Боеготовая уверенность ВДВ останутся главным военным инструментом России в предстоящих войнах

Очередной День Воздушно-десантных войск РФ проходит в обстановке, которую многие уже назвали предвоенной. В этих условиях заново оцениваются все элементы военной машины, и ВДВ эта переоценка касается в первую очередь. В ближайшие 10 лет ВДВ останутся основой российского потенциала в локальных конфликтах и миротворческих операциях, но облик этих войск серьезно изменится.

Безальтернативная мобильность

Способность к быстрой переброске по воздуху, с последующим немедленным после высадки или парашютного десантирования вступлением в бой, являющаяся главной отличительной чертой ВДВ, обеспечила и их относительно более высокое, по сравнению с прочими сухопутными формированиями, место в военной иерархии новейшего времени. Уменьшение вероятности большой войны сверхдержав на европейском континенте, где первая роль отводилась тяжелым механизированным соединениям сухопутных войск, и возникновение все новых локальных конфликтов, где огневая мощь и вес брони отступали на второй план перед быстротой реакции и мобильностью, сделало ВДВ незаменимым инструментом.

Не последнюю роль в судьбе крылатой пехоты сыграла и близость первого постсоветского министра обороны — Павла Грачева, коренного десантника, — к Борису Ельцину. В сочетании с относительно меньшим требуемым объемом расходов в сравнении с соединениями сухопутных войск, политический случай и объективные потребности обороны страны позволили ВДВ пережить 90-е годы без радикального слома, сохранив свое боевое ядро: четыре из семи советских воздушно-десантных дивизий. В общей сложности, располагая сегодня четырьмя дивизиями, четырьмя бригадами, одним отдельным полком специального назначения и другими частями, ВДВ являются одним из самых боеготовых элементов российской военной машины. Численность этих войск составляет, по разным оценкам, 35-40 тысяч человек.

Возможно, одним из главных успехов ВДВ следует считать тот факт, что крылатой пехоте удалось отстоять статус отдельного рода войск — резерва Верховного главнокомандующего, избежав включения в состав сухопутных войск. В конечном счете это решение выглядит правильным: специфика ВДВ, обусловившая их самостоятельность, легко могла быть утрачена при передаче в сухопутные войска, командование которых оценивает возможности войск по значительно отличающимся критериям. В лучшем случае ВДВ ждала бы серьезная ломка сложившихся процессов подготовки и тактики применения, в худшем — медленное угасание на финансировании по остаточному принципу.

В конечном счете, намного более высокая боевая готовность ВДВ как рода войск по сравнению с основной массой армейских соединений и объединений сыграла свою роль. Отказ от надежного работающего механизма был сочтен нецелесообразным.

Будущее быстрого реагирования

О том, что ВДВ должны стать основой российских сил быстрого реагирования заговорили еще в 2000-х годах, В феврале 2013 года недавно назначенный (на тот момент) министр оборон России Сергей Шойгу заявил, что ВДВ будут использоваться в этом качестве. Выбор был практически безальтернативен: другой структуры, способной оперативно выделять нужные силы в случае возникновения близ границ России очередного локального конфликта, в стране не существовало.

Существующая структура ВДВ часто становится объектом критики за избыточную, по мнению многих, численность, значительно превышающую возможности российской же военно-транспортной авиации (ВТА). Имеющаяся группировка ВТА способна обеспечить высадку одной дивизии ВДВ с некоторыми частями усиления, однако на этом основании объявлять все остальные части ВДВ бесполезными вряд ли осмысленно: времена, когда требовалась массовая одномоментная высадка нескольких дивизий, давно прошли. В локальных же конфликтах главным козырем ВДВ является готовность действовать немедленно. Это позволяет в случае необходимости относительно оперативно создать достаточно весомую группировку ВДВ на различных направлениях, обеспечив этими силами, в свою очередь, развертывание тяжелых соединений сухопутных войск. Совокупный вес полезной нагрузки ВТА в этих условиях стал играть куда меньшую роль, чем готовность войск к немедленной переброске и действиям в различных условиях.

Вместе с тем структура ВДВ, очевидно, будет эволюционировать. Скорее всего, продолжится процесс переформирования парашютно-десантных частей в десантно-штурмовые — с увеличением численности бронетехники в структуре ВДВ. Кроме того, будет значительно усилена «спецназовская» составляющая — не в последнюю очередь под влиянием крымского кризиса, где на части спецназначения были возложены многие важнейшие задачи.

В общей сложности в составе ВДВ в ближайшие годы планируется создать отдельную бригаду спецназназначения (в которую будет переформирован 45-й отдельный гвардейский полк спецназа), а также развернуть три дополнительных батальона спецназа в составе воздушно-десантных дивизий.

Броня и самолеты

Ситуация с перевооружением ВДВ в предшествующее время была характерна и для армии в целом. Войска «доедали» советское наследство, следующие разработки оборачивались максимум опытной эксплуатацией очередной новинки. Особенно это касалось бронетехники: имеющиеся БМД-1 и БМД-2 (боевые машины десанта) явно не соответствовали новым условиям ни по защищенности, ни по возможностям вооружения.

В итоге десантная броня таки прописалась в госпрограмме вооружения: до 2025 года ВДВ получат более полутора тысяч новых боевых машин десанта БМД-4М и более 2,5 тысяч бронетранспортеров «Ракушка» различных модификаций. При всех имеющихся вопросах к той же БМД-4М новые боевые машины обещают значительно снизить ожидаемые потери и увеличить боевые возможности десанта по сравнению с техникой старого образца. Помимо гусеничной бронетехники, ВДВ должны получить и новые колесные машины, включая бронеавтомобили нового поколения с повышенной противоминной защитой.

Напрашивается и оснащение ВДВ необходимым количеством беспилотных аппаратов, включая, при возможности, ударные. Испытания некоторых моделей и ограниченные поставки БПЛА уже идут, однако на создание устойчивой группировки и освоение этих аппаратов всеми этажами командной иерархии потребуется еще не один год. То же касается и новых средств управления.

Главным вопросом, однако, остается поддержание возможностей военно-транспортной авиации, и здесь ситуация не столь однозначна. К сожалению, очевидно, что, если не случится политического чуда, ВДВ придется расстаться с мечтами о самолете Ан-70, разработка которого началась в интересах крылатой пехоты еще на рубеже 1970-80-х годов. Этот советский самолет, впервые взлетевший уже после распада СССР, в итоге стал жертвой российско-украинских противоречий. Противоречия в итоге обернулись гражданской войной на востоке Украины, а ВДВ России остались без самолета, способного доставлять 30-40-тонные грузы на короткие взлетно-посадочные полосы не самого хорошего качества и взлетать с них.

Неприятно складываются и перспективы получения нового легкого транспортного самолета вместо стремительно устаревающих и морально, и физически Ан-26Б. Российский проект самолета Ил-112В пока так и не поднялся в воздух, а создание военно-транспортной версии самолета Ан-140 скорее всего обречено на провал ввиду все тех же политических проблем. При этом в условиях локальных конфликтов легкие машины не менее важны, чем тяжелые Ил-76 или сверхтяжелые «Русланы».

Украинский кризис грозит коснуться и пока одной из самых успешных российских военных программ — переоснащения армейской авиации новыми вертолетами. Производство вертолетов, сегодня превышающее сто единиц в год по заказу российского военного ведомства, зависит от поставок двигателей с Украины, и как быстро эти поставки будут замещены двигателями российской сборки — пока вопрос.

Вместе с тем при всех названных проблемах сегодняшняя ситуация с оснащением войск новой техникой куда менее критична, чем 10-15 лет назад. Главной проблемой остаются кадры, но привилегированное положение ВДВ работает и тут: очередь желающих стать офицерами, прапорщиками или кадровыми сержантами ВДВ остается очень длинной, и «Крылатая пехота» может позволить себе куда более тщательный отбор кадров. Как и всегда.