Верховный суд России признал недействительными ряд положений клятвы, которую при вступлении в должность приносит президент Татарстана. Ранее незаконной присягу посчитал Верховный суд самой республики (решение было вынесено 3 марта 2011 года). Позицию республиканского суда пытался оспорить Госсовет Татарстана.
Количество и масштаб нарушений, обнаруженных в присяге президента Татарстана, не может не удивлять, даже учитывая давние разногласия Москвы и Казани. Впрочем, если вспомнить, что до недавнего времени в присяге Российская Федерация вообще не упоминалась, сложившуюся ситуацию можно понять. Изменения, согласно которым руководитель республики должен был пообещать соблюдать Конституцию РФ, были внесены в текст присяги только в марте 2010 года, прямо перед вступлением в должность нового президента Рустама Минниханова.
Наиболее вызывающим и ныне отмененным положением документа являлось утверждение, согласно которому президент республики обещал обеспечивать ее государственный суверенитет. Борьба вокруг слова "суверенитет" между Москвой и Казанью ведется уже третий десяток лет. Декларация "О государственном суверенитете Татарской ССР" была принята ее Верховным советом 30 августа 1990 года. Как и следовало ожидать от документа с подобным названием, из декларации никак не следовало, что республика является неотъемлемой частью РСФСР или СССР.
О суверенитете, правда, в крайне мягкой форме (он провозглашается только вне пределов полномочий РФ), сказано и в нынешней республиканской конституции. Однако в определении Верховного суда РФ указывается, что и в таком ограниченном виде о суверенитете входящих в РФ республик говорить нельзя, поскольку суверенитет изначально принадлежит Российской Федерации в целом.
"Торжественно клянусь верно служить народу Республики Татарстан, обеспечивать права и свободы граждан, государственный суверенитет Республики Татарстан, соблюдать Конституцию Российской Федерации, Конституцию Республики Татарстан и законы Республики Татарстан, добросовестно выполнять возложенные на меня высокие обязанности президента Республики Татарстан".
Москва и Казань годами спорили об этом термине, пока наконец летом 2009 года Конституционный суд РФ прямо не призвал Татарстан и некоторые другие республики в кратчайшие сроки изъять из своих конституций положение о суверенитете. До этого республиканская конституция уже была подправлена (например, туда пришлось вписать положение о том, что президент Татарстана не избирается, а утверждается по представлению президента РФ).
Если упоминание о суверенитете из присяги придется исключить, то обязательство соблюдать федеральное законодательство - вставить, поскольку в настоящее время такого обещания вступающий в должность президент Татарстана не дает. В определении Верховного суда РФ указывается, что отсутствие такого положения в присяге позволяет считать, что ничего, кроме российской и республиканской конституций, а также республиканских законов, президент соблюдать не обязан.
Суд сослался на закон 1999 года об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов власти в регионах, в соответствии с которым главы регионов, кроме Конституции РФ и местных законов, обязаны соблюдать и федеральное законодательство, а также исполнять указы президента страны и постановления правительства. Казалось бы, соблюдение Конституции РФ само по себе подразумевает, что будут соблюдаться и другие законы. Однако, если повнимательнее вглядеться в текст статей основного закона РФ, можно обнаружить некоторые лазейки, которые Верховный суд теперь решил закрыть.
Конституция России, принятая в 1993 году, закрепляет за республиками название "государство" (статья 5, часть 2). При этом утверждается, что все субъекты федерации равноправны (часть 1 той же статьи). Из подобных формулировок трудно понять, в чем же именно в данном случае состоит смысл слова "государство" применительно к республикам, особенно если учесть, что государством же называется и сама РФ. Конституционный суд разъяснял, что это не означает признания суверенитета этих субъектов федерации, однако термин "государство" все же наводит на определенные мысли. В добавок ко всему, статус субъекта РФ может быть изменен только по взаимному согласию этого субъекта и РФ (часть 5 статьи 66), то есть Москва самостоятельно не может определять, каким должно быть территориально-административное устройство страны (границы между регионами также можно менять только с их взаимного согласия — часть 3 статьи 67). Все эти противоречия связаны с тем, что в период, когда разрабатывалась Конституция, Кремль вынужден был идти на определенные уступки субъектам федерации, не желая вместе с тем ставить под угрозу единство страны.
Вдобавок из закона о вступлении в должность президента Татарстана убрали упоминание о его "избрании", поскольку главы регионов наделяются полномочиями по представлению президента России региональными законодательными собраниями, а не избираются. Это положение республика сохраняла, очевидно, не случайно, ведь даже в ее конституции пункты об избрании президента остались, их действие лишь приостановлено. Выборы президента - важная часть "суверенитета", поэтому республиканская элита категорически не хочет забывать о них.
На том, что присяга президента не соответствует российским законам, настаивала прокуратура республики. Однако Верховный суд Татарстана, решение которого теперь поддержал и Верховный суд РФ, удовлетворил требование прокуратуры не полностью. Прокуратура, в частности, требовала отменить и тот фрагмент присяги, в котором президент клянется служить народу Татарстана, а не всей РФ и ее Конституции, как того требует закон об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов власти в субъектах федерации. Однако причиной отказа рассматривать данный вопрос стало то, что это спорное положение содержится и в республиканской конституции. А ее рассмотрение входит в компетенцию Конституционного суда.
Таким образом, во всей присяге не остается вообще ни одного корректного фрагмента. По российским законам, президент должен "верно служить" народу не одной только своей республики, а всей страны. Что касается обязанности "обеспечивать права и свободы граждан", то относиться она должна, видимо, не только к гражданам Татарстана (а в присяге, судя по всему, речь идет именно о них, республиканское гражданство предусматривается местной конституцией), но и к другим россиянам, оказавшимся в республике. О соблюдении "государственного суверенитета" Татарстана нечего и говорить. Фрагмент, в котором президент обязуется соблюдать российскую и республиканскую конституции и республиканские законы, неполон - там нет упоминания о федеральных законах. И даже обещание "добросовестно выполнять обязанности президента республики Татарстан" будет пересмотрено, ведь, согласно принятому в прошлом году закону, к 2015 году название "президент" должно остаться только у должности главы РФ.
Кстати, президент Татарстана Рустам Минниханов является единственным руководителем региона, который пока не собирается отказываться от нынешнего названия своей должности, подчеркивая, что оно ему "очень нравится". Вероятно, нынешнее решение суда, открывающее третье десятилетие споров Москвы и Казани по вопросу статуса республики, последним не будет.