Французские власти официально переименовали десяток заимствованных слов, распространившихся в языке с приходом интернета. В числе прочего представителям государственных учреждений запрещено употреблять термин «хэштег» — взамен надлежит использовать несколько выморочное, зато исконно французское выражение «mot-diese» (буквально — «слово со знаком диез»).
Хэштегом, как известно, называются слова, помеченные знаком # (официально — октоторп, в народе — «решеточка»). В Twitter и других родственных сервисах такие слова используются для публикации сообщений на определенную тему. Американское диалектологическое общество признало «хэштег» главным словом 2012 года, и это неудивительно: в последнее время хэштеги все активнее проникают в устную речь и в реальную жизнь; слова с решеточками все чаще можно встретить на физических носителях информации. Из недавних примеров можно вспомнить хэштеги на обложке последнего печатного номера Newsweek или на плакатах во время очередного московского протестного митинга.
Хэштег на обложке последнего бумажного номера Newsweek
Не секрет, что свежие заимствования зачастую звучат нелепо и режут слух, а особенно ярым пуристам могут показаться коверканьем языка. Исторически разные народы относятся к появлению в языке иностранных слов по-разному. Шведы, например, реагируют на заимствования наименее болезненно, с энтузиазмом перенимая новые иностранные слова и даже произнося их на иностранный манер. Наиболее консервативными среди европейцев в этом отношении считаются исландцы — вот уже 200 лет они бдительно оберегают язык от любых заимствований (компьютер, например, называют «вычислительной машиной», благо по-исландски это значение передается коротким словом «tölva»). Но исландцев можно понять — в эпоху датского владычества их язык обогатился заимствованиями чуть более чем наполовину.
Французы тоже всегда славились пуризмом, в том числе и языковым, но все же держались в рамках здравого смысла. Компьютер, к примеру, у них называется «ordinateur», а информацию принято исчислять не в байтах, а в октетах. Десять лет назад вся страна переживала по поводу слов «walkman» и «software». Но прошли годы, страсти улеглись, и на место странноватым заимствованиям пришли вполне французские «baladeur» и «logiciel».
Как правило, такие изменения происходят (или не происходят) сами по себе, с течением времени — и уж точно без вмешательства властей. Однако в этот раз французские государственные деятели решили взять инициативу в свои руки. 23 января на сайте правительства Франции появились словарные определения десятка понятий, называть которые заимствованными словами отныне непозволительно — по крайней мере в официальном документообороте. Выработкой новых терминов занималась Комиссия по терминологии и неологизмам.
Как выяснилось, слух французским чиновникам, помимо многострадального «хэштега», резали такие слова, как «смартфон» (вместо него предлагается использовать «terminal de poche», буквально — «карманный терминал», или «ordiphone» — «компофон», и неизвестно еще, какой из вариантов хуже), «блог» (одобренный властями вариант — «bloc-notes»), «вебкамера» («cybercaméra»), «хакер» («fouineur»), «фишинг» («filoutage»), и «спам» («arrosage»). Заодно «компьютерную» подборку разбавили такими понятиями, как «моноспектакль» (его теперь полагается называть «spectacle solo») и «ток-шоу» («débat-spectacle» или «émission-débat»).
Нетрудно догадаться, что инициатива французского правительства изрядно повеселила пользователей интернета — как во Франции, так и за ее пределами (в твиттере, разумеется, тут же появился хэштег #motdiese). Самые здравые комментарии внутри страны сводятся к тому, что если вместо «хот-дог» люди начнут говорить «горячая собака», то язык только сильнее испортится и станет похож на квебекский французский. Менее вдумчивые пользователи наотмашь называют чиновников «имбецилами» — а ведь инициатива французского правительства носит всего лишь рекомендательный характер, соблюдать ее обязаны только государственные служащие.
Некоторые СМИ уже начали собирать от читателей предложения, какие еще слова заменить на более французские. Не отстали от них и в Германии — там подкинули несколько исключительно изящных способов перевода того же «хэштега». Среди них, например, варианты «Rautenschlagwort» (гибрид «решетки» и «ключевого слова») и «Gartenzaunfloskel» («садовая изгородь» + «общая, пустая фраза»). Возможно, носителям языка эти неологизмы кажутся удобнее исходного термина с точки зрения написания и произношения.
Смех еще и в том, что словом «hash», от которого происходит «хэштег», знак «решеточки» называется в британском английском, американцы используют слово «pound». До сих пор создателям слова «hashtag» (предположительно — американцам) не приходило в голову переименовать его в менее благозвучный, но более патриотичный «poundtag». Однако гарантий, что охранительная лихорадка французских чиновников не перекинется на их американских коллег, нет.
Впрочем, с Америкой-то, может, и обойдется, а вот нам, россиянам, впору встревожиться. Наступление законодателей на иностранные заимствования в русском языке (оно ведется много лет; подробнее о политических причинах этого процесса можно прочитать, к примеру, в научно-популярной книге известного лингвиста Максима Кронгауза «Русский язык на грани нервного срыва») в последние недели активизировалось. От наших депутатов всего можно ожидать, и если раньше отечественные пуристы предлагали заменить «иностранное слово ’спонсор’ на русское ’меценат’», то где, опять же, гарантия, что не настанет черед переименовать «хэштег» в «октоторп-метку»? Если уж в «меценате» не обнаружили подвоха, то и в «октоторпе» латинский корень могут не заметить.
И все же хочется надеяться, что здравый смысл победит и во Франции, и в России. В нашей истории, как ни странно, такое тоже случалось. Язык — это, в конце концов, живой организм и, как правило, наиболее абсурдные попытки искусственного регулирования вполне безболезненно отторгает. Сколько ни призывал Шишков заменить «галоши» «мокроступами», а «тротуар» - «топталищем», а ведь не получилось.