Грядущие 14 сентября выборы в Мосгордуму не радуют обилием кандидатов, имеющих федеральную известность. Пожалуй, главной неожиданностью стало участие в кампании в 43-м избирательном округе (районы Арбат, Хамовники, Пресненский) актера и продюсера Леонида Ярмольника. Раньше политики он сторонился, теперь впервые баллотируется от партии «Гражданская платформа» и имеет большие шансы на успех. Противостоит актеру, впрочем, сильный кандидат от «Единой России» — главврач поликлиники №220 Вера Шастина. Серьезным оппонентом можно считать и зампреда «Яблока» Сергея Иваненко. Корреспондент «Ленты.ру» встретился с Ярмольником, чтобы понять, почему он решил участвовать в выборах.
Леонид Ярмольник: По сути, я и так веду себя как депутат, только мандата у меня нет. То есть я хожу, заступаюсь за кого-то, решаю проблемы. В связи с этим я много взаимодействую с госорганами, какими-то инстанциями, чиновниками. С мандатом мне просто будет легче это делать. Уже, как говорится, не отбрешешься.
«Лента.ру» Какие у вас впечатления от предвыборной гонки, от участия в политике? Вы все-таки смотрите на все это свежим взглядом.
У меня ощущение, что предвыборная возня — дело если не грязное, то очень неаккуратное. Нарушения в ходе предвыборной борьбы не отслеживаются, не наказываются. И это в самом центре Москвы! Сложно представить, что же происходит на окраинах. Я самому себе нынешние выборы объясняю так: меня вроде бы пригласили играть в хоккей. Я уже надел щитки, маску, взял клюшку. Захожу, а все остальные, оказывается, играют в настольный теннис.
Если конкретно, то могу рассказать несколько историй. Недавно я проводил встречу с избирателями на Комсомольском проспекте, 38. Лето, замечательная погода, пришло пообщаться человек 200. Вдруг одна женщина спрашивает: «Леонид Исаакович, а как вы успеете на вторую встречу на Комсомольском проспекте, дом 1?» Я удивился — никакой встречи у меня там запланировано не было! Оказалось, штаб другого кандидата рекламировал встречу со мной для большей массовости, а людям подсунули другого человека. Этот кандидат озвучивал свою программу, а потом еще и заявил: «Видите, а Ярмольник-то ваш и не пришел».
Расскажите еще что-нибудь...
Избиратели оборвали мне сегодня телефоны, человек 8-10 уже обратились. Спрашивают, правда ли, что я снимаю свою кандидатуру. Это, конечно, ложь, таким вот образом со мной пытаются бороться. По отдельности каждую ложь опровергнуть легко. Но в целом у людей складывается о выборах мнение, как о чем-то грязном, предопределенном. Это людей отпугивает. Понятно, что при низкой явке итог будет определяться административным ресурсом, сработают больницы, академии. Победит «Единая Россия». Но если придет хотя бы процентов 30 избирателей, то результат будет иным. Административный ресурс становится определяющим только при низкой явке. Поэтому на каждой встрече я не призываю людей голосовать лично за меня. Я просто прошу прийти их на участки и проголосовать в принципе.
Свою политическую позицию вы как-то определяете? Считаете себя причастным к оппозиции или нет?
Какая я оппозиция? Я вообще не люблю это слово. По-моему, это синоним слова «диссиденты». В случае с выборами в Мосгордуму речь идет, скорее, не о политическом самоопределении, а о быте, о нарушении прав москвичей. К политике это имеет косвенное отношение.
Готовы ли вы ради возможной работы в Мосгордуме расстаться с основной профессией?
Если стану депутатом, то в первую очередь и работать буду депутатом. Профессией буду заниматься в свободное время. С профессией я не завязываю, просто она отойдет на второй план.
Работа в Мосгордуме предполагает решение множества бытовых вопросов: у кого-то крыша течет, кому-то ремонт в подъезде нужен. Вы готовы этим заниматься?
Готов и даже хочу вас порадовать: это не самая большая проблема.
А какая самая большая?
Меня больше волнуют люди преклонного возраста, о которых страна не заботится. Я считаю, что им нужно выделять чуть больше денег, давать больше льгот. Мы — богатейшая страна, мы сделали самую роскошную Олимпиаду. Я хочу, чтобы в стране у нас была симметрия. Нельзя на грудь вешать ордена, а задницу оставлять голой.
Многие считают, что ваша кандидатура одобрена мэрией. Партия власти согласна мандат вам уступить. У вас нет ощущения, что вам готовы дать победить?
Я не знаю, что с кем согласовали. Про вредительство в ходе кампании я уже вам рассказывал. И меня не надо приклеивать ни к какой партии. Я отвечаю за себя сам. У меня сейчас ощущение, что меня вроде как отправили на войну. Но воюю я один. Если у меня что-то получится, то люди скажут мне спасибо, а если я не справлюсь, то ответственность тоже будет на мне лично.
Фото: Рамиль Ситдиков / РИА Новости
«Я иду в политику не ради собачек»
Известна ваша забота о бездомных животных. В случае успеха вы намерены развивать эту тему?
Конкуренты почему-то решили взять эту тему на вооружение и говорят, что я иду в парламент «ради собачек». Хочу сказать, что эта тема первоочередной у меня не будет. При этом бездомными животными я занимаюсь уже десять лет. Я вхожу в соответствующий попечительский совет, мы в тесном контакте с московским правительством. Всего нас там человек 20 — и Миша Пореченков, и Костя Хабенский, и Женя Миронов. Нам удалось серьезно продвинуться в вопросах прививки собак, контроля за строительством приютов. Я знаю, что Москва выделяет достаточно солидный бюджет на решение проблем бездомных животных. Но, к сожалению, коррупцию и сговор мы не победили. Конкретных имен и фамилий у меня нет, иначе бы я обращался в правоохранительные органы.
Как своего избирателя вы представляете? Это оппозиционно настроенные люди или спектр более широкий?
Это не оппозиционно настроенные люди. Это люди, которые верят, что им помогу я лично.
Может быть, новый состав Мосгордумы будет работать как-то иначе. Но сейчас особой самостоятельности у депутатов нет. Готовы вы к ситуациям, когда даже вашего мнения спрашивать не будут?
Да, готов. Я бы хотел помочь мэрии допускать меньше ошибок. Если таких людей доброй воли в новом составе парламента будет больше, то и в Москве будет совершенно другая «движуха».
Не чувствуете, что ваша последняя роль в кино перекликается с тем, что вы делаете в реальной жизни?
Да, надо же, что так совпало… «Трудно быть Богом» мы снимали 16 лет. Получилось так, что Алексей Юрьевич Герман подвел этой картиной итог своей творческой биографии. Я думаю, что без такого пафоса и сказочности, но, может быть, на московском уровне я должен стать московским Руматой. Вы знаете, что у Стругацких и Германа Румата не справился с заданием Земли. Он не сумел переделать человечество, человечество другой планеты. Но я позволю себе наглое заявление: я надеюсь, что у меня получится чуть больше, чем у Руматы. Все-таки объем моих амбиций несколько меньше.
В вашей среде, среди ваших знакомых люди разделяются по политическим вопросам? Насколько остро обсуждается, например, присоединение Крыма, нынешние события на Украине?
У меня перед глазами яркий пример Андрея Макаревича. Его же буквально четвертуют сейчас! Андрюша мой друг, я знаю его как талантливого, порядочного человека. Может быть, по форме он делает что-то не очень правильно. Но по сути он хочет только одного — люди не должны убивать друг друга. Нельзя запрещать человеку думать, нельзя рвать на части из-за мнения. Вот я иногда иду в кино с Пашей Лунгиным, Андреем Макаревичем, Вовой Машковым. Мы смотрим картину, и у нас всех разное мнение. Политика в этом смысле ничем не отличается, она не может быть догмой.
У нас почему-то привыкли низкопоклонничать перед любой властью. Я помню, как два года со мной не разговаривал мэр Юрий Лужков. Я поднял общественность и выступил против установки Примуса (часть экспозиции памятника героям «Мастера и Маргариты на Патриарших прудах — прим. «Ленты.ру»). Сначала мэр на меня обиделся, он же заводной был. А через два года сказал: «Знаешь, всякое бывает. Ты, Леня, прав был». Чиновников при власти у нас обожествляют. Стоит им лишиться должности — начинает литься грязь. Я считаю, лучше высказывать свое мнение в лицо, а не в спину.
Кадр из фильма «Трудно быть богом»
«Озлобленность на москалей у этих людей в крови»
Я знаю, что школьные годы вы провели во Львове. Не ощущали предпосылок к нынешнему кровопролитию?
Сколько себя помню, люди на западе Украины мечтали об одном — присоединиться к Австро-Венгрии или Польше. Они всегда ощущали свою исключительность, всегда подобострастно смотрели в сторону Польши. Неприятно так думать, но озлобление к москалям у этих людей в крови. Конечно, это не поголовно, люди разные, но значительный процент населения такими настроениями всегда был охвачен. Факт в том, что западенцы винят в своих бедах любую существующую власть. Они перепробовали на моей памяти две власти — коммунистической Москвы и незалежного Киева. Ни та ни другая запад Украины не устроила. Я считаю, что для решения украинских проблем провести референдум о самоопределении, аналогичный крымскому, следует вообще во всех областях Украины. Пусть свою судьбу решают сами люди большинством голосов.
Многие такое говорят и о России.
У нас такой необходимости нет. Во всяком случае, я ее не наблюдаю. У нас не льется кровь, как это происходит в Донецке, Луганске.
Я знаю, что вы поддержали воссоединение России и Крыма. Теперь в правительстве раздаются голоса, что как раз на пенсии денег нет. Накопительную часть якобы придется потратить на Крым. Противоречия или разочарования здесь не чувствуете?
В Крыму прошел референдум, и я вас уверяю, что такое зашкаливающее количество голосов «за» подделать невозможно. Так соврать нельзя, это выбор народа. Я хочу только того, чтобы люди Крыма сказали России спасибо, чтобы они утвердились в своем выборе. Мне, в принципе, все равно — украинский Крым или российский. Говорить нужно о людях. Наш президент — жесткий, упрямый, я думаю, он понимает задачу.
«Жесткий», «упрямый» — положительные характеристики?
Конечно! Я сравнивал его с нашими другими руководителями. Путин, безусловно, лучший. Он боец. Его память, эрудиция, человеческие качества, умение излагать, настоять на своем, ни в какое сравнение не идут, например, с Брежневым.