Можно сколь угодно долго спорить о том, почему далеко не самая великая шведская литература дала миру столько нобелевских лауреатов, но к Тумасу Транстремеру эти споры отношения иметь не будут. Нобелевский комитет в 2011 году вряд ли мог присудить премию кому-либо другому, потому что на самом деле Транстремер должен был получить ее еще несколько лет назад. Если бы поэта обошли и в этот раз, а он не дожил бы до следующего года, то его имя могло бы войти в один ряд с Толстым, Маяковским, Набоковым - великими писателями и поэтами, наградить которых при жизни Нобелевский комитет не успел.
Если говорить о европейской поэзии в 2011 году, то имя Транстремера фигурировало бы в сколь угодно коротких "шорт-листах". Другое дело, что "лонг-листы" европейских поэтов были бы не так уж и длинны: "высокая поэзия" нынче не в моде, даже самые известные поэты выпускают свои сборники тиражами, которые не превышают нескольких тысяч экземпляров. Любители стихов обычно говорят (в зависимости от своей социальной позиции), что поэзия сейчас становится либо маргинальным искусством, либо элитным. И то, и другое, наверное, правда, но главным образом поэзия становится искусством забытым.
В этом смысле Нобелевская премия по литературе 2011 года - это удачный способ напомнить о том, что лирические стихи есть даже в мире комиксов, мультика про "Симпсонов" и сериала "Доктор Хаус". Исключительно за стихи Нобелевскую премию не давали с середины 1990-х годов.
Путь
Тумас Транстремер родился в 1931 году, а его поэтический дебют состоялся в 1954 году, когда вышел сборник "17 стихотворений". После него Транстремера назвали главной надеждой шведской поэзии, а в 1960-е - 1970-е стало понятно, что он - главный поэт страны. Да и всей Скандинавии тоже.
Биографию Транстремера нельзя назвать "роковой": в 1950-е годы он учился в Стокгольмском университете, в 1960-е - работал в тюрьме для несовершеннолетних, потом - психологом. Параллельно писал стихи, хотя всегда немного (его сборники выходили в Швеции раз в три-четыре года), и играл на фортепьяно. Позднее, уже в 1980-х, стал вхож в элиту мировой литературы, в частности, познакомился с Иосифом Бродским, который впоследствии посвятил ему стихотворение "Тумас Транстремер за роялем", (не)вольно передающее не то ощущения Бродского от стихов шведского поэта, не то от Швеции вообще.
В 1990 году Транстремер пережил инсульт, у него оказалась парализована вся правая часть тела. На творчество поэта это повлияло несильно: Транстремер научился писать левой рукой и ею же - играть на фортепьяно специальные композиции. Стихи шведа стали еще короче, чем раньше (он, в частности, стал активно писать хокку), в них все чаще стала появляться тема смерти.
За последние десятилетия Транстремер получил все мыслимые литературные премии в Скандинавии и большинство европейских премий, в том числе премию имени Бельмана, имени Петрарки, Северного совета по литературе. И вот теперь - Нобелевскую.
Творчество
Нобелевская премия была присуждена Тумасу Транстремеру с формулировкой "благодаря его насыщенным прозрачным образам мы смогли увидеть реальность по-новому". Формулировка кажется точной: в поэзии Транстремера, действительно, самое главное - это те самые "прозрачные образы".
При первом прочтении может показаться, что в поэзии Транстремера нет ничего особенного: короткие нерифмованные стихотворения-зарисовки о том, что окружает поэта: то об уже упоминавшейся тюрьме для несовершеннолетних, то о собственном доме, то о природе, потом снова о природе, потом еще. Впрочем, слово "природа" тут не очень подходит - Транстремер как будто фотографирует мгновение, а потом подробно его разбирает: "Олень на солнце // иголками мелькают мухи // пришивают тень к земле" (перевод Анатолия Кудрявицкого).
После "фотографирования" реальности Тумас Транстремер идет дальше: когда читатель привыкает к картинке, в поэзии вдруг начинает обнаруживаться мистика - то вдруг появятся тролли, то замаячит река Стикс на горизонте. То вдруг - как в стихотворении "Романские арки" (его можно послушать в исполнении автора тут) - к лирическому герою в толпе туристов в церкви обратится ангел, и он в слезах выйдет на площадь - "вместе с Мистером и Миссис Джонс, Господином Танакой и Синьорой Саббатини". Не из-за этой ли любви к мистике наиболее привечаемым российским писателем для Транстремера был Гоголь?
Иногда метафизические рассуждения обходятся и вовсе без описаний природы. "Смерть склонилась надо мной // я шахматный этюд // она знает решение". Транстремер немногословен, его образы довольно скупы (причем не только в хокку), в них выделены одна-две важных черты. Их даже можно сравнить с музицированием на фортепьяно одной рукой: никаких лишних звуков.
Транстремер - поэт старой формации, он никуда не спешит, не гонится за временем, не пытается быть современным. Новые слова он ищет прежде всего в себе самом, и поэтому все описания природы, городов, каких-то отдельных ситуаций - это не просто описания, это взгляд Транстремера. Фигура, позиция поэта оказывается при описаниях едва ли не важнее описываемых объектов - так, как и положено "высокой" лирике.
Транстремер в России
Нельзя сказать, что Транстремера в России совсем уж не знают. Знают, а первая подборка его стихотворений появилась в сборнике "Современная шведская поэзия" еще в 1979 году. Более активно переводить Транстремера стали в 1990-е - сказалась и мировая слава поэта, и уже упоминавшееся стихотворение Бродского.
На рубеже веков Транстремер даже приезжал в Москву, играл одной рукой на рояле, слушал русские переводы своих стихов. Отдельная более или менее большая книжка Транстремера вышла в серии Bilingua издательства "ОГИ": в ней представлены стихотворения из всех поэтических сборников Транстремера как в оригинале, так и на русском языке.
Впрочем, говорить о какой-либо славе или признании в России тоже не приходится. Несмотря на кажущуюся простоту, переводить Транстремера очень сложно: у него нет проходных слов, а шведский, с его многокорневыми существительными и многозначными предлогами, не всегда хорошо переводится на русский буквально. Кроме того, для российского читателя, воспитанного на классической литературе, до сих пор бывает дико, что стихотворения не имеют рифмы, а порой даже и четко выраженного ритма. Можно предположить, что даже Нобелевская премия ситуацию изменит мало... Потому что поэзия сейчас стала искусством "маргинальным". Ну или "элитным".