Пик сталинского ампира Метрополитен в 1940-х — начале 1950-х выполнял еще и функции храма и бомбоубежища на случай ядерной войны

Московский метрополитен открыл свои двери для пассажиров в мае 1935 года. В довоенные годы были, помимо первоначального кировского радиуса, продолжена Арбатско-Покровская и построена Горьковско-Замоскворецкая линии. После 22 июня 1941 года, несмотря на войну, метро закрывалось всего на день, служило в качестве самого большого бомбоубежища столицы, и его строительство продолжалось. В послевоенный же период появились самые красивые его станции.

Второй дом

Москву начали бомбить ровно через месяц после начала Великой Отечественной войны — в ночь на 22 июля 1941 года, и именно Московский метрополитен тогда стал основным убежищем для сотен тысяч москвичей. При этом метро не прекращало свою работу: составы останавливались только во время воздушной тревоги, и строительство новых станций продолжалось.

Изначально не предполагалось, что построенные к тому времени станции будут исполнять роль бомбоубежища, но война изменила привычный ход вещей — в срочном порядке были усилены некоторые сооружения метрополитена и смонтированы устройства герметизации. Осенью первого года войны столица СССР подвергалась частым бомбардировкам, и потому в метро можно было просто прийти на ночевку. Как только поезда прекращали ходить, пространство станций заполняли горожане, располагавшиеся на раскладушках и топчанах, изготовленных в короткие сроки. В вагонах поездов, остановившихся у платформ, спали женщины с детьми, остальные — на платформе или в тоннелях, где рельсы закрывали деревянными настилами.

Проводить ночь в метро достаточно быстро вошло в привычку — у входов станций заблаговременно собирались люди с узелками, в которые складывали белье и ценности. Для нужд населения на платформах оборудовали фонтанчики с питьевой водой, продавали молоко и белый хлеб для детей. На станциях работали магазины и парикмахерские, а на Курской даже была оборудована подземная библиотека — метро превратилось в настоящий подземный город.

На станции «Белорусская» в первые дни войны располагалась ставка генштаба — от остальных граждан, спустившихся в метро в поисках спасения от бомбежек, его отделяла всего лишь фанерная стенка. В тупиках станции стоял специальный поезд, в котором находился пункт связи. Чуть позже генштаб переехал в здание на улице Кирова, и на ночь штабисты спускались на «Кировскую» (сейчас — «Чистые пруды»). По соседству, на «Красных воротах», размещался командный пункт руководства и оперативно-диспетчерского аппарата Наркомата путей сообщения, да и другие станции в центре были приспособлены под нужды государственных ведомств.

Станция «Маяковская» служила в годы войны не только бомбоубежищем — на ней прошло знаменитое заседание Моссовета в честь празднования XXIV годовщины Октябрьской революции. На него были приглашены две тысячи человек, которые узнали о нем буквально за считанные часы до начала, причем место проведения мероприятия было передано им в устном виде, на пригласительных билетах адреса не было. Причину такой секретности понять несложно — Москва находилась на осадном положении, и на заседании должен был присутствовать Сталин. Глава страны действительно был там, и впервые с начала войны СССР с Германией выступил с публичным докладом, в котором призвал отказаться от классового подхода и объединить все силы общества в борьбе с общим врагом.

После этого заседания 7 ноября 1941 года состоялся парад на Красной площади, с которого войска отправлялись прямо на фронт. Он был необходим, прежде всего, для поднятия боевого духа армии и населения, ведь еще в октябре в Москве была настоящая паника, вызванная наступлением немцев, и именно из-за нее история Московского метрополитена чуть было не закончилась — его планировали взорвать и затопить.

Еще 5 октября 1941 года началась эвакуация оборудования и вагонов, рубили кабель, минировали тоннели, на станции «Динамо» демонтировали эскалаторы, а 16 октября все станции в первый и единственный раз были закрыты для пассажиров (кстати, почти все статуи со станции «Площадь революции» вывезли, их вернули на место только в 1944 году). Нетрудно представить, что уровень паники в городе от этого только возрос. К счастью уже к вечеру приказ об уничтожении московского метро был отменен — прежде всего, потому, что Сталин принял решение не эвакуироваться и остаться в Москве.

Строительство метро в годы войны

В первые годы войны метрополитену сильно не хватало рабочих рук — многие сотрудники ушли на фронт. Однако строительство новых станций и линий не останавливалось — уже весной 1942 года работы были возобновлены. Строились два радиуса: Замоскворецкий, от «Площади Свердлова» до «Автозавода им. Сталина» (теперь — «Театральная» и «Автозаводская» соответственно) и Покровский, от «Курской» до «Измайловского парка культуры и отдыха им. Сталина» (сейчас — «Партизанская»). Покровский радиус был введен в эксплуатацию 18 января 1943 года, а Замоскворецкий — 18 января 1944-го. Работы велись в основном силами молодых москвичей-добровольцев, прямо на месте обучавшихся у кадровых работников новым профессиям.

Строительство Покровского радиуса решало важную задачу — соединение новых рабочих кварталов Измайлова, в те годы активно развивающейся городской окраины, где возводили жилые дома, заводы и фабрики, с центром города. Кроме того, именно в Измайлове должны были построить Стадион им. Сталина, призванный стать главным спортивным объектом столицы. Этот проект не был реализован из-за начала советско-финской войны в 1939 году (в проекте «Партизанская» так и называлась — «Стадион имени Сталина»).

Именно со строительством этого стадиона связана двухплатформенная планировка станции «Партизанская». Существует множество теорий о том, для чего она предназначена — в том числе, некоторые полагают, что именно по этим путям Сталина должны были доставлять на стадион. Но в реальности со второй платформы специальные поезда увозили бы толпу болельщиков с очередного массового спортивного мероприятия, чтобы они не мешали общему пассажиропотоку.

В метро, кстати, есть и другая станция с тремя путями и двумя платформами — «Александровский сад». Ее близость к Кремлю также породила множество слухов и теорий о тайном «Метро-2», якобы предназначенном для перевозки правящей элиты в экстренных ситуациях. Но тут загадка решается достаточно просто. Дело в том, что станция «Коминтерн» (так она называлась в течение некоторого времени после введения в эксплуатацию) соединялась напрямую с нынешним «Охотным рядом» («Проспектом Маркса»), и теперь пути, ведущие туда, используются лишь в служебных целях.

Что касается Замоскворецкого радиуса, то, наверное, самой примечательной из построенных во время войны станций является «Новокузнецкая», так как она представляет собой фактически воплощение речи Сталина, произнесенной на «Маяковской» в ноябре 1941 года. Барельефы российских царских полководцев, например Суворова, и удельных князей-военачальников (Александр Невский, Дмитрий Донской), красующиеся на ее стенах, символизировали единство истории русского народа, отказываясь от парадигмы 1920-30-х годов, когда о них даже в школьном курсе старались не упоминать. Кроме того, барельефы и панно «Новокузнецкой» иллюстрируют слова Сталина о победе трудящихся под знаменем Ленина над «немецкими разбойниками». На панно в конце станции действительно изображены рабочие, колхозники и интеллигенция, и знамя тоже на месте.

Интересна и судьба «Павелецкой», ведь свой нынешний вид она приобрела не сразу. Изначально, в 1943 году, в ней не было просторного зала, и по всей протяженности платформы были поставлены широкие пилоны, по образу и подобию лондонской подземки. Несколько пилонов оставили на изначальных позициях — между ними приходится пройти перед подъемом на эскалатор к вокзалу.

Четвертая очередь

Послевоенный период строительства Московского метрополитена — четвертая очередь — был последним этапом плана, разработанного в середине 30-х годов. В это время была построена кольцевая линия метро, а также продолжена Арбатско-Покровская, от «Арбатской» до «Киевской». Изначально, впрочем, строительство Кольцевой не планировалось — предполагалось, что ее функцию будут выполнять «диаметральные» линии, а пересадки можно будет совершать исключительно в центре города. Впервые она появилась в плане 1934 года, и тогда ее собирались соорудить под Садовым кольцом. Но потом линию решили строить таким образом, чтобы ее станции охватили почти все московские вокзалы.

Интерьер станций, построенных в этот период, принято считать пиком «сталинского ампира» — их убранство роскошно, и каждая из них выполнена в своем уникальном стиле. Победа в Великой Отечественной войне сыграла немалую роль в полном отказе от конструктивизма, аскетичного функционального стиля в архитектуре. Считалось, что только помпезный неоклассицизм способен выразить величие страны Советов. На многих станциях прослеживаются и национальные мотивы: на «Белорусской» — белорусские, на «Киевской» - украинские. «Комсомольская» и «Таганская» напоминают о Великой Отечественной войне.

Станция «Октябрьская» по своей планировке очень напоминает храм. В ней есть и центральный неф с большой залом и алтарем, платформы — боковые нефы и апсида в глубине зала. «Новослободская» также напоминает собой храм, причем католический. Вряд ли так получилось случайно — витражи для нее изготовляли старые рижские мастера, специализировавшиеся до этого на оформлении костелов.

Часть Арбатской-Покровской ветки, построенная в это время, была заложена особенно глубоко — во всём виновата начавшаяся холодная война и ядерная угроза. Предполагалось, что на них люди смогут спастись от удара атомной бомбы. Именно на этих станциях впервые появились гермозатворы — толстые железные двери, скрывающиеся в нишах на входах и выходах. В случае ядерной угрозы они будут подняты и надежно отгородят интерьер станций от внешнего мира, а глубина, на которой они заложены, поможет выдержать удар.

Практически на каждой из станций этого периода можно было найти либо изваяние, либо изображение Сталина. Его статуя красовалась на «Курской», в эскалаторном зале «Арбатской» был установлен его огромный мозаичный портрет, силуэт вождя был на одном из мозаичных плафонов «Белорусской», на «Павелецкой» ему было посвящено панно.

Разумеется, во времена борьбы с культом личности все эти артефакты старательно уничтожались. Их, по возможности, либо удаляли, либо заменяли элементы мозаики. Сталина заменяли гербом СССР, Лениным, а также просто изображениями тружеников и достижений науки и техники.

Наверно, самым примечательным случаем борьбы со сталинским наследием является панно на «Добрынинской». На нем изображены радостные физкультурники, идущие по Красной площади и несущие портрет Гагарина. Поскольку на момент открытия станции человечество еще не запустило в космос первый искусственный спутник Земли, несложно догадаться, чей портрет несли спортсмены — конечно же, Сталина.

Практически все станции кольцевой линии выглядят роскошно, за одним исключением. Несмотря на то, что станция «Курская» кольцевая была открыта в 1950 году, за три года до смерти Сталина, ее можно считать ярким примером заката сталинских архитектурных форм. Здесь нет мозаик и роскошных люстр, да и сама она выглядит аскетично. Эта тенденция продолжится, а постановление ЦК КПСС и СНК СССР «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве» 1955 года станет катализатором удешевления и убыстрения строительства не только метрополитена, но и архитектурных объектов в целом в стране, знаменуя новую эпоху в развитии страны.