«Калинов мост» — одна из немногих групп, которая с полным правом может быть названа легендой русского рока. Почти три десятка лет она играет русский фолк-рок, и все это время ее лидером остается Дмитрий Ревякин. Накануне московского концерта «Лента.ру» поговорила с ним о музыке и не только…
Это была эпоха наивных ожиданий
«Лента.ру»: Впервые я увидел «Калинов мост» в марте 1988 года в ДК Московского электролампового завода…
Дмитрий Ревякин: Отлично помню тот концерт. «Калинов мост» выступал на премьере «Ассы». Мы приехали в Москву, все тогда было на подъеме, страна жила ожиданиями… Незабываемая эпоха, не устану это повторять. Все казалось очень здорово и интересно, особенно нам, из Сибири.
На концерте в Подольске мы познакомились с Гариком Сукачевым, а он уже познакомил нас со Стасом Наминым. У нас не было денег вернуться обратно в Новосибирск, и мы попросили у него помощи, чтобы ехать домой. Стас сказал, что денег нам не даст, но мы сможем их заработать, если сыграем. Так мы и попали на премьеру «Ассы». И все было очень здорово.
Вы тогда отлично выступили. Играли такой классический хард-н-хэви с тяжелыми рифами и длиннющими инструментальными проигрышами... Мне тогда показалось, что это очень похоже на хороший Grand Funk...
Да, все это было. Длинные композиции с тяжелыми рифами, рычанием, прыжками... Замечательное время, юность…
Весна 1988 года. Можешь вспомнить свои ощущения тогда, ожидания…
Ожиданием и жаждой перемен жила вся страна. Достаточно вспомнить, какая тогда была молодежь, какие разговоры велись между детьми и родителями. Все жили переменами, ждали их. Какие были демонстрации… Было здорово. А потом это все очень грамотно, при помощи уголовного элемента, трансформировали. Люди стали больше думать, как бы железные жалюзи на окна поставить и стальные двери на подъезды.
Да, первые лишние деньги, которые я тогда заработал, я потратил на то, чтобы поставить дома железную дверь… Молодое поколение, о котором мы говорим, очень много сделало, чтобы перестройка состоялась, почему тогда, на твой взгляд, оно так быстро сдулось?
В начале перестройки общество было более атомарным, оно же все равно вышло из Советского Союза, коллективное считалось важнее индивидуального, так нас воспитали родители, школа, комсомол. И музыканты поначалу держались вместе, вспомни фестивали тех лет незабываемые. А потом поменялся ценностный ряд и ориентиры.
Шаманский период творчества Димы Ревякина и «Калинова моста»
Фото: Павел Байдалов / «Калинов мост»
В конце 80-х и начале 90-х рок концерты собирали десятки тысяч. Витя Цой пел «Мы ждем перемен», Костя Кинчев — «Мы вместе» и «Мое поколение». Вся страна ждала и хотела перемен, честности, справедливости. В 1992 году на фестивале «Рок из Кремля» во время выступления «Алисы» я стоял скраю на сцене и, когда Костя запел «Мы вместе», весь зал поднял руки и запел вместе с ним. Это было потрясающе, у всех такие радостные светлые лица. Так почему же из этой огромной массы молодых, энергичных, честных и классных молодых людей ничего путного так и не вышло?
Тут несколько причин. Любое явление — многоплановое и многослойное. Есть невидимые причины, а есть те, что лежат на поверхности. Я уже говорил об активизации уголовного элемента — жить стало опасно. Вспоминаю 90-е годы в Забайкалье, сколько там ребят погибло… Вдруг стало модно быть уголовником. Не знаю, как было тогда в Москве и Питере, а у нас на востоке очень престижно стало быть бандитом. Как только мирные демонстрации по стране начались, сразу им в противовес был запущен уголовный элемент.
Помню, как весной 1989 года все слушали съезд народных депутатов. Кто-то даже дома записывал его на видеомагнитофон, чтобы потом еще раз посмотреть с друзьями. Такая была эпоха, наивных ожиданий. А потом Чечня началась… Сколько газет тогда выходило, и они буквально разрывали сознание, печатали и то, и то, и то… Эти плохие, те хорошие... Нет, хорошие — те, а плохие — эти... Единого фронта не стало. Консолидации тоже не стало. Общество было разбито на какие-то сегменты. Для интеллигенции, условно говоря, — Явлинский… Для жлобов — еще кто-то. Для тех — этот, для других — тот…
А могло быть по-другому?
Нет, конечно. У истории нет сослагательного наклонения.
То есть шанс был, но мы его, как это модно потом стало говорить, «просрали»?
Был ли шанс? Это все равно что говорить о молодом футболисте, подававшем большие надежды, но не воспользовавшемся ни своими физическими данными, ни талантом, ни тем, чему его научили… Все для того, чтобы играть в футбол, у него вроде есть, а в голове только потребление и потребление. Какой уж тут футбол? И человек свой шанс просрал. Так же и страна. И кто в этом виноват?
Рок заставлял вибрировать наши сердца
А вот русский рок, он свой шанс использовал?
Да, конечно. У любого жанра век не длинный. Но у отечественной рок музыки срок жизни оказался достаточно долгим. С начала 80-х до середины 90-х он заставлял вибрировать сердца. Но рок — это музыка единения, музыка консолидации, коллективного протеста в какой-то степени. Для этого общество должно быть цельным в своих базовых принципах. А когда наступает пора потребления, вседозволенности и безответственности, рок заканчивается. Остается песня. А песня — она будет нужна всегда.
Но люди-то не особенно изменились, я имею в виду золотую закваску русского рока…
Люди, может быть, и не изменились, но изменился фон эпохи. Единство ушло, и стали важны уже личностные особенности того или иного рок музыканта.
А почему на смену им не пришло следующее талантливое поколение русского рока?
Потому что изменился фон эпохи. Появился глянец, гламур...
Хочешь сказать, что бытие определяет сознание, а не наоборот?
И то, и то. У кого-то хватает сознания настолько, чтобы оно определяло его бытие. У большинства — нет.
У «Алисы», ДДТ, «Аквариума» «Калинового моста» были сотни тысяч молодых поклонников, почему они потом растворились в общей массе?
Рок — это музыка тинейджеров. Язык самовыражения меняется вместе с поколением. Для авторов того времени, я имею в виду 80-е и отчасти 90-е годы, это был один язык. И те, кто нас слушал, понимали его. Теперь язык другой. Другие слоганы и другие агитки. Вспомни все эти награждения MTV.
А сейчас у тинейджеров есть своя рок-музыка?
Есть. Конечно, можно это назвать рок-музыкой, но сейчас называется рэпом.
И ты относишься к данному стилю серьезно?
Безусловно, это язык эпохи. Есть очень талантливые авторы и музыканты, которые делают обрамление читкам.
И еще один важный момент, который нельзя упустить. В наше время рок-музыка была в искусстве мейнстримом. И многим, кто обладал талантом и даром, удалось себя в нем реализовать. Сейчас мейнстрим совсем другой. Сегодня есть талантливые ребята, которые занимаются роком, но мы о них не знаем и, возможно, никогда их не услышим, потому что у новой эпохи совсем другие требования и свой язык выражения. А они выпали из мейнстрима и остались где-то на обочине.
Наступило время усталости
У меня ощущение, что нынешняя эпоха довольно бездарна. В 80-е мы почти каждую неделю узнавали какие-то новые имена. Приходит Тема Троицкий и рассказывает о каком-то фантастическом «Водопаде имени Вахтанга Кикабидзе» из Верхотурска, потом непонятно откуда приезжает «Наутилус Помпилиус», затем на «Рок форуме-88» появляются «Вопли Видоплясова»… Казалось, этому не будет конца, а потом водопад вдруг иссяк.
Тогда все было новым и всем было интересно. Сейчас время усталости. А перед этим было время вальяжности, расслабленности и отсутствия внимания. Сейчас никому ничего не интересно. Сейчас все есть и ничего нет.
Может, для рождения новой талантливой культуры, в том числе музыки, нужен пресс. Новое рождается в подвалах?
Чтобы в нашей рок-музыке наступил качественно новый этап, нужны не подвалы, а образование. На Западе же рок-музыка не закончилась. Там по-прежнему появляются группы, которые интересны с музыкальной точки зрения.
Так вроде с музыкальным образованием у нас сейчас неплохо.
Значит, нужно пройти этап безвременья. У нас же своя особая территория, уникальная ситуация. И строить какие-то прогнозы и планы у нас смысла нет. Но, что касается песни, еще раз повторю, она будет нужна всегда. И рок-музыка никуда не исчезнет, потому что мистическое созвучие гитары, бас гитары и барабана никуда не деть и эти вибрации еще долго будут будоражить молодых.
Нынче время глянца и гламура закончилось. В моде теперь алармизм: постоянно слышны разговоры о наступлении тяжелых времен, о предчувствии войны. Может, для нового рассвета искусства, культуры, в первую очередь молодежной, это и хорошо?
Посмотрим. Нам не привыкать к тяжелым временам и к более тяжелым... Выживаемость у нас поставлена на поток. Ничем нас не напугать. Будем надеяться, что энергия Евразии найдет правильное русло.
А насколько ты сейчас способен влиять на молодых?
Я про себя в этом смысле не могу говорить, потому что у меня, вернее у «Калинового моста», очень узкий сегмент слушателя. Он есть, он никуда не девается, но он не массовый, это нечто другое. Мне роль трибуна не подходит.
Но было время…
Нет, это было общее состояние. А потом люди выросли. Процент новых уже достаточно мал.
Хиппизм, язычество, православие...
Поколение русского рока прошло через непростые духовные метаморфозы: хиппизм, язычество, даже буддизм… Помню, как в начале 90-х Ваня Охлобыстин читал ночью у меня на кухне мантры. А на рубеже 2000-х случился вдруг массовый исход русского рока в православие: Мамонов, Кинчев, Бутусов, Ревякин… Православными стали даже такие, казалось бы, одиозные личности, как Сергей Высокосов (Боров) из «Коррозии металла». Как произошел этот переход?
Ну все же вышли из Советского Союза. Были атеистами, так сказать, видимыми. А невидимые нити, которые нас с небом связывали, они уже позже осмыслились. Поначалу швыряло кого куда. Кого в язычники, кого в кришнаиты. Это называлось «какая книжка первая попалась». У каждого был свой путь. Я считаю, это все допустимо. Люди искали ответы на свои вопросы, и им это было важно. Многие в результате пришли к православию. У кого-то путь был короче и прямее, у кого-то — извилистее и темнее. На мой взгляд, православие — самая человеческая из религий.
А на творчестве как это сказывалось? Ты что-то в своих старых «языческих» песнях поменял, когда изменились твои взгляды на веру?
Для меня главным всегда было слово. А что касается каких-то личных идеологических изменений, ну я могу себе позволить что-то чуть-чуть поправить. Но очень мало. Скажем, раньше я пел — «инок да шаман», а сейчас — «инок не шаман». И даже не знаю, что лучше.
Тебе никогда не хотелось уехать из России?
Нет, никогда. А зачем? И куда? Кому я там приснился и кому нужен… Поехать, посмотреть, сравнить, напитаться новым, поудивляться — другое дело. Но потом обязательно вернуться в Россию и продолжать дальше работать.
Будут песни лирические, будут и боевые
14 марта «Калинов мост» играет в Москве в «Известия Холле» на Пушкинской площади. Что это будет за концерт?
Мы довольно долго не выступали в Москве. В последний раз это было 6 ноября прошлого года. Показывали пластинку с песнями Саши Башлачева. На его песни мы сделали аранжировки. А сейчас будет полностью наша программа. Как правило, мы играем либо лирическую программу, либо боевую, на этот раз мы решили совместить — играть и то и другое блоками. Подумали, что без боевых песен никак, но и одни боевые тоже нельзя, ведь в зале будут девушки.
А по времени создания какой материал будет исполняться на концерте?
Разный, от начала 80-х и до совсем новых песен. Будут вещи и из «Ледяного похода», и из «Контры» — крайней нашей пластинки. Все будет.
Из альбома «Циклон», который готовился к выпуску в 2014 году, но так и не вышел, что-то сыграете?
Нет. Это камчатский цикл, который выйдет, скорее всего, только осенью. Его мы пока не трогаем. Много другого материала.
Еще один практический вопрос. За счет чего сейчас живут группы? В 90-е годы были крупные компании — такие, как SNC, Moroz Records. Они заключали контракты на несколько альбомов, оплачивали студию, платили гонорары, роялти, делали промо… А как сейчас?
Сейчас такого уже нет. Конечно, помогает наш издатель Navigator Records, но в основном у нас полупартизанские концерты.
А сейчас продается хоть что-то? Какие тиражи у новых дисков?
В нашем случае нормальный тираж, это уже всего тысяча штук. Совсем не то, что было в 90-х. Сейчас все, что появляется, тут же оказывается в интернете. Пластинка вышла в продажу, а через час она уже в сети. И все ее качают бесплатно.
То есть вы живете фактически только за счет концертов.
Да. Сейчас съездили на Урал и в Казахстан — все очень хорошо прошло. После Москвы поедем в Сибирь. Летом будут какие-то фестивали. В Германию нас пригласили на фестиваль…
Помнишь, у Jethro Tull была пластинка «Слишком стар, чтобы играть рок-н-ролл, слишком молодой, чтобы умереть!» (Too Old to Rock 'n' Roll: Too Young to Die!)? Не думал пока, что уже пора начать какой-то другой этап в жизни? Прекратить выходить на сцену, писать пластинки…
Пока нет. Помимо пластинок я еще издаю книги стихов. Последняя совсем недавно вышла.
Все еще прет из тебя?
Да, слава Богу! Не останавливается этот поток, только успевай, фиксируй.