С вымыслом в историю Скончался мексиканский писатель Карлос Фуэнтес

15 мая в госпитале "Лос Анхелес де Педрегаль" в возрасте 83 лет умер мексиканский писатель, критик, теоретик литературы и общественный деятель Карлос Фуэнтес, один из самых блистательных интеллектуалов Латинской Америки нашего времени. Он из тех, с чьим именем связано обновление не только самой мексиканской литературы, но и взлет "нового" латиноамериканского романа, который стал едва ли не последним безоговорочным всплеском художественной литературы ХХ века.

Десяток имен: Борхес, Астуриас, Кортасар, Карпентьер, Гарсиа Маркес, Варгас Льоса, Вальехо, Неруда, Амаду, Пас, Рульфо, - среди которых важнейшее место занимает и Карлос Фуэнтес. Их проза и поэзия буквально захватили читателей второй половины XX века блеском фантазии, литературными экспериментами и новациями, нетривиальным преломлением и продолжением европейских идей, возрождением давно застывшего в литературных играх мифологизма и, наконец, открытием индейской культуры и ментальности.

Судьба Фуэнтеса - уникальна, как всякая отдельная биография, и вместе с тем максимально типична для писателей его поколения. Сын дипломата, он родился в Панаме и все детские и отроческие годы провел в разъездах по странам Латинской Америки и в США. Там он учился в начальной школе и приобрел второй "родной" язык - английский, что во многом определило его литературные авторитеты (Джойс, Фолкнер) и образование. Фуэнтес вернулся в Мексику в 1944 году и поступил в университет обучаться международному праву (в дальнейшем он продолжил образование в Женеве, где участвовал в ряде мексиканских комиссий при ООН). Однако главные пристрастия Фуэнтеса, как и многих из перечисленной великой когорты, - это журналистика и литература.

В конце концов, после ряда постов в Министерстве иностранных дел и должности мексиканского посла во Франции (1975-77) Фуэнтес, выступивший против назначения послом в Испании бывшего президента Мексики, оставил дипломатическую службу и целиком посвятил себя занятиям литературой. Неравнодушие Фуэнтеса к политической судьбе Мексики и Латинской Америки останется на всю жизнь неизменным и постоянным. Размышления о судьбе кубинской революции и пражские события 1968 года навсегда отвратят его от симпатий к коммунистическим идеям, но никогда он не усомнится в ценности демократии и свободомыслия. Фуэнтес-мыслитель и общественный деятель для его собственного народа, как и для всего латиноамериканского пространства, значил столь же много, как и Фуэнтес-писатель.

После отставки главным для него становится литература. Он и критик, и писатель, и университетский профессор, преподающий в университетах США и Англии. Билингвизм Карлоса Фуэнтеса сказался и в привычке жить на два дома, полгода в Англии, полгода в Мехико. Эта жизнь между Европой, США и Латинской Америкой - общий и почти обязательный элемент биографии писателей-латиноамериканцев ХХ века. Отсюда произрастают их литературные пристрастия и влияния, их пристальный интерес к собственной автохтонной культуре, обостренный интеллектуализм (в полной мере он присущ Борхесу, Карпентьеру и Фуэнтесу), поражающий даже искушенного европейского читателя.

Его первый роман "Край безоблачной ясности" (La región más transparente) о послереволюционном Мехико, избыточный и нарочито усложненный, вышел в 1958 году. Мировую же известность писатель обрел с выходом романа "Смерть Артемио Круса" (La muerte de Artemio Cruz), опубликованного в 1962 году и ставшего одним из лучших его творений. Роман представляет собой непрекращающийся диалог прошлого, настоящего и будущего умирающего в мучениях мексиканского магната и миллиардера Артемио Круса, где прошлое ("Он") вторгается в настоящее ("Я") и уходит в будущее ("Ты") переосмысленным и очищенным. Оно выстраивается в новую жизнь, где все названо, наконец, своими подлинными именами - ложь, предательство, любовь, власть, измена, утрата, ошибка. Этот социально-психологический и исторический роман продемонстрировал характерное и ставшее непременным для Фуэнтеса обращение к целому набору художественных средств современной романной техники: от бытописания и документализма до джойсовского "потока сознания".

Неустанный поиск форм, манеры письма, жанров, невероятная литературная современность и актуальность станут отличительными свойствами Фуэнтеса-прозаика. Оставив весьма значительное творческое наследие, Фуэнтес никогда не повторялся, никогда не шел проторенной однажды дорогой. Иногда кажется, что поиск и эксперимент были для него едва ли не более значимыми, чем результат. Повесть "Спокойная совесть" реалистична и психологична, "Священная зона" и "Смена кожи" ближе к авангардистской поэтике, "Терра Ностра", "Христофор нерожденный" - фантасмагории, а еще есть роман-метафора "Далекая семья", социально-политический роман "Голова гидры", несколько романов о мексиканской революции ("Сожженная вода", "Старый гринго", написанный в жанре политического детектива), автобиографичная "Диана, или Одинокая охотница". При этом Фуэнтес всегда нарочито неожиданен: каждый следующий роман полностью непохож на предыдущий.

Жанровый поиск позволил выявить важнейшее дарование мексиканского писателя - его редкостное чувство языка, языка самых высоких образцов испаноязычной литературы. Ему по силам и изощренно-метафорическая речь в духе никарагуанского модерниста Рубена Дарио, и скупое и строгое бытописание, и смысловая многозначность в традиции Сервантеса, парадокс и языковая игра в духе Борхеса. Однако не стоит забывать, что литература для Фуэнтеса - это прежде всего вымысел, яркий и захватывающий. Именно поэтому он так изобретателен в своих сюжетах, так охотно прибегает к самым популярным и безотказным приемам массовой литературы: детектив, любовные треугольник и мелодрамы, фантастика, тайны, альтернативная история, двойники и мистика, переселение душ и постоянная игра временем.

Разнородные, почти взаимоисключающие тексты Фуэнтеса тем не менее связаны общими темами, мотивами и мифологемами, прозвучавшими уже в первом сборнике 1954 года "Замаскированные дни", в повести "Аура" и в романе "Смерть Артемио Круса". История, например, является для него предметом постоянных размышлений и одним из непременных источников художественного вымысла; он часто обращается к проблеме времени в одновременном пересечении прошлого, настоящего и будущего; Фуэнтес исследует созидательную функцию и возможности самого художественного слова, то, что сам писатель называл "изобретением прошлого"; рассматривает мексиканскую тему в истории, мифах, различных событиях.

Своего предельного выражения эти темы и мотивы достигли в одном из самых многослойных романов Фуэнтеса - "Терра ностра" (Terra nostra, 1975). Здесь два сюжетных слоя: Париж 14 июля будущего 1999 года и испанский королевский дворец XV века, где воцаряется новый король, - а также странствующие по мирам и временам герои. Все фантасмагорические, гротескные события и персонажи романа перемешивают известную историю, многократно перевоссоздают ее, умножают и дополняют смыслы, пытаясь сказать о главном: идеи никогда не умирают и не реализуются полностью; а история многократно дает шанс для их перенаполнения и осуществления. Пересечение времен и идей, их новое прочтение и поиск ключевых событий до самого конца не уходят из его творчества. Всего за несколько недель до смерти Фуэнтес закончил новый роман о Фридрихе Ницше.

Общность своих очень разных, на первый взгляд, произведений сам Фуэнтес подчеркнул, когда решил объединить все написанное им в виде единой эпопеи, на манер бальзаковской "Человеческой комедии", назвав ее "Возраст времени". В течение жизни менялись разделы и главы, но стремление объединить все в один текст так и осталось неизменным.

Писательство для Фуэнтеса, как, скажем, для Борхеса и Набокова, естественным образом вылилось в исследование и изучение мировой литературы. Он читал лекции, писал эссе и научные работы. Его интерес был сосредоточен на творчестве Сервантеса и Фернандо де Рохаса, автора знаменитой "Селестины", на истории жанра романа и хрониках Индий, на прозе Кафки и Манна, Джойса и Борхеса, Броха и Музиля. Аллюзии на их творчество стали еще одним из измерений его собственной прозы, требующей не менее подготовленного и вдумчивого читателя.

Среди множества литературных премий и заслуженных наград Фуэнтеса - главные литературные премии испаноязычной литературы: премия имени Сервантеса (1987) и премия Рубена Дарио (1988). И можно лишь посочувствовать Нобелевскому комитету, не успевшему из-за политкорректных решений предыдущего десятилетия дать премию действительно блестящему и серьезному писателю, чьи книги и темы заставят поразмышлять о времени, истории и современности много поколений читателей. И "возраст времени" прозы самого Карлоса Фуэнтеса, безусловно, не исчерпывается настоящим, а уходит далеко в будущее.