Личная трагедия Брежнева Историки Виктор Деннингхаус и Андрей Савин о работоспособности и здоровье Леонида Ильича

Виктор Деннингхаус, доктор исторических наук, профессор, заместитель директора Германского исторического института в Москве в 2009-2013 годах, и Андрей Савин, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории СО РАН, рассказали «Ленте.ру» о том, как политическая карьера подкосила здоровье Леонида Брежнева, а также о его вредных привычках, невозможности уйти на пенсию и вкладе в повышение благосостояния советских граждан.

«Лента.ру»: Сталин отбирал в свое окружение партийных деятелей не только по принципу лояльности, но и выносливости, работоспособности. Когда Брежнев начал восхождение по своей карьерной лестнице, у него уже были проблемы со здоровьем?

Деннингхаус: Специфический образ жизни, нервные нагрузки и страх вызвать гнев кремлевского начальства не могли не отражаться на физическом состоянии партийно-советской элиты. Брежнев, который начал свой карьерный взлет в 1930-е годы, исключения здесь не составлял.

И все же о здоровье молодого Брежнева мы знаем мало. Известно, что он переболел тифом зимой 1920-1921 года, занимался тяжелой физической работой (трудился кочегаром на заводе в Днепродзержинске в 1931-1935 годах), был призван в армию в 1935-м, то есть оказался физически годным для военной службы, прошел всю войну, был ранен и контужен. В 1951 году у Брежнева случился инфаркт, хотя на тот момент он был еще довольно молодым человеком. Он занимал тогда пост первого секретаря ЦК Компартии Молдавии, а когда он станет секретарем ЦК КПСС, а потом и генсеком, с ним снова случится микроинфаркт, гипертонический криз.

Несмотря на свои ранние проблемы со здоровьем, Брежнев выделялся своей трудовой активностью. Его карьерные успехи в период правления Сталина, а позже Хрущева были свидетельством того, что те ценили Брежнева не только за лояльность, но и за трудоспособность, умение выполнять поставленные перед ним сложные задачи в срок.

Савин: Здесь необходимо отметить, что советская государственная система была сформирована так, что все было замкнуто на первое лицо в государстве. В результате состояние здоровья лидера приобретало в вопросе о власти важнейшее политическое значение. Отвечая здесь на вопросы о здоровье Брежнева, мы во многом опираемся на рабочие записи самого Брежнева, которые он вел как минимум последние 40 лет своей жизни.

Вообще, Брежнев, особенно в последние годы, был тщеславным человеком в жизни, но не в своих собственных текстах. В своих дневниках он был честен сам с собой — он понимал кто он, что он и не пытался работать на публику, у него мысли не было о публикации своих записей. Если у Гитлера был стенографист, который каждое его слово записывал «для истории», то у Брежнева этого нет. Повторюсь, он был честен с собой. Этот вывод крайне важен для интерпретации брежневских записей, им можно верить.

Получается, что после того, как Брежнев в 1937 году вошел в партийную элиту, он стал расплачиваться за карьеру своим здоровьем?

Деннингхаус: Человек входит в так называемую «обойму», и чтобы остаться в ней, он должен много работать и постоянно демонстрировать свою активность. По словам супруги Брежнева, Виктории Петровны, Сталин выделил его из общей массы своей гвардии именно по критерию работоспособности. Виктория Петровна часто вспоминала постоянные ночные звонки в период, когда Брежнев восстанавливал после войны металлургические комбинаты. Он хронически недосыпал, был весь на нервах. Она вспоминала, что Брежнев впервые выспался, когда первая домна дала металл. То есть он месяцами, годами не мог расслабиться, все время находился в нервном напряжении.

Более того, Брежнев все время должен был показывать, что здоров, хотя с таким темпом работы поддерживать здоровье на приемлемом уровне было просто невозможно. Во-первых, влияло постоянное недосыпание. Потом он нервничал и очень много курил. Поэтому организм, естественно, давал сбои.

В Молдавии он продолжал работать на износ. По словам его личного секретаря, Брежнев приходил на работу в 10 утра и работал до трех-четырех ночи. Такой же график работы сохранился и в Казахстане. Работник сельхозотдела ЦК Компартии Казахстана Михаил Жихарев писал, что Брежнев не раз терял сознание от хронического недосыпания и оказывался на больничной койке.

Эти свидетельства подтверждают и рабочие записи Брежнева периода 1957-1964 годов. Его перечень обязанностей в качестве секретаря ЦК по оборонной промышленности был весьма широк и разнообразен — от контроля запуска спутников и ракет до выбивания недостающих комплектующих частей для оборонных предприятий. Рабочее время при этом было не нормировано. В своих дневниках он писал: «уехал домой в девять часов вечера», «работали до 10 часов вечера», «работали до 12 часов вечера». И так почти каждый день.

Наряду с обычными недомоганиями Брежнев в своих записках выделял и более серьезные перебои со здоровьем, вызванные стрессом. Например, апрель 1959 года: «А.И. [Кириченко — В.Д./А.С.] страшно обидел меня. Был сердечный приступ, почти на день вышел из строя».

Брежнев пришел к власти в 1964 году уже обремененный целым грузом болезней и нездоровых привычек: курение, недосыпание, малоподвижный образ жизни. Однако, несмотря на это, в первые годы нахождения в Кремле он продолжал много и активно работать.

«Когда я встретил Леонида Ильича, это был молодой, активный, очень сильный политик. Проницательный человек, который немало сделал для страны», — отмечал глава кремлевской медицины Евгений Чазов, впервые встретившийся с генсеком в начале января 1967 года. «Я не переставал удивляться его темпераменту, энергии, физическим силам», — так вспоминал личный телохранитель Брежнева Владимир Медведев.

Говоря о том, насколько карьера повлияла на здоровье Брежнева, можно образно сказать так: если бы он был не генсеком, а деревенским почтальоном и разносил письма по домам, то, скорее всего, прожил бы гораздо дольше.

Савин: Мы нашли в архиве, в личном фонде Брежнева, два постановления Политбюро. Одно датировано маем 1951 года: «Товарищу Сталину. Секретарь ЦК КП(б) Молдавии Брежнев просит ЦК ВКП(б) предоставить месячный отпуск для лечения». Ходатайство Брежнева поддержал завотделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов Игнатьев, очень видный функционер. Этот отпуск ему дали после инфаркта, о котором мы уже упоминали.

Спустя год, в июне 1952 года, опять происходит то же самое — Политбюро принимает решение о том, чтобы предоставить Брежневу внеочередной отпуск по состоянию здоровья. В феврале 1953 года его снова отправляют на два месяца в отпуск на лечение — в те годы такие решения без острой надобности не принимали. То есть это была именно экстраординарная ситуация, это значит, что уже на тот момент Брежнев был нездоров.

Как известно, Сталин работал по ночам, и вся страна, вся элита подстраивались под него. Все сидели и ждали звонка из Кремля. Также сидел и ждал Брежнев. Такой режим работы не способствовал здоровью. В доказательство этому есть документ от апреля 1947 года — проект постановления ЦК ВКП(б) «О режиме труда и отдыха руководящих работников партии и правительства». Цитирую: «Анализ данных о состоянии здоровья руководящих кадров партии и правительства показал, что у ряда лиц, даже сравнительно молодого возраста, обнаружены серьезные заболевания сердца, кровеносных сосудов и нервной системы со значительным снижением трудоспособности. Одной из причин указанных заболеваний является напряженная работа не только днем, но и ночью, а нередко даже и в праздничные дни». Перечисленные здесь заболевания — это «золотые» болезни, болезни элиты.

Как вообще выглядел процесс того, как в СССР следили за здоровьем первых лиц и высокопоставленных партийных деятелей?

Деннингхаус: Для этого в стране была создана целая структура — спецполиклиники, спецбольницы. Я не думаю, что у Брежнева до избрания на высшую партийную должность был личный врач. Позже — в обязательном порядке.

Но вопрос в том, как он реагировал на медицину. Его охрана говорила, что он не любил обследования, а врачи считали его сложным пациентом.

Возвратимся к тому, что вся система власти была замкнута на одном человеке. В 1968 году, например, Брежнев не спал сутками из-за Пражской весны. По всей видимости, частый прием успокаивающих и снотворных препаратов в это напряженное для генсека время серьезно подкосил его здоровье.

25 августа во время проведения очередного совещания у Брежнева нарушилась дикция, появилась слабость, он был вынужден прилечь на стол — генсек в присутствии подчиненных перенес гипертонический криз. Пришли врачи, пытались отправить его домой отлежаться, а он остался.

Отголоском этого криза явилось двухмесячное пребывание Брежнева в клиническом санатории «Барвиха». После этого события генсек все чаще оказывался на больничной койке Центральной клинической больницы. Наряду с летним отпуском он начал отдыхать зимой, а в командировках все чаще получать от своих секретарей пакеты с лекарствами.

Несмотря на попытку поддерживать прежнюю активность, Брежнев уже не мог обходиться без врачебной помощи и медпроцедур. Особенно нарушился его сон — он все чаще прибегал к приему сильнодействующих успокаивающих и снотворных средств, что вызывало у него, по словам врачей, депрессию и вялость.

Вместе с тем фактически до середины 1970-х годов Брежнев оставался вполне здоровым для товарищей из ЦК и партийных руководителей на местах, не говоря уже о простых смертных. Мало кто знает, что он приезжал в Кремль из спецбольницы и, проделав все ритуальные процедуры, снова отбывал лечиться.

26 декабря 1974 года он снова оказался на больничной койке. По словам Евгения Чазова, уже в преддверии переговоров с президентом США Джеральдом Фордом по пути во Владивосток у Брежнева произошел тяжелейший срыв. Личный телохранитель Медведев был более конкретен: «В поезде у Брежнева произошло нарушение мозгового кровообращения, он впал в невменяемое состояние».

Конец 1974 года стал началом заката Брежнева как самостоятельного политика. Именно с этого времени возникли различные слухи о его клинической смерти, перенесенном сердечном заболевании, параличе и так далее. Тогда же основная организационная работа брежневской приемной целиком замкнулась на Константине Черненко, включая принятие решений о допуске избранных лиц к «телу» генсека или прямого звонка на его личный телефон. Без Черненко также не обходилось ни одно заседание Политбюро.

Тот же Черненко на случай болезни генсека имел факсимиле и мог ставить печати с брежневской подписью под документами. Но это был для него, конечно, большой риск, он нес ответственность за самостоятельное принятие решений. Поэтому он скорее использовал его для рутинных документов, а не для каких-то серьезных постановлений — в этих случаях последнее решение принимал исключительно Брежнев, даже если он был серьезно болен. Тот же самый Афганистан — хотя многие и говорят, что это было коллективное решение, но последней инстанцией все равно был больной Брежнев.

Тенденции угасания работоспособности Брежнева, четко проявившиеся после 1975 года, постепенно набирали обороты, изредка сменяясь высокой активностью. Он все чаще стал поздно приезжать на работу и рано уезжать домой, больше времени проводить у себя на даче. Круг телефонных переговоров, за исключением традиционных обзвонов первых секретарей перед уборкой урожая, резко сузился, как и число приемов, на которые попадали только близкие ему люди. Основные обязанности генсека ограничивались только проведением регулярных заседаний Политбюро, длительность которых постоянно уменьшалась — с нескольких часов до 40 минут.

Как Брежнев относился к публичной политике? Все помнят, что к последним его дням стал фактически возникать новый культ личности.

Савин: При Сталине каждое изображение вождя утверждалось аппаратом, подвергалось цензуре. При Брежневе активно развивается телевидение, а это прекрасное орудие пропаганды — генсек напрямую общается с советскими гражданами. Но одно дело, когда вождь представал перед публикой в облике денди, в прекрасном состоянии. И совсем другое — когда каждая советская семья начинала со временем видеть стареющего, шамкающего, дряхлеющего Брежнева. И это его трагедия — он ничего не мог с этим поделать. Он был вынужден присутствовать на всех этих публичных встречах, заседаниях, читать многочасовые (часов по шесть) доклады на съездах. И это все видели.

Почему пошла такая дискредитация власти? Потому что все эти вещи, которые раньше на дистанции «царь — народ» не были публичными, стали теперь зримыми, доступными. Все видели, как Брежнев шамкает, делает ошибки и тому подобное. И это не только его личная трагедия, но и трагедия всей страны.

И что еще очень важно — здоровье Брежнева, которое «транслировалось» через телевизор на всю страну, по сути дела, дискредитировало советскую власть, превратившуюся во власть стариков, в геронтократию.

Деннингхаус: Известна такая грустная история: один из членов Политбюро зашел в туалет и пропал. По словам охранников, они были вынуждены взломать двери, а он, оказывается, просто там заснул. Или тот же Медведев вспоминал: «В Польше после переговоров наша делегация спускалась по большой крутой лестнице. Я оглянулся и увидел: председатель Совмина СССР Николай Александрович Тихонов падает как-то неуклюже, плечом вниз. То ли нога соскользнула со ступеньки, то ли оступился, но беспомощно рухнул, покатился вниз боком по парадным ступеням и внизу на полу еще продолжал катиться, уткнувшись, наконец, в ноги Громыко. "Пойдем, пойдем, не оборачивайся", — быстро сказал Брежнев».

Не в лучшей форме, по словам Медведева, был и сам Громыко, глава советского МИД. На церемонии вручения Брежневу очередной золотой звезды Героя Громыко стало плохо, он начал заваливаться. С одной стороны к нему прижался стоявший рядом Андропов, с другой протиснулся еще кто-то. И так, сжатого с двух сторон, Андрея Андреевича в полуобморочном состоянии вынесли из зала.

Климент Ворошилов мог ходить нормально без поддержки только по прямой, потому что на поворотах его заносило, телохранители должны были его поворачивать, иначе он падал. У Андрея Кириленко, фактически третьего лица партии, началась атрофия головного мозга. Исключение составлял Косыгин, весьма педантично следивший за своим здоровьем, но и он в 1976 году перевернулся на байдарке, чуть не утонул, из-за произошедшего нарушения кровообращения в мозгу. То есть на этом фоне Брежнев еще был относительно здоров.

Это волнообразное состояние здоровья Брежнева как-то влияло на его личную жизнь?

Деннигхаус: Личная жизнь Брежнева не отличалась той публичностью, что была у Горбачева и его супруги Раисы. У Брежнева было четкое разделение обязанностей в семье, которое мы наблюдаем и у Хрущева, — супруга никогда не должна была вмешиваться в его служебные дела. К примеру, Брежнев не позволял своей жене использовать охрану для ее личных нужд.

Те же его телохранители не раз отмечали, что у Брежнева с женой были очень хорошие отношения, особенно в период его болезни, без каких-то особых эксцессов, хотя и существует масса легенд о какой-то его другой, параллельной жизни и любовных увлечениях. В этом плане я лично больше доверяю информации его охраны. В целом же, каждый из них жил своей жизнью: Брежнев занимался политикой, а его супруга — детьми и домом. Вспоминая совместную жизнь, супруга Брежнева не раз подчеркивала, что без особых причин ее муж никогда не жаловался на свое здоровье.

Вопрос о пагубных привычках Брежнева. Как это отражается в его дневниках и какое место курение, алкоголь, снотворное занимали в его жизни?

Денингхаус: Алкоголь не играл для Брежнева сколько-нибудь большой роли — его соратники говорили, что он пить не мог. Рассказывают даже о трюке с личной рюмкой генсека с толстым стеклом, которая создавала визуальное впечатление, что он пьет с другими на равных. В последние годы ему подносили чай, темный, как коньяк.

Савин: А вот с курением — это совершенно особая история, он был страстным курильщиком, прикуривал одну сигарету от другой, и во многом из-за курения у него возникли проблемы со здоровьем, которые довели его до такого тяжелого состояния. Возникли сложности с зубными протезами, потому что слизистая оболочка рта у курильщика воспалена. А Брежнев очень хотел избавиться от дефектов речи, говорить чисто, это стало для него настоящей идеей фикс.

Деннингхаус: Существуют разные теории, например, что у него была ослаблена мускульная система челюсти, и поэтому он плохо говорил. Но есть и другая версия. Он часто посещал стоматолога, и его проблемы здесь действительно были связаны с курением. Врачи постоянно говорили ему, что нужно бросать курить. В середине 1970-х годов он перестал курить, хотя это далось ему с трудом.

Савин: В его дневниках постоянные записи о посещении стоматологов. Это больная тема для Брежнева. Эти проблемы с протезами — даже немцы не могли ему помочь. Но ему так хотелось говорить четко, внятно, что он этих врачей готов был носить на руках. Даже свои охотничьи трофеи им пересылал. В одном из своих писем так и написал: «Послать немецким врачам по кабанчику». Их заморозили и самолетом переслали в ФРГ.

Врачи убедили Брежнева, что если бросить курить, то будет проще решить проблемы с зубами. И он бросил курить, и начинаются эти трюки с окуриванием. У него тут же усиливаются проблемы со сном.

Деннингхаус: До 1975 года он был заядлым курильщиком. Уже будучи генсеком, Брежнев получил в подарок портсигар с таймером, которым он жутко гордился. И ведь его подарили со смыслом — чтобы он меньше курил. Портсигар открывался в заданное время, к примеру раз в час, но так как ему этого времени было много, он стрелял сигареты у всего персонала, у присутствующих на совещаниях. Об этом знала охрана, это была целая проблема.

Представьте ситуацию: человек плавает в бассейне и просит охранников, чтобы те его окуривали — подплыл к бортику, на него покурили, проплыл еще 25 или 50 метров, опять вдохнул дым. Ночью к нему в спальню приходила охрана в определенные часы и должна была его окурить, потому что он просто не мог без табачного дыма заснуть. А когда он перестал курить, возросла его зависимость от таблеток, он вообще не мог без них отключиться, расслабиться.

Для Брежнева было очень важно быть здоровым и привлекательным. К примеру, с апреля 1977 года он начал скрупулезно следить за своим весом, помечая практически ежедневно его малейшие изменения в дневнике — до плаванья, после плаванья, в одежде и голым.

Он любил себя и хотел хорошо выглядеть на публике. Мы знаем, что он лично заказал себе в ГДР фен через посла Абрасимова, несколько раз в день укладывал прическу — для него это было важно. Когда начали выпадать волосы, он жутко нервничал. Важны были для него и аксессуары, вещи. Модные костюмы, которые ему шили, нижнее белье, которое специально для него искали и заказывали, самолетом могли даже привезти брюки вместе с портным, если он находился в отпуске. А здесь он вдруг болен!

Какие таблетки приближенные тайно носили генсеку?

Деннингхаус: В основном снотворное. Не последнюю роль в смене апатии на активность и ухудшении работоспособности Брежнева сыграла медикаментозная зависимость. В его дневнике есть многократные, закамуфлированные свидетельства передачи лекарственных средств генсеку первым заместителем председателя КГБ СССР Семеном Цвигуном, а также Константином Черненко, Юрием Андроповым и другими близко знавшими его людьми, включая лечащий персонал.

Брежнев тщательно фиксировал все, что связано со снотворным и прибытием пакета с таблетками вплоть до последних дней своей жизни: «Переговорил с Андроповым. Получил», «Говорил с Цвигуном. Четыре штуки», «Получил от Андропова желтенькие» и так далее.

Иногда он понимал, что ему что-то не то дали — эффект плацебо на него не действовал. Тогда он начинал горстями заглатывать то, что находил, иногда запивая все это «зубровкой» — ему кто-то подсказал, что тогда медикаменты лучше действуют. Время от времени даже сам Андропов был вынужден доставать бутылку этого чудодейственного снадобья больному генсеку.

И он не мог выйти из этого замкнутого круга. Он стеснялся этого, это видно по его собственным записям: «принесли», «заказал», «нарезал». И это личная трагедия человека — он понимал, что не может без таблеток заснуть, отключиться от обыденных проблем. И даже его жена вспоминала, что в последний день перед смертью Брежнев как всегда принял свои таблетки, потому что без них он уже просто не мог существовать.

То есть можно говорить, что Брежнева свел в могилу целый комплекс факторов?

Деннингхаус: Конечно. Прежде всего, его карьера, сопутствующие ей стрессы. По сути, его убила сама выстроенная им жизнь, несмотря на то что он постоянно пытался компенсировать все эти стрессы охотой, отдыхом. Он фактически до последнего дня охотился. Он уже не мог сам стрелять — стреляли охранники, но он все равно наслаждался этим процессом.

Как я уже говорил, Брежнев не мог отключиться от своих рабочих будней — шифровки, письма, встречи. Давление власти на все сферы личной жизни, постоянные ритуалы власти и необходимость в них участвовать, по сути, свели его здоровье на нет.

В 1982 году перед майским пленумом ЦК по сельскому хозяйству он говорил о том, что не может выступать — два месяца назад в Ташкенте во время посещения авиазавода на него обвалились леса, он сломал ключицу, было повреждено ухо. Боли были сильные, ключица толком не срасталась, а ему говорят: «Леонид Ильич, ну как же без вас, ну надо».

В итоге Брежнев был вынужден, несмотря на свои физические страдания и недомогание, читать этот доклад. Охранник рассказывал, что на трибуну он шел бледный, шатаясь, и назад еле дошел, фактически упав в кресло. То есть человек попал в эту структуру власти, на самый ее верх, и он должен постоянно двигаться вперед или делать вид, что движется. Если не получается, его просто заставляет делать это его окружение, которое от него зависит и на нем держится.

Савин: И он сам играет по этим правилам. У него не нашлось сил сделать логичный шаг вперед и развить прецедент принудительной отставки Хрущева. Авторитет Брежнева был бесспорным, ему не грозил «дворцовый» заговор, но он мог бы уйти сам, добровольно отказавшись от власти. Этого не случилось. В итоге серьезно больной и стремительно дряхлевший Брежнев был вынужден до последнего оставаться вождем, до конца пройти выбранный им путь.

Деннингхаус: Человек 18 лет находился у власти, и без него многие важнейшие вопросы решить было нельзя, несмотря даже на все его болезни, недомогание и чрезвычайные ситуации. По его расписанию работы видно, что Брежнев искал возможность как-то вырваться из этого водоворота ежедневных, бесконечных обязанностей: к концу 1970-х годов он стал регулярно выезжать на цирковые представления, концерты, спортивные матчи и даже бывал на балете.

Та же фаза «активного отдыха» имела место у генсека и в период подготовки ввода советских войск в Афганистан — у него в расписании в это время фигурируют постоянные хоккейные матчи в «Лужниках» — каждый второй-третий день. Видимо, это его расслабляло, заряжало энергией, он ездил на стадион с большой охотой. Другим способом отвлечься от работы для него была охота, автомобили.

От автомобиля он получал драйв. За городом, довольно часто он машину водил сам — пересаживался на водительское сидение. Он любил водить на больших скоростях, разбивал машины.

И последний вопрос. Насколько Брежнев как политик отразил свое время?

Деннингхаус: Он вышел из низов и четко понимал, что такое тяжелая жизнь. Даже при всем своем положении Брежнев до конца жизни боялся потерять добытый статус. Он прекрасно осознавал все льготы существующей иерархии власти, ценил их. Брежнев знал, сколько он зарабатывает, до копейки, регулярно справлялся о своих гонорарах, переводил деньги на сберкнижку, в том числе на жену.

Виктория Петровна под конец жизни говорила, что не знает цен, к примеру сколько стоят помидоры на рынке. В отличие от своей жены, Брежнев старался заботиться о «маленьком человеке», радел о его потребностях и запросах, хотя, конечно, и он был далек от мира простого советского гражданина.

Савин: Советские люди в брежневские годы впервые оделись, обулись, обзавелись жильем, бытовой техникой, личными автомобилями, стали более-менее прилично питаться. То есть он был первым из советских вождей, который в народную тарелку смотрел не для того, чтобы забрать оттуда что-нибудь, а чтобы попытаться в нее что-то доложить.

Деннингхаус: При всей критике в его адрес, при Брежневе частная собственность начинает играть совершенно другую роль. Деньги становятся едва ли не главным мерилом успеха. Корни перестройки там, в брежневском времени.

Савин: Брежнев осуществлял политику «повышения роста благосостояния советских людей». Почему люди ностальгируют по советскому времени? Они же не по ленинскому периоду испытывают ностальгию, и не по сталинскому, и не по хрущевскому. Это ностальгия по брежневскому времени, причем именно по 1970-м годам.

Брежнев действительно был зеркалом так называемого застоя. Например, пресловутая брежневская страсть к наградам. Ходили всевозможные анекдоты про брежневские ордена — про операцию по расширению груди, упавший пиджак, вызвавший землетрясение и так далее. Но надо понимать, что он не только себя награждал. Это время, когда кнут и репрессии ушли из советской системы, и Брежнев сделал ставку на пряник и моральное поощрение.

Он пытался плановую советскую экономику, которая функционировала с серьезными сбоями, подстегнуть за счет наград. В 1964 году Хрущев ушел от власти, и, по статистике, это было время с самым низким количеством награждений — буквально пять-шесть тысяч награжденных за этот год. После прихода Брежнева к власти на следующий год уже сто двадцать тысяч награжденных, потом миллионы награжденных в год, потому что был учрежден целый ряд юбилейных медалей. Он награждал не только себя, но практически каждый взрослый советский человек имел знак отличия, пусть это была даже медаль «Ветеран труда».

Начиная от еды, одежды, машин, квартир, наград, Брежнев во многом гениально воплотил в своей личности это время, когда советская идеология оставалась главенствующей, но народ и власть адаптировались друг к другу. Существовала некая негласная договоренность: власть лояльна к населению при условии, что население не подвергает сомнению идеологические догмы, лояльно к власти, если власть обеспечивает ему социальную безопасность и определенный уровень благосостояния, а также закрывает глаза на теневую экономику, низкую производительность труда и личное хозяйство колхозников. Эту систему один проницательный американский историк назвал «маленькой сделкой». И даже когда началась перестройка, то люди если и мыслили о реформах, то все равно только в рамках этой советской системы. То есть капитализм по большей части никому тогда не был нужен. Брежнев показал, что и при социализме жить можно хорошо.