, обязывалась обеспечить Узбекистан вертолетами Ми-17 и Ми-24, помочь в подготовке военных специалистов, а кроме того, направить в республику бронированные автомобили и спецсредства для разгона толпы.
Попытка ЕС ограничить экономическое сотрудничество с Узбекистаном также не удалась. Европейские компании в республике как работали, так и работают. Комментируя ситуацию в конце 2006 года, узбекский политолог Ташпулат Юлдашев отмечал "большой приток капиталов из Европы, главным образом из Германии". Как раз после введения санкций, по его словам, германская Engineering Dobersek заключила контракт на поставку оборудования для строительства золотодобывающего комплекса на двух узбекских месторождениях.
При этом политически наличие санкций Евросоюзу вредило. Европе, претендующей на определенное влияние на постсоветском пространстве (и борющейся за это влияние с другими игроками), пришлось наблюдать, как узбекские власти все больше сближаются с Россией. После подавления андижанских беспорядков Каримов в ответ на критику Вашингтона (а также, по одной из версий, в ответ на помощь, которую Соединенные Штаты оказали андижанским беженцам) выгнал из страны американскую военную базу и согласился вернуться в возглавляемый Россией военно-политический блок ОДКБ. Россия, разумеется, воспользовалась размолвкой Каримова с Западом для того, чтобы усилить свое влияние на Узбекистан. Москва не стала возражать против версии Ташкента о "ликвидации террористов" в Андижане, а напротив, поддержала ее. А заявление тогдашнего министра обороны РФ Сергея Иванова, сказавшего, что "у нас [с Западом] оценки подоплеки этих трагических событий диаметрально противоположные", наверное, должно было окончательно объяснить узбекским властям, кто им друг, а кто нет.
Выдержки у ЕС хватило ненадолго. Уже весной 2007 года, спустя два года после андижанских событий, санкции были смягчены. Нескольким узбекским чиновникам, как стало известно, вновь разрешили въезд в европейские страны. В их числе оказался и министр обороны республики Руслан Мирзоев, который во время беспорядков занимал пост секретаря Совета национальной безопасности. По неофициальной информации, попавшей в прессу, снятия запрета с Мирзоева добивался тогдашний глава МИДа Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. Такая забота о статусе узбекского министра, как считалось, связана с тем, что в Узбекистане размещена немецкая военная база (которая используется для поддержки операции в Афганистане). И Германия, безусловно, была заинтересована в том, чтобы эту базу не выдворили из Узбекистана вслед за американской.
По информации правозащитного издания Uznews.net, в Узбекистане в настоящее время содержатся по меньшей мере 15 политзаключенных. Среди них, в частности, сотрудничавший с "Радио Свобода" журналист Салиджон Абдурахманов, которого обвинили в продаже наркотиков, и поэт Юсуф Джума, выступивший с критикой в адрес Ислама Каримова (для того чтобы задержать поэта, был организован штурм его дома силами спецназа). Правозащитники неоднократно сообщали о пытках, которые практикуются представителями полиции, спецслужб, а также сотрудниками исправительных учреждений.
Кстати, за окончательную отмену санкций в 2009 году, по информации EUobserver, Узбекистану тоже следует благодарить Германию. Как отмечает издание, представители ФРГ на соответствующих консультациях отказались поддержать продление санкций. Такая позиция подразумевала, что ограничительные меры придется отменить (для их продления требовалось единогласное решение стран ЕС). Возможно, представители других стран и могли бы уговорить немцев изменить мнение, но особого смысла в этом не было: основная часть санкций к тому времени и так уже не действовала.
Да и время улучшать отношения с Ташкентом для ЕС оказалось благоприятным. В 2009 году Ислам Каримов вновь дистанцировался от интеграционных проектов с участием России: объявил об уходе из ЕврАзЭС, затем отказался подписывать соглашение о создании Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР), которые создаются на базе ОДКБ. Кроме того, Узбекистан, как сообщалось, выступил категорически против строительства еще одной российской базы в соседней Киргизии, намекнув, что воспринимает это как угрозу своей безопасности. На этом фоне в прессе даже появились слухи о возвращении в Узбекистан американской военной базы (правда, официального подтверждения они не получили).
Извлечет ли Евросоюз выгоду из сложившейся ситуации, неизвестно. Власти Узбекистана от снятия санкций, разумеется, выиграют. А вот среди проигравших, как опасаются правозащитники, могут оказаться жители республики. Санкции, как отмечает лидер "Правозащитного альянса Узбекистана" Елена Урлаева, все же сдерживали руководство страны, которое не позволяло себе открытых репрессий, а пыталось как-то их маскировать (например, фабрикуя уголовные дела в отношении оппозиционных журналистов). "Теперь, за отсутствием сдерживающего фактора, Узбекистан вновь уверится в возобновившейся дружбе с Евросоюзом, - считает она, - власти решат, что им опять все дозволено, и ситуация с правами человека в стране будет только ухудшаться".
Вспоминается случай, произошедший в 2003 году на ассамблее Европейского банка реконструкции и развития в Ташкенте (его описал представитель "Международной кризисной группы" Алан Делетроз). "В тот день, когда открылась ассамблея, господин Лемьер (тогдашний председатель ЕБРР Жан Лемьер), - рассказывал он, - начал свое выступление с проблемы прав человека. Тогда господин Каримов демонстративно снял наушники и закрыл уши руками. Хороший вопрос, как можно вести диалог с этим человеком".