В начале марта российские и мировые СМИ активно пересказывали историю обнаруженного в Афганистане бывшего советского солдата, признанного пропавшим без вести более 30 лет назад. Между тем история Бахретдина Хакимова, успевшего за эти годы стать настоящим афганцем, не уникальна. С середины 2000-х годов журналисты насчитали не менее четырех подобных случаев, а по версии The Times, таких «афганцев» может быть около сотни.
Об обнаружении Бахретдина Хакимова, уроженца узбекского города Самарканд, 4 марта рассказал бывший ингушский президент Руслан Аушев. Ныне он возглавляет Комитет по делам воинов-интернационалистов — организацию, в том числе занимающуюся поиском военных, пропавших без вести во время Афганской войны 1979-1989 годов. О том, что узбек проживает в провинции Герат, сотрудники комитета знали уже довольно давно, однако встретиться с ним удалось только 23 февраля.
Хакимов, служивший в 101-м мотострелковом полку в том же Герате, пропал в сентябре 1980 года. Получив тяжелое ранение, он не смог добраться до своей части, и его подобрали и выходили местные жители. В итоге Хакимов стал членом местной полукочевой общины, старейшина которой, практиковавший лечение травами, взял его под свою опеку. Сам узбек, которого теперь зовут Шейх Абдулла и который почти начисто забыл русский язык, также занимается знахарством. Предложение встретиться со своими родственниками он воспринял с большим энтузиазмом, однако означает ли это, что он готов вернуться на родину, неизвестно.
История, вызвавшая живейший интерес журналистов со всего мира, не единственная в своем роде. Несмотря на клятвенное заверение командира советского контингента в Афганистане Бориса Громова о выводе из страны всех до одного соотечественников, на самом деле в 1989 году за Амударьей оставались более 400 советских солдат. Кто-то из них попал в плен, кто-то перешел на сторону противника добровольно, а кто-то, как Хакимов, остался из-за неудачного стечения обстоятельств. Сейчас этот список сократился до 264 имен (половина из них — россияне): часть пропавших нашли живыми и вернули домой, судьба других стала известна уже после их гибели. Но есть и такие, которые по собственной воле выбрали жизнь в Афганистане — несмотря на возможность вернуться на родину.
box#1337209
Одним из самых известных советских невозвращенцев стал украинец Геннадий Цевма. Его в 1991 году, через два года после окончания боевых действий, обнаружил британский журналист Питер Джувенал (Peter Juvenal), работавший на «Би-Би-Си». Уроженец города Торез Донецкой области попал в афганскую провинцию Кундуз в 1983-м в возрасте 18 лет. Через десять месяцев службы Цевме, по его словам, стало скучно, и однажды он из любопытства решил пойти посмотреть на муэдзина из близлежащей деревни, который каждое утро созывал жителей на молитву. На подходе к мечети его окружили, и он был вынужден сдаться. Встав перед выбором между принятием ислама и смертью, украинец выбрал первое. Так он стал афганцем.
Цевма, которого теперь зовут Нек Мохаммад, утверждает, что, несмотря на переход на сторону душманов, он ни разу не стрелял в бывших соотечественников. «Шесть лет под надзором, и еще заставляли стрелять в наших. Они были больные на голову и не понимали, что хорошо, а что плохо. Я говорю: „Пошли вы к чертовой матери, я не буду своих убивать“», — цитирует Цевму белорусский канал «Столичное телевидение».
В конце концов украинец получил свободу, однако возвращаться на родину побоялся: в те времена все пропавшие без вести считались предателями, которых ждал трибунал. В 1992 году российские власти организовали встречу Цевмы с отцом, которого специально привезли в Афганистан, однако бывший советский солдат был так напуган перспективой суда, что наотрез отказался возвращаться, даже несмотря на всеобщую амнистию, проведенную в конце 1980-х. В 2002 году вернуть Нека Мохаммада домой попытались уже власти Украины, однако и их усилия не увенчались успехом.
Цевма по-прежнему живет в Кундузе, у него есть жена, несколько детей. По данным на 2006 год, Нек Мохаммад работал водителем у местного ювелира, в месяц получая сто долларов. Правда, уже тогда он с трудом передвигался из-за старого ранения в ногу. А уже в 2010 году СМИ писали, что Цевма вообще почти перестал ходить — хозяйством вынужден заниматься старший сын.
box#1337211
Примерно столько же времени в Афганистане провел земляк Цевмы Александр Левенец, родившийся в деревне Меловадка Луганской области, а ныне известный как Ахмад. В отличие от Нека Мохаммада, Левенец, работавший в Кундузе водителем бензовоза, в 1984-м ушел к моджахедам по собственной воле — не выдержал дедовщины (по другим данным, он бежал от наказания за торговлю с местными жителями). Часть он покинул вместе с сослуживцем Валерием Кусковым. Оба сразу попали к местному полевому командиру Амирхаламу, который, по словам украинца, принял их с распростертыми объятиями. Оба беглеца без вопросов приняли ислам и сразу присоединились к боевой группе, сражавшейся с советскими войсками. Кусков вскоре погиб, Левенец же воевал до конца конфликта.
Впоследствии, как утверждает Ахмад, его пытались разыскать советские спецслужбы, но Амирхалам, считавший украинца своим родственником, отказался его выдать. Домой Левенец решил не возвращаться — вместо этого завел семью и стал работать таксистом.
box#1337210
Схожим образом к душманам попал и уроженец Кургана Сергей Красноперов, ныне Нур Мохаммад. В 1984 году командование уличило его в продаже афганцам армейского имущества. Красноперов оказался для моджахедов ценным приобретением: он чинил периодически заедавшие пулеметы и артиллерийские орудия. В конечном итоге авторитет Нур Мохаммада оказался настолько высок, что он стал личным телохранителем одного из лидеров афганского сопротивления генерала Абдул-Рашида Дустума.
После окончания войны Красноперов также отказался возвращаться домой. Не помогла даже встреча с матерью, состоявшаяся в 1994 году. Он осел в городе Чагчаран в провинции Гор (именно там располагалась военная база, к которой он был приписан), женился и завел не меньше шести детей. Нур Мохаммад работает в местном отделении министерства энергетики и занимается ремонтом грузовиков. Единственное, что его сейчас беспокоит, — это уход американских войск. Без них, уверен бывший россиянин, в стране наступит полнейшее беззаконие и хаос.
box#1337215
Довольно мало известно про Николая Выродова — еще одного украинца, перешедшего на сторону душманов. В 1981 году он поехал на войну в Афганистан добровольцем, но всего через три месяца дезертировал. По словам Выродова, на него повлиял расстрел 70 человек в афганской деревне, в том числе мирных жителей. Как и остальные «советские моджахеды», он перешел в ислам и взял местное имя — Насратулла Мохамадулла. Вскоре на специалиста-подрывника обратил внимание влиятельный полевой командир Гульбеддин Хекматияр, который сделал его своим телохранителем (впоследствии Хекматияр дважды возглавлял правительство Афганистана).
В 1996 году Выродов вернулся в Харьков, однако, не сумев приспособиться к старой жизни, снова уехал в Афганистан. По данным на 2005 год, он жил вместе с семьей в провинции Баглан, где состоял на службе в полиции.
Схожим образом развивались истории еще трех советских бойцов, однако, в отличие от их сослуживцев, все трое вернулись на родину. Самым первым среди них (в 1981 году) в Афганистан попал житель Самарской области Алексей Оленин, впоследствии Рахматулла. В плен его взяли на следующий год, в день кончины Леонида Брежнева (10 ноября 1982 года). Через несколько лет в плену он встретился с выходцем из башкирского поселка Приютово Юрием Степановым (Махибуллой), которого захватила та же группа моджахедов. Когда именно это произошло, точно неизвестно — то ли в 1986-м, то ли в 1988 году.
box#1337216
После войны афганские власти передали бывших пленников Пакистану. Как вспоминает Оленин, там их встретила тогдашняя премьер Беназир Бхутто, которая подарила обоим по три тысячи долларов. Примерно в 1994 году Оленин и Степанов вернулись на родину, однако оба вскоре уехали обратно в Афганистан: первый решил забрать оставленную там невесту, второй просто не выдержал смены обстановки. Окончательно в Россию в итоге вернулись оба. Правда, Оленину удалось сделать это лишь в 2004 году — помешали пришедшие к власти талибы. Примечательно, что в Афганистане он познакомился с Геннадием Цевмой, которого пытался уговорить уехать домой, но тщетно. Степанов вернулся еще позже, в 2006-м, причем долгое время он никак не мог решиться, ехать ему на родину или нет. Оба женаты на афганских женщинах.
Третий советский солдат, попавший в плен к душманам и после сумевший вернуться домой, — Николай Быстров, он же Исламуддин. Служить в Афганистан уроженец Краснодарского края уехал в 1982 году, боевики поймали его через полгода. По словам россиянина, это произошло во время похода в местный кишлак, куда его за наркотиками послали старослужащие. Как и Красноперову с Выродовым, ему довелось стать телохранителем одного из самых влиятельных полевых командиров — свою безопасность Быстрову доверил Ахмад Шах Масуд, известный под прозвищем Панджшерский лев. После войны Масуд, уже будучи министром обороны, выдал за россиянина свою дальнюю родственницу.
В Россию, по данным СМИ, Быстров вместе с семьей уехал в конце 1990-х — якобы по настоянию того же Масуда. Сейчас он является одним из самых активных участников поисковых операций, которые проводятся под эгидой Комитета по делам воинов-интернационалистов.