По следам немецких дипломатов Историки рассказали о нацистском прошлом МИДа Германии

В ФРГ вышло в свет историческое исследование о нацистском прошлом одного из самых элитарных и престижных немецких государственных учреждений - министерства иностранных дел. Глава МИДа Гидо Вестервелле, презентуя книгу "Министерство и его прошлое" ("Das Amt und die Vergangenheit"), заявил о чувстве глубокого стыда. "Те, кто считал себя элитой нации, на самом деле глубоко погрязли в преступлениях… Здесь невозможно никакое оправдание", - добавил он.

Как отмечает Zeit, "Министерство и его прошлое" нельзя назвать сенсацией - многие факты о нацистском прошлом МИДа, представленные в книге, были известны и ранее. Скорее книгу можно рассматривать как попытку авторов беспристрастно взглянуть на свое прошлое, разобраться со своей историей, а тот факт, что историческое исследование было предпринято спустя 65 лет после окончания Второй мировой войны, говорит о том, как тяжело было на это решиться. В этом плане примечательна сама история появления этой книги. А все началось в 2003 году с некролога.

Министерство иностранных дел ФРГ насчитывает более шести тысяч сотрудников, разбросанных по всему миру. Чтобы обеспечить связь между ними и держать всех заинтересованных в курсе деятельности министерства, МИД периодически выпускает информационные бюллетени с упоминанием важных событий. Сюда также относятся сообщения о кончине того или иного дипломата, даже отставного. В 2003 году в бюллетене появился дежурный некролог с упоминанием государственных заслуг скончавшегося Франца Нюсслайна (Franz Nuesslein) и глубокими соболезнованиями его близким.

Между тем, во время Второй мировой Нюсслайн работал прокурором на территории протектората Богемии и Моравии и был причастен к многочисленным преступлениям нацистов. В 1945 году он сдался американцам в южной Германии, а затем был выдан Чехословакии, где его приговорили к 20 годам тюрьмы. В 1955 году в результате договоренности о возвращении военнопленных Нюсслайн смог вернуться в ФРГ "как неамнистрированный военный преступник". Однако это не помешало ему устроиться на работу в министерство иностранных дел ФРГ и отправиться на дипломатическую службу не куда-нибудь, а во франкистскую Испанию.

Одна из бывших подчиненных Нюсслайна Марга Ханзелер (Marga Henseler), прочтя некролог, написала тогдашнему министру иностранных дел Йошке Фишеру гневное письмо, в котором перечислила все "заслуги" покойного. Письмо до Фишера не дошло, застряв где-то в бюрократических шестеренках. Тогда, не получив ответа, оскорбленная Ханзелер достучалась до канцлера Герхарда Шредера, отметив среди прочего, что уж от кого-кого, а от Фишера, известного участника движения молодежного протеста 68 года, она никак не ожидала проявления подобного преклонения перед бывшим нацистским функционером. Шредер передал письмо Фишеру.

Словом, получилось все очень некрасиво. Йошке Фишеру, по его собственным словам, было вдвойне неприятно и обидно Он ничего не знал не только о письме, но даже и о появлении некролога. Министр приказал поднять архивы и убедился, что все, о чем писала Ханзелер, чистая правда. В итоге было принято решение больше не публиковать в МИДовских бюллетенях сообщений о смерти дипломатов, запятнавших себя сотрудничеством с нацистским режимом. Так, когда вскоре после этого скончался дипломат Франц Крапф (Franz Krapf), в прошлом не только член НСДАП, но и член СС, некролога не последовало.

Но у Крапфа было много знакомых и коллег в МИДе, таких же, как он, пожилых, заслуженных дипломатов, которых на министерском жаргоне именуют "мумиями". "Мумии", оскорбленные в лучших чувствах, ополчились против Фишера. Сразу 76 дипломатов опубликовали на страницах Frankfurter Allgemeiner Zeitung (FAZ) свой некролог Францу Крапфу, попутно обвинив нового министра в высокомерии, невежестве и бесчестии. Вышел громкий скандал, получивший в прессе наименование "Скандал некрологов". Фишеру пришлось пойти на компромисс: было решено публиковать в бюллетене сообщения о смерти дипломатов с нацистским прошлым (в конце концов, каждый имеет право знать о судьбе своего коллеги), но без некролога.

Министр, однако, сдался не окончательно: в 2005 году он поручил комиссии историков исследовать вопрос о нацистском прошлом немецкого дипкорпуса. Теперь, спустя пять лет, во время презентации 900-страничного исследования, Фишер победно заявил: "Они хотели некролога - они его получили".

Само исследование распадается на две части: первая касается деятельности немецкого МИДа во времена фашистской диктатуры и его причастности к преступлениям гитлеровского режима; вторая - деятельности МИДа ФРГ после войны. Один из главных выводов состоит в том, что с кадровой точки зрения между этими двумя периодами существенной разницы нет: те, кто работал на Рейх и совершал преступления, после войны работали на Федеративную республику, стараясь, чтобы эти преступления не стали достоянием гласности.

При этом, как отмечает FAZ, речь не идет о преемственности нацисткой идеологии. Напротив, большинство немецких дипломатов с облегчением восприняли известие о казни Иоахима фон Рибентроппа. Немецкие дипломаты не собирались пересматривать итоги Второй мировой или реставрировать былой имперский дух. Все было гораздо прозаичнее, но оттого не менее удручающе: как пишет FAZ, речь идет о "машинерии", об аппарате, который бесперебойно работал при нацисткой диктатуре, а потом направил все свои усилия на то, чтобы сохранить самое себя, и благополучно сохранил. При этом сохранил не из страха, а будучи абсолютно уверенным в свой элитарности, значимости и правоте.

Как отметил Йошка Фишер, начиная с образования Германской империи в 1871 году, немецкий дипломатический корпус превратился в своего рода параллельное общество. Свой главной задачей он видел обеспечение преемственности представителей входящих в него элит, которые и рассматривались как настоящие носители государственного разума. Вследствие этого у дипломатов не возникало ощущения своей личной причастности к деятельности сменявших друг друга политических режимов. На этом основании после войны немецкие дипломаты хором утверждали, что при Гитлере МИД был некоей отдельно стоящей организацией, члены которой по мере сил пытались блюсти немецкие интересы, в то время как бесноватый фюрер толкал страну в пропасть.

Историческое исследование "Министерство и его прошлое" говорит о том, что все это не более чем красивая легенда. Руководитель комиссии, работавшей над книгой, историк из Марбурга Экхарт Конце (Eckart Conze) прямо заявил, что немецкий МИД во времена национал-социалистической диктатуры был "преступной организацией". Дипломатическая элита тесно сотрудничала с национал-социалистами, в том числе в деле преследования и уничтожения евреев, и делала это не только в силу необходимости или по принуждению, а в ряде случаев вообще брала инициативу в свои руки. Иными словами, немецкие дипломаты, по заключению историков, были даже не просто "попутчиками", а настоящими "подельниками" гитлеровского режима, за исключением десятка человек, которые выступили против нацистов и поплатились за это жизнью - как, например, Ульрих фон Хассель (Ulrich von Hassel), бывший посланник в Риме, казненный за участие в заговоре 20 июля 1944 года.

В исследовании обращается особое внимание на деятельность отдела D III немецкого МИДа, или "Еврейского отдела". Его глава Франц Радемахер (Franz Rademacher) после оккупации Югославии 6 апреля 1941 года отправился в Белград. А по возвращении представил отчет о расходах на поездку, в качестве целей которой он указал следующее: "Ликвидация евреев в Белграде и переговоры с венгерскими эмиссарами в Будапеште". В 1942 году помощник статс-секретаря Ганс Лютер (Hans Luther) участвовал в печально знаменитой Ванзейской конференции, на которой нацистские руководители приняли решение о методах претворения в жизнь "Окончательного решения еврейского вопроса". Специальный посланник Эдмунд Веезенмайер (Edmund Veesenmayer) в 1944 году был направлен в Венгрию, где координировал процесс депортации венгерских евреев.

Доклады зондеркоманд о ликвидации еврейского населения в оккупированных странах изучались и заверялись в министерстве иностранных дел. Многочисленные обращения МИДа были пропитаны антисемитской пропагандой. Многие молодые атташе (последний регулярный набор сотрудников в МИД состоялся в 1938 году), прошли основательную промывку мозгов. Тремя непременными пунктами их профессионального образования был визит к фюреру в баварском Оберзальцберге, посещение клиники душевнобольных (с целью ознакомиться с проводимой нацистами политикой эвтаназии неполноценных) и посещение концентрационного лагеря Дахау.

Иными словами, отмечает FAZ, послевоенные заверения бывших гитлеровских дипломатов о том, что они ничего не знали о Холокосте и лишь ближе к концу войны стали прозревать страшную правду, не выдерживают никакой критики. Примечательно в этой связи, что еще в 1938 году статс-секретарь Эрнст вон Вайцзекер (Ernst von Weizsaecker) в беседе со швейцарским посланником в Париже заявил, что евреи должны оставить Германию, так как в противном случае рано или поздно они могут подвергнуться уничтожению. Эрнст вон Вайцзекер в 1949 году был осужден международным трибуналом в Нюрнберге на пять лет за депортацию французских евреев (так называемое "дело Вильгельмштрассе"). Тем не менее, прошлое отца не помешало его сыну Рихарду фон Вайцзекеру (Richard von Weizsaecker) с 1984 по 1994 год занимать пост федерального президента Германии.

Не менее примечательной оказалась деятельность нового немецкого МИДа после войны. Министерство было заново сформировано в 1951 году. 40 процентов сотрудников нового МИДа составляли бывшие члены НСДАП. При этом, как показали историки в своем новом исследовании, МИД ФРГ прилагал значительные усилия, в том числе финансовые, чтобы помочь скрыться разыскиваемым нацистским преступникам.

В 1953 году в министерстве иностранных дел был сформирован так называемый Центральный отдел по правовой защите (ZRS), который возглавил бывший гауляйтер Бреслау, адвокат Ганс Гавлик (Hans Gawlik), который на Нюрнбергском процессе защищал руководителей СД. Главной задачей отдела была правовая защита прав немецких военнопленных, находящихся за рубежом. Однако постепенно, как отметил Йошка Фишер, ZRS превратился "в отдел по правовой защите преступников". Под прикрытием Немецкого красного креста (DRK) Гавлик создал сеть информационного оповещения "Служба предупреждения Запад", которая сообщала нацистским военным преступникам о выданных в тех или иных странах ордерах на их арест и давала рекомендации, как они могут себя обезопасить. В частности, ZRS помогала скрываться от правосудия таким бывшим нацистам, как Клаус Барби (Klaus Barbie) и Курт Лишка (Kurt Lischka).

Как отмечают многие немецкие СМИ, книга "Министерство и его прошлое" с точки зрения документальных фактов не содержит ничего сенсационно нового. В частности, о деятельности "Еврейского отдела" в министерстве иностранных дел во время войны было известно давно. Spiegel, к примеру, еще в 1971 году обнародовал документ о командировке руководителя отдела D III Франца Радемахера в Белград, где в качестве цели путешествия указывалось уничтожение евреев. Однако одно дело рассказать, и совсем другое - быть услышанным.

Так, историки Леон Поляков (Leon Poliakov) и Джозеф Вульф (Joseph Wulf ) еще в 1956 году выпустили книгу под названием "Третий Рейх и его слуги" (Das Dritte Reich und seine Diener), в которой подробно рассказали о деятельности Радемахера в Белграде. Позднее Джозеф Вульф жаловался, что написал 18 книг о Третьем рейхе, однако ни одна из них не вызвала ни малейшей реакции в Германии. Отчаявшись из-за того, что его работы не находят отклика, историк покончил жизнь самоубийством. В начале 80-х историей "Еврейского отдела" вплотную занялся американский исследователь Кристофер Браунинг (Christopher Browning). Ему повезло несколько больше: написанная им книга "Окончательное решение и министерство иностранных дел" ("Die "Endloesung" und das Auswaertige Amt") была даже переведена на немецкий, правда почти 30 лет спустя, в 2010 году.

Что касается нового исследования "Министерство и его прошлое", то, по словам главы МИДа Гидо Вестервелле, отныне ознакомление с ней станет обязательным этапом подготовки немецких дипломатов. Таким образом, спустя 65 лет министерство иностранных дел Германии все же решилось выслушать объективную версию своей собственной истории.