Гражданская война в Сирии продолжается больше двух лет. С тех пор как от акций протеста она перешла к вооруженному противостоянию между сторонниками и противниками президента Башара Асада, в плену у обеих сторон успело побывать множество людей, в том числе журналистов, сотрудников сирийских филиалов зарубежных компаний и религиозных деятелей. Бывшие заложники рассказали западным СМИ об испытаниях, которые им пришлось пережить. Из этих воспоминаний следует, что ни повстанческие, ни проправительственные формирования не придерживаются конвенционных норм ведения войны и обращения с пленными.
В начале сентября из сирийского плена вернулись два европейца — 40-летний бельгийский учитель истории и писатель Пьер Пичинин и 62-летний итальянский военный журналист Доменико Кирико. В заложниках они провели около пяти месяцев, на протяжении которых им приходилось постоянно голодать, терпеть побои и пытки имитацией казни. «Я как будто прожил пять месяцев на Марсе. Со мной ужасно обращались. Мне было страшно», — признался Кирико.
Кто именно стоял за их похищением, неизвестно. В апреле Пичинина и Кирико остановили вооруженные люди на двух пикапах. Первые дни их держали с завязанными глазами и кормили в лучшем случае раз в день. Спустя некоторое время пленники оказались в Кусейре, где около двух месяцев их продержали бойцы повстанческой Свободной сирийской армии. Самыми ужасными стали последние пять дней в Кусейре: заложников заперли в темном подвале, полном тараканов, и пока пленники сидели внутри, вокруг, по их словам, взрывались бомбы. Европейцы были уверены: если бы снаряд попал в здание, их похоронило бы под завалами.
Свободная сирийская армия передала пленников «Бригаде Абу Аммара» — другой повстанческой группировке, которую бывшие заложники характеризуют больше как бандитскую, нежели исламистскую. Дальнейшее путешествие по стране в плену у боевиков стало, по словам Пичинина, «ужасающей Одиссеей по всей Сирии». Заложники переходили из рук в руки, побывав в том числе у еще одной исламистской группировки — «Бригады аль-Фарук». Часто власть над ними получали не политически ангажированные силы, а самые простые бандиты, испытывавшие ненависть по отношению к Западу или христианам вообще.
По словам похищенных, людям, которые их охраняли, не было дела ни до чего, кроме оружия и денег. Они целыми днями смотрели черно-белые египетские фильмы и американский реслинг. Кирико впоследствии вспоминал, что похитителям доставлял радость уже сам факт того, что двое богатых европейцев опустились до уровня нищих попрошаек. По словам итальянца, его и Пичинина старались оскорбить даже дети и старики. Для Кирико после этого путешествия Сирия стала «страной зла». Как ни парадоксально, но, по его воспоминаниям, лучше всего к заложникам относились группировки, наиболее близко связанные с «Аль-Каедой».
Пичинин и Кирико дважды пытались бежать. Один раз, когда похитители ушли на молитву, пленникам удалось украсть два автомата Калашникова и покинуть лагерь. Однако спустя два дня беглецов нашли и «жестоко наказали». Что именно имел в виду Пичинин под этими словами, он не пояснил.
Среди прочего европейцы рассказали, что в плену им удалось подслушать разговор похитителей о причастности повстанцев к газовой атаке под Дамаском. Разобрать получилось только обрывки беседы, которую трое боевиков вели с кем-то на английском языке по Skype. По их словам, газовую атаку якобы устроили противники Асада, чтобы спровоцировать военное вмешательство Запада. Из разговора, впрочем, не было понятно, основывались ли упомянутые в нем данные на реальных фактах или это были только предположения.
Сирийские повстанцы
Фото: Goran Tomasevic / Reuters
В целом Пичинин, который сам говорит по-арабски, сделал вывод, что цели повстанцев в Сирии сменились с политических на обычные бандитские. У него была возможность наблюдать за тем, как менялось их поведение на протяжении довольно длительного времени. С 2011 года, когда конфликт только разгорался, бельгиец побывал в Сирии уже семь раз — несмотря на предупреждения министерства иностранных дел. Поначалу он поддерживал курс президента, но в мае 2012 года, во время третьей поездки в Сирию, Пичинин попал в плен к правительственным войскам, где его пытали наряду с оппозиционерами. Тогда бельгиец провел в плену около недели, и за это время его взгляды поменялись на диаметрально противоположные.
После нынешней поездки Пичинин возвращаться в Сирию больше не хочет — он понял, что там стало слишком опасно. Бельгиец настаивает, что Западу вообще не стоит вмешиваться в сирийские дела: по его словам, момент, когда надо было поддержать оппозицию, упущен и сейчас повстанцы представляют собой настолько разрозненные группы, что непонятно, кому из них вообще стоит помогать.
Что до Кирико, то он, похоже, не потерял веры в сирийскую революцию и списывает все свои беды на действия отдельных бандитских групп. Уже находясь в Италии, он потребовал, чтобы руководство повстанцев нашло и наказало его похитителей, так как они дискредитируют идеалы революции. Если этого не произойдет, уверен Кирико, это будет означать, что лидеры сирийской оппозиции, приезжающие на международные конференции в Рим и Брюссель, не имеют власти над своими войсками, а просто пользуются возможностью останавливаться в шикарных отелях за счет европейцев.
Операцию по освобождению Пичинина и Кирико проводили, по всей видимости, итальянские спецслужбы. Вступив с похитителями в переговоры, они изначально не форсировали ситуацию и не ставили никаких сроков. Однако когда появилась опасность того, что американцы начнут в Сирии военную операцию, и риск потерять контакт с захватчиками увеличился, спецслужбы решили поторопиться.
Кадр видеозаписи с YouTube, которая, предположительно, изображает казнь солдат правительственных войск повстанцами недалеко от города Саракеб в ноябре 2012 года
Фото: AFP
Похожую историю о своем плене в Сирии рассказал французско-американский фотожурналист Джонатан Алпейри, который попал в заложники в апреле 2013 года и был освобожден спустя почти три месяца. Как и Пичинин с Кирико, он оказался в плену у сирийских повстанцев. В Сирию Алпейри поехал всего на десять дней, во время которых должен был освещать события со стороны Свободной сирийской армии. Это был его третий визит в страну, находящуюся в состоянии гражданской войны.
По мнению фотожурналиста, бандитской группировке его продал сирийский проводник. Так же считают и французские спецслужбы. Однажды повстанцы предложили ему поехать посмотреть новую группу бойцов, однако, как выяснилось позднее, это была ловушка. Когда фотограф в сопровождении проводника и двух солдат подъехал к контрольно-пропускному пункту, люди в масках вытащили его из машины, поставили на колени и сделали вид, что собираются убить. Завязав ему глаза, они выстрелили в его сторону, а затем увезли в неизвестном направлении.
По рассказам Алпейри, похитители делали все, чтобы запугать его и отбить всякое желание бежать. Первые три недели в плену он провел в доме прикованным наручниками к кровати под охраной пяти или шести солдат и двух «бородатых исламистов». Район, где держали фотографа, постоянно бомбили. Однажды один из солдат, которого Алпейри описывает как сумасшедшего, собирался застрелить его за то, что тот пошел в ванную комнату без разрешения. Сириец уже приставил к голове журналиста пистолет, но его остановили другие охранники.
Через какое-то время к фотографу пришли лидеры местного подразделения повстанцев и обвинили его в сотрудничестве с ЦРУ. Для того чтобы выбить признания, пришедшие использовали все тот же прием с имитацией казни: в присутствии Алпейри они начали затачивать ножи, угрожая перерезать ему горло.
Со временем журналисту стали доверять чуть больше. Его перевезли в другое место, однако по-прежнему постоянно держали под контролем и проверяли. Алпейри учил исламистов обращаться с техникой, попавшей к ним в руки, а одного из них даже обучал плаванию.
По словам Алпейри, свободу ему принесли связи с влиятельными людьми из Ливана, у которых, в свою очередь, оказались хорошие контакты в Сирии. В итоге его продали людям Башара Асада в обмен на некоего местного лидера повстанцев. Люди, лояльные президенту, вывезли журналиста в Бейрут, и там он сбежал во французское посольство, которое помогло ему выбраться на родину.
Алпейри считает, что противники правящего режима совершенно не заботятся о своей репутации на Западе и ведут борьбу любыми средствами. Испытывая постоянную нехватку денег, в похищении людей они видят хороший способ заработать. После своего возвращения домой фотограф решил, что Сирия для него закрыта. Теперь он работает над более безопасным материалом о жизни мусульманок в США.
Журналист Доменико Кирико с министром иностранных дел Италии Эммой Бонино после возвращения из сирийского плена
Фото: Riccardo De Luca / AP
Другой американский журналист, сотрудник NBC Ричард Энджел рассказывал историю о том, как попал в плен не к революционерам, а, напротив, к проправительственной военизированной группе «Шабиха». Энджела и его съемочную группу похитили в декабре 2012 года, когда они приехали в Сирию на встречу с одним из оппозиционных лидеров. Машину с журналистами и лидером повстанцев остановили вооруженные люди в масках, которые вытащили их из машины, связали, завязали им глаза, забрали все документы и деньги и увезли в неизвестном направлении. По прибытии в лагерь похитители первым делом убили телохранителя лидера оппозиции, а его самого облили жидкостью и пригрозили поджечь. На самом деле оказалось, что на повстанца вылили обычную воду, пытаясь угрозами запугать заложников.
Иностранных журналистов бойцы «Шабихи» использовали для записи видеообращений. Они хотели, чтобы американцы призвали свое правительство не вмешиваться в сирийские дела. Охраннику доставляло удовольствие издеваться над заложниками: он направлял на них пистолет, обещая выстрелить на счет «десять», считал, а затем стрелял в потолок.
Пленников часто перевозили с места на место, мало кормили, иногда давая за весь день всего одно яблоко, сутками не разрешали пить и по 30 часов не пускали в туалет. На свободе журналисты оказались благодаря повстанцам, которые остановили автомобиль с заложниками во время очередной транспортировки. В ответ на благодарности спасенных оппозиционеры заявили, что на все воля Аллаха, а они только его посредники. На следующий же день боевики переправили американцев через границу в Турцию.
Впоследствии выяснилось, что у «Шабихи» в районе, где произошло похищение, были информаторы, которые рассказали о приезде журналистов к повстанцам. Целью захвата заложников был обмен их на четырех иранцев и двух ливанцев, оказавшихся в плену у противников Асада.
Солдаты сирийской армии
Фото: AFP
Несмотря на рассказы об ужасах плена, больше всего от гражданской войны в Сирии страдают не приезжающие туда иностранцы, которых становится все меньше и меньше, а местные жители. В попытке защитить себя и своих детей многие сирийцы стали беженцами. По приблизительным оценкам ООН, свои дома были вынуждены покинуть около двух миллионов человек. Большинство из них бегут в соседние страны: Иорданию, Ливан, Ирак, Турцию или Египет. Почти всем им приходится жить во временных палаточных лагерях, на подземных парковках и на территориях заброшенных строек.
Во многих лагерях большинство составляют женщины и дети, чьи мужья и отцы либо остались в Сирии воевать, либо уже погибли. Оказавшись без защиты, женщины все чаще становятся объектами насилия — в первую очередь со стороны местных мужчин, которые пытаются воспользоваться их бедственным положением.
В результате среди уехавших из Сирии резко возросло количество детских браков: стараясь защитить дочерей от насилия, матери отдают замуж даже девочек-подростков. 14-летняя Майя, бежавшая с семьей в Ливан, рассказала журналистам, что согласилась выйти замуж за 45-летнего местного жителя, которого не то что не любит, а на которого ей даже смотреть противно. По ее словам, она вовсе не собиралась заводить семью и рожать детей, но ей придется это сделать, поскольку защитить ее сможет только муж. «Он прав, он единственный человек, который нас кормит и защищает. Пусть лучше меня насилует один мужчина, нежели каждый в этом городе», — рассуждает девушка.
В ливанском лагере для беженцев ходят слухи про сирийскую девушку, которую похитила банда из четырех мужчин. Они насиловали ее в течение десяти дней, а затем выбросили на улицу. Теперь отец готов отдать ее замуж за первого встречного, потому что боится, что ни один приличный мужчина уже не возьмет ее в жены. Некоторые семьи продают своих дочерей богатым мужчинам, чтобы выжить. Вынужденная или добровольная проституция становится довольно частым явлением.
Сирийские беженцы пересекают реку Оронт, чтобы попасть в Турцию. Декабрь 2012 года
Фото: Manu Brabo / AP
Впрочем, даже тем сирийским беженцам, которые добрались до благополучной Европы, тоже не всегда везет. На днях греческие правозащитники рассказали историю сирийца Васима Абунахи, который в июле нелегально добрался на лодке из Турции до греческого острова Самос. Он высадился там вместе с семьей как раз в тот день, когда начались лесные пожары. По его словам, лодка с греческими спасателями не стала забирать их с Самоса, и ему пришлось, оставив жену и детей в лесу, бежать до ближайшего жилья, чтобы просить о помощи.
Когда Васим добрался до первого дома, его хозяин вызвал полицию, и сирийца арестовали. Мужчину продержали несколько дней в полицейском участке, а затем отправили в центр предварительного заключения, расположенном на том же острове. Беженца отпустили спустя месяц, и только тогда он смог начать поиски жены и двух малолетних детей. В результате сириец нашел лишь их останки: вся его семья погибла во время пожара. Сейчас полиция начала расследование этого дела. Как выяснилось, первоначально беженца задержали по подозрению в поджоге, однако эта версия не подтвердилась и его отпустили.
В интернете регулярно появляются истории о судьбах людей, оставшихся в Сирии или уехавших оттуда. Одни выкладывают видеозаписи пыток и казней заложников, другие пишут об использовании детей в качестве живого щита. Определить, какая из сторон действует более жестоко, кажется, уже невозможно. Подобные рассказы и видеозаписи зачастую становятся еще одним средством в борьбе между сторонниками и противниками Башара Асада. И те, и другие пытаются доказать, что их враги более беспощадны и несправедливы.
В общей сложности количество жертв гражданской войны в Сирии уже перевалило за сто тысяч, и политического выхода из сложившейся ситуации не предвидится. Пока что мировое сообщество ломает голову над тем, как взять под контроль химическое оружие, в применении которого подозревают враждующие стороны. Но даже в случае дипломатического успеха этой миссии, боевые действия не прекратятся, а значит сотни тысяч мирных жителей по-прежнему останутся между молотом и наковальней.