На 66-м кинофестивале, завершившемся в минувшую субботу в Локарно, одну из почетных наград за вклад в искусство получила легендарная Фэй Данауэй — звезда «Бонни и Клайда» и «Маленького большого человека» Артура Пенна, «Китайского квартала» Романа Полански, «Трех дней Кондора» Сидни Поллака, «Телесети» Сидни Люмета. «Лента.ру» поговорила с 72-летней легендарной актрисой о ее главных ролях и будущем кинематографа.
«Лента.ру»: За день до открытия фестиваля в Локарно на главной городской площади показывали «Китайский квартал» Романа Полански, которому вот-вот исполнится 80 лет. В нем вы играете одну из главных в вашей жизни ролей. При этом известно, что с Романом вы на площадке, мягко говоря, плохо ладили, а случай про выдранные у вас волосы во время съемок финала вообще стал своего рода кинематографической легендой. По прошествии времени что вы обо всем этом думаете?
Фэй Данауэй: Вот что я скажу вам по этому поводу: Роман Полански — один из самых великих режиссеров на свете. Его первые работы были просто невероятными, особенно дебютный «Нож в воде». «Китайский квартал» — тоже выдающееся кино. Автор сценария этого фильма [Роберт Таун] до сих пор считается одним из самых значительных сценаристов Голливуда. Сценарий фильма много раз переписывался Тауном и Полански. Последний добавил некоторые повороты сюжета, а также темную изнанку жизни — изображение этой сферы ему, собственно, всегда особенно удавалось. Полански выдающийся режиссер, готова повторять это сколько угодно раз. Он очень хорошо знает свою работу, очень подкован технически. История про волосы, конечно, неприятная, ему не стоило так делать, но в конце концов это уже не имеет никакого значения. Значение имеет лишь результат, а он отличный. В итоге я обожаю его. Он недавно пошутил, что нам следует устроить совместное интервью.
А какие еще свои роли вы цените?
Знаете, главным достижением в жизни я считаю своего сына. Что до кино, то сложно назвать какой-то один фильм, их было немало. Как я уже говорила, мне повезло в этом смысле. Повезло, что меня позвали сыграть, возможно, главные женские роли нашего времени. Мне удалось сняться в пяти или даже шести без преувеличения великих фильмах. Поэтому сложно выделить что-то конкретное. В «Телесети» все сложилось как нельзя удачно. «Бонни и Клайд» я очень ценю. «Аризонская мечта» неплохая. Кустурица — Федерико Феллини наших дней, в смысле полной свободы фантазии. Он такой прелестный, умеет находить по-настоящему уникальные решения для кино.
За «Телесеть» вы получили своего единственного «Оскара». Есть знаменитая фотография, на которой ваш второй муж, фотограф Терри О’Нил, запечатлел вас на следующее утро после получения золотой статуэтки. Вы там одна у бассейна, одинокая и грустная. Что можете вспомнить об этом моменте?
Фэй Данауэй, 1977
Фото: Terry O'Neill / photographersgallery.com
На мой взгляд, это одна из лучших фотографий, что Терри когда-либо делал. Мне она видится очень ироничной по своей сути. Рядом со мной лежит газета, в которой упоминается посмертный «Оскар» за лучшую мужскую роль Питеру Финчу (Актер, сыгравший главную роль в «Телесети» — прим. «Ленты.ру»), он скончался незадолго до церемонии. То есть иногда нужно умереть, чтобы получить «Оскар». Это заставляет задуматься — а что вообще такое победа? Насколько все это важно? Да, награды — это приятно. Это признание индустрией значимости твоего труда. Но это не твоя работа. А именно работа, роли — вот это самое важное. Хотя что я буду говорить, выиграть «Оскар» — это круто. Это дает право выбора. А выбор дает свободу.
Вы уже давно не играете главных ролей. Почему?
Очень редко попадаются хорошие сценарии. Еще реже — а можно даже сказать, что и никогда, — теперь не встретишь текста с крепкими женскими образами. А я всегда нахожусь в поиске сценариев, где они есть. Но я счастливчик — несколько таких образов мне за свою жизнь удалось воплотить. А сейчас я стала старше, и все стало еще сложнее. Вообще, сложности начались уже в 1980-е, когда лучшие времена для больших голливудских студий остались в прошлом. Это наступило сразу после всех моих главных удач в кино в 1970-е. Поэтому на последний свой фильм «Мастер-класс», где я появлюсь в образе Марии Каллас, мне пришлось потратить собственные деньги. И самой сесть в режиссерское кресло. Это будет экранизация пьесы Терренса Макнелли, который получил за нее множество важных наград. Это очень сильная вещь, просто прекрасно написанная. В каком-то смысле это история о том, что скрывается за славой и признанием. Люди думают, что известным людям повезло, но они даже представить не могут, что это за жизнь.
А что происходит с индустрией сейчас, на ваш взгляд?
Дело в том, что фильмы, которые снимали [Сидни] Поллак, [Сидни] Люмет и другие, — их больше нет. На смену им пришли комиксы, комедии. Я люблю Роберта Дауни-младшего, но «Железный человек» — это не кино. Правда, я не видела последнюю часть. Главная ставка сейчас в голливудском кино делается на эффекты — спецэффекты. И делается это ради самой большой аудитории, которая сейчас ходит в кино, — это дети, подростки. Поэтому для меня Голливуд закончился в 1970-е. У нас были реальные истории, подлинные персонажи, настоящие драмы. Сейчас такого больше не найти. Это не значит, что я не принимаю «Железного человека» — он у меня даже вызвал ряд эмоций, но драмы в нем нет. Там все построено на позерстве и спецэффектах, фильм как бы говорит: «Смотри, мы можем так. А можем вот так!» Но в этом кино нет органики, оно не задевает за живое, это просто больше не драма. Это комиксы. Но я-то не ребенок больше. Я хочу кино и для себя.
Кадр из фильма «Бонни и Клайд», 1967
То есть все эти изменения, которые произошли с Голливудом, связаны лишь с деньгами? Образ женщины в современном голливудском кино тоже ведь изменился. Героини должны выглядеть мило и в то же время сексуально, тогда как ваши персонажи обладали совсем другими характеристиками: силой, стойкостью, целеустремленностью.
На это влияют деньги и логика, которой придерживаются владельцы крупных студий. Я даже опрос проводила, спрашивала разных продюсеров, что они больше хотели бы сделать — дать деньги новому Кубрику или спустить все на новый фильм-аттракцион, который точно соберет огромную кассу. Все выбирали второе. Деньги стали так важны, но как по мне, столько денег не нужно никому. Все, что нужно настоящему художнику, — это место, где можно жить, и свобода, чтобы творить. Но главы студий считают, что если подростки читают комиксы, то и фильмы они хотят видеть по комиксам. И они ошибаются. Люди хотят смотреть небольшие, сильные фильмы. Они придут на них, если вы с ними поделитесь. Такие фильмы, например, выпускает подразделение компании 20th Century Fox — Fox Searchlight Pictures.
Если вспомнить сериалы «Подпольная империя», «Милдред Пирс», «Безумцы», то получается, что драма, о которой вы говорили, сейчас ушла из кино в телевизор.
Согласна, телевидение сейчас переживает свой расцвет. Очень люблю кабельное телевидение. Все лучшие сценаристы сейчас работают там. Я сейчас смотрю «C.S.I. Место преступления», в нем очень увлекательные сюжетные арки. Джей Джей Абрамс тоже большой молодец в этом смысле. Правда, он сейчас какими-то совсем большими вещами занимается. Но у меня есть такое ощущение, что совсем скоро настанет момент, когда мы вернемся обратно к формату больших серьезных драм в кино. Появятся ренегаты, да они и уже есть, которые будут заниматься такого рода кино, без бюджета, не изменяя себе и думающему зрителю.
А есть какие-нибудь режиссеры, с которыми вы хотели бы поработать, но этого пока так и не случилось?
Конечно, таких очень много. Мне нравится режиссер, который снял фильм «Драйв». Как его зовут?
Николас Виндинг Рефн.
Да, вот он просто очаровательный. Вообще, появилось сравнительно молодое поколение режиссеров, делающих в кино такие вещи, которые я раньше даже представить себе не могла, поэтому у них есть чему поучиться. Вообще, я синефил. «Зодиак» Дэвида Финчера, наверное, раз двадцать смотрела. И каждый раз делала для себя какие-то пометки.
А о комических ролях вы никогда не думали?
Нет! Я не играю комедийных героинь. Если только не считать моего появления в сериале «Коломбо». Роль в «Аризонской мечте» тоже такой не назовешь, моя героиня там скорее чокнутая, сумасшедшая, чем какая-то еще. В жизни я могу быть забавной, много шучу, но не в кино. Я получила образование драматической актрисы, чем, собственно, потом всю жизнь и занималась. Понимаете, это как бы моя ниша.