Четвертый день рассмотрения по существу дела группы Pussy Riot можно назвать самым спокойным по сравнению с предыдущими. Ну, если не считать того, что судье был заявлен пятый по счету отвод, здание суда угрожал взорвать аноним, а само заседание завершилось в десятом часу вечера. День следует признать неудачным для стороны обвинения. Одна из свидетельниц обвинения отказалась выступать в суде, а еще один свидетель - отец Екатерины Самуцевич Станислав - отказался от своих показаний, данных на предварительном следствии. Вечером произошло беспрецедентное событие: в поддержку Pussy Riot с открытым письмом выступили 35 известных российских адвокатов, никогда раньше не комментировавших процессы, в которых не заняты лично.
Заседание утром 2 августа началось с ходатайства подсудимой Алехиной об отводе судьи Марины Сыровой. Алехина коротко перечислила все претензии девушек из Pussy Riot и их адвокатов: неоднократные попытки заявить ходатайства приводили к тому, что адвокаты получали занесенные в протокол замечания. Принцип состязательности сторон нарушен, энное количество вопросов к свидетелям судьей отклоняется. Девушкам не дают ознакомиться с рядом вещественных доказательств и попирают их честь и достоинство. Не говоря уже о том, что из-за жесткого графика, по которому идет процесс, их привозят в СИЗО за полночь, а уже в пять-шесть утра будят и везут обратно в суд, при том что им еще нужно время для подготовки к процессу. Гособвинитель и адвокаты потерпевших выступили против отвода, и судья удалилась на совещание.
Его итог был в общем-то предрешен, но минут через десять после начала перерыва кто-то анонимный позвонил в приемную суда. Сказал "Свободу Pussy Riot" и предупредил, что в здании заложена бомба. Персонал суда и журналистов спешно эвакуировали приставы. Приехали полицейские из саперного подразделения ГУ МВД Москвы, пожарные и скорая помощь. Здание обыскали кинологи с собаками, после этого людей стали запускать обратно. Заседание возобновилось лишь спустя два часа.
Оно началось с предупреждения приставов, что на этот раз за смешки в зале прессу будут удалять сразу и без предупреждения. Потом в зал зашла свидетельница Елена Жукова, уборщица в Елоховском соборе. Глубоко верующая и соблюдающая православные обычаи - гособвинитель Александр Никифоров обязательно уточняет эти детали в самом начале допроса каждого свидетеля обвинения. Жукова, как и выступавшая днем раньше сотрудница этого храма Этери Иванишвили, не очень много смогла сказать по существу дела. Она видела, как 18 февраля в соборе шла съемка выложенного на Youtube клипа Pussy Riot и даже помогла пресечь съемки. Но инцидент в этом соборе, как уже сообщала "Лента.ру", в материалах дела не фигурирует.
"Вас кто благословил и разрешил так себя вести?" - спросила тогда у девушек из группы Жукова. Она и другие сотрудники собора попросили их удалиться из храма, и просьба была выполнена. Иконы, у которых проходили "бесовские дрыгания" были заново освящены настоятелем, отцом Александром. Свидетель Жукова, кстати, стала первым человеком, допрошенным стороной обвинения, кто не видел итогового ролика. "Я пришла в суд как православный человек, которого оскорбили", - сказала она. Адвокаты подсудимых вступили в довольно долгий теологический спор со свидетельницей. Они пытались выяснить, можно ли приходить в храм в маске-балаклаве - ведь женщинам предписано приходить в церковь с покрытой головой, или все же нет. К консенсусу не пришли. "Снят вопрос!" - объявила судья Сырова, когда адвокаты, по ее мнению, слишком уж увлеклись выяснением этого обстоятельства.
Со следующим свидетелем - Мотильдой Иващенко - произошла очень странная история. Она явилась утром в суд, но когда пришла ее очередь идти на допрос, выяснилось, что ее нет на месте. После перерыва она вновь появилась, но в зал заходить отказалась. Ради того чтобы гособвинитель Никифоров мог поговорить с Иващенко, суд объявил специальный пятиминутный перерыв. Его увещевания оказались бесполезными, и девушка покинула зал суда. "Свидетель плохо себя чувствует и не в состоянии прийти на допрос, сторона обвинения не будет его привлекать", - вынужден был объявить Никифоров. По некоторым сведениям, Иващенко - однокурсница Марии Алехиной - испугалась журналистов, с изумлением читавших перед допросом ее блог со стихами, посвященными ее отцу-фашисту. А также реакции сторонников Pussy Riot.
Последним свидетелем обвинения стал отец подсудимой Екатерины Самуцевич - Станислав Самуцевич. Первый же заданный ему вопрос гособвинителя звучал так: "Состояла ли ваша дочь на учете в психоневрологическом диспансере, были ли у нее травмы головы?". "Я воспользуюсь своим правом не свидетельствовать против дочери и впредь попрошу подобных вопросов о ней не задавать", - холодно ответил он. Гособвинитель спросил, правда ли то, что, поступив в школу фотографии имени Родченко, Екатерина Самуцевич стала интересоваться "так называемым современным искусством" и разделять взгляды таких представителей этого искусства, как художник-акционист Олег Кулик или арт-критик Екатерина Деготь. "Не буду отвечать на этот вопрос. У нее надо спросить", - вновь ответил Самуцевич. "Изменились ли интересы вашей дочери после знакомства с Надеждой Толоконниковой?" - продолжал Никифоров. "Не обсуждал с ней этого никогда", - ответил свидетель.
В таком духе допрос продолжался еще минут десять. Самуцевич говорил, что о группе Pussy Riot и о том, что его дочь в ней играет, он узнал уже после акции в Храме Христа Спасителя. Он говорил, что у них с Екатериной бывали поколенческие споры. Например, он не понимал ее интерес к феминизму, потому что в России женщины и так востребованы наравне с мужчинами. "Мое мнение таково: то, что здесь происходит - совершенно неадекватный ответ на то, что девушки сделали. Этот ответ спровоцирован церковью и государством. Это наносит нам всем огромный вред, вне зависимости от того, каким будет решение суда", - говорил Самуцевич.
Раздосадованный гособвинитель потребовал огласить показания Станислава Самуцевича, данные им на предварительном следствии. Ходатайство было удовлетворено, и после этого стало понятно, почему отец девушки выступает на стороне обвинения. Дело в том, что вскоре после ареста он дал показания, направленные против Надежды Толоконниковой. С его слов, записанных на следствии, после знакомства с Толоконниковой и поступления в фотошколу имени Родченко его дочь замкнулась, перестала следить за собой и за домом. Они вдвоем что-то постоянно делали за домашним компьютером, а ему не показывали. И что это Толоконникова тянула его дочь в феминистическое движение.
"Это была беседа со следователем, а не допрос, - сказал Самуцевич после довольно тяжелой паузы. - Я хотел облегчить судьбу моей дочери и поэтому сказал такое. Это было мое оценочное суждение, оно носило временный характер, и оказалось заблуждением, оно было вызвано моим тяжелым эмоциональным состоянием". Судья Сырова еще раз тезисно повторила показания, и Самуцевич фактически отказался от всех своих претензий в адрес Толоконниковой.
Допрос свидетелей обвинения был завершен, и суд приступил к оглашению письменных материалов по делу. Ходатайство адвокатов подсудимых вызвать нескольких их свидетелей было отклонено, хотя за дверью зала заседаний уже ждали писательница Людмила Улицкая и исламовед Гейдар Джемаль. Оглашение письменных материалов - скучнейшая часть любого судебного процесса. Это перечисление протоколов обысков и опознаний, актов осмотра мест происшествий. Но в этом процессе все особенное. Чего стоят, например, имеющиеся в материалах дела приказ о зачислении сына Марии Алехиной в среднюю группу детского сада или же "акт осмотра сети интернет".
Адвокаты подсудимых начали протестовать уже после оглашения материалов первого из семи томов дела. Адвокат Виолетта Волкова обвинила судью, что она зачитывает материалы дела не полностью, а только по названиям документов. Судья заявила, что УПК это не противоречит, обвинив адвокатов в том, что те, видимо, сами плохо знакомы с материалами дела. Те возмутились еще громче. В зале суда наконец-то прозвучало слово, которым в социальных сетях дело Pussy Riot именуется с первого его дня - "инквизиция". Надежда Толоконникова потребовала уважать честь и достоинства подсудимых, за что получила запись в протокол судебного заседания о том, что она плохо готова к рассмотрению дела.
Судья зачитала памятку для входящих в Храм Христа Спасителя - она тоже имеется в материалах дела. Зачитала протокол опознания, из которого следовало, что потерпевшая Сокологорская опознала подсудимую Алехину "по строению икроножных мышц и по чертам лица". После этого приставы выполнили угрозу и вывели из зала нескольких журналистов - за хохот. Была зачитана психолого-психиатрическая экспертиза всех трех подсудимых. Из нее следовало, что у Толоконниковой "смешанное расстройство личности в виде активной жизненной позиции". У Алехиной "завышенный уровень самооценки", она "подвержена протестным реакциям". У Самуцевич тоже смешанное расстройство личности, но оно выражено в "упорстве и категоричном отстаивании своего мнения". Это безусловное право суда - зачитывать такие характеристики. Но всем присутствующим, как показалось, было от оглашения таких данных несколько неудобно.
В девятом часу вечера был объявлен небольшой перерыв. Адвокаты Николай Полозов и Марк Фейгин рассказывали об открытом письме 35 представителей российского адвокатского сообщества, опубликованном в "Новой газете". "Мы обязаны довести до сведения общественности наше убеждение в том, что действия Надежды Толоконниковой, Марии Алехиной и Екатерины Самуцевич не являются преступлением - ни "хулиганством", ни каким-либо другим. Привлечение этих женщин к уголовной ответственности противоречит российскому законодательству и является явной юридической ошибкой", - говорится в письме. Его следует признать беспрецедентным для российской практики. Никогда, ни по одному самому резонансному делу известные адвокаты не выступали с комментариями, тем более такими однозначными. У них вообще не принято комментировать процессы, в которых юристы не заняты сами.
Судья Сырова зачитала еще ряд протоколов и в десятом часу вечера объявила перерыв. Заседание возобновится в пятницу, в 11:30. "Лента.ру" продолжает следить за процессом.