Пока в США легализуют однополые браки и Хиллари Клинтон сообщает миру о том, что любовь победила, в России отмечают вторую годовщину вступления в силу закона о запрете гей-пропаганды. Накануне сенатор Константин Добрынин сказал, что Россия не должна впадать в «дремучее гееборчество». При этом сам закон сенатор назвал мертворожденным и неопасным. «Лента.ру» разбиралась, как сложилась судьба ЛГБТ-изданий, которым вот уже два года запрещено пропагандировать нетрадиционные сексуальные отношения.
Гей-журналы в главных библиотеках страны
Курс на «гееборчество», о котором говорит Добрынин, по отношению к российской прессе был задан задолго до так называемого антигейского закона. Официально распространять в России ЛГБТ-прессу всегда было тяжело. Главный редактор гей-журнала «Квир» Владимир Волошин вспоминает, как дистрибьюторы Казани отказались принимать издание из-за угрозы поджога киосков. В Краснодаре журналу отказали, сославшись на коммунистов и казаков, которые «не поймут».
«Если уж до всяких Милоновых и Мизулиных нам сложно было продавать в регионах бумажную версию журнала, то с нагнетанием гомофобной истерии на государственном уровне распространять гей-журнал было бы почти самоубийством», — говорит Волошин.
На этом фоне совсем невероятным кажется требование Книжной палаты отсылать обязательные 14 экземпляров «Квира» в главные библиотеки страны. В каких библиотеках теперь можно почитать журнал для геев и можно ли вообще, доподлинно неизвестно.
В 2012 году закрылась печатная версия «Квира». Основатель журнала Эд Мишин в интервью «Радио Свобода» тогда объяснял, что это следствие бойкота дистрибьюторов. Главред утверждает, что причина была не идеологическая: «Геи всегда в первых рядах тех, кто интересуется всяческими цифровыми гаджетами, так что возможность читать авторов "Квира" на своем мобильнике, планшете или компьютере они только приветствовали». В 2012-м многие отказались от дорогостоящих бумажных форматов: американский Newsweek, российская версия Empire, журнал «Медведь». Полностью закрылся Citizen K.
Изображение: обложка журнала «Квир»
Интернет, по мнению Волошина, все еще остается площадкой, где есть свобода слова. Хотя интернет-издание публикует довольно смелые истории и фотографии, нареканий со стороны Роскомнадзора они не вызывают. Главред объясняет это четким соответствием редакционной политики российским законам. «Квир» не пропагандирует насилие, наркотики, педофилию. Что же касается пропаганды гомосексуализма, то Волошин указывает на маркировку «18+» — это журнал для взрослых гомосексуалистов.
«Хотя свою гомосексуальность мальчики могут осознавать еще в подростковом возрасте. Но если в этот момент с государственных телеканалов на него льется поток весьма недостоверной информации о том, какой он извращенец, урод и прочее, то это, на мой взгляд, пропаганда подросткового суицида. И это тоже на совести милоновых и мизулиных», — делает вывод Волошин.
Не лучшее место для рекламы
Со вступлением в силу антигейского закона владельцы ЛГБТ-ресурсов первым делом почувствовали стремительно меняющееся отношение рекламодателей. Эти издания и раньше не могли похвастаться внушительными рекламными доходами, но в 2013 году бегство рекламодателей приобрело массовый характер, рассказал «Ленте.ру» представитель одного из ЛГБТ-ресурсов, пожелавший сохранить анонимность. Рекламодателей не останавливал даже резкий рост посещаемости в этот период — в ЛГБТ-сообществе внимательно следили за новостями вокруг антигейского закона и дискуссиями о своем статусе.
«Многие рекламодатели восприняли закон о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних не иначе как полный запрет на распространение информации о геях, лесбиянках, бисексуалах и трансгендерах, — утверждает собеседник «Ленты.ру». — Представители брендов говорили, что не могут рисковать репутацией и не хотят вовлекаться в политику».
Митинг активистов ЛГБТ по случаю Всемирного дня борьбы с гомофобией
Фото: Александр Чиженок / «Коммерсантъ»
Сейчас рекламодателей «Квира» можно пересчитать по пальцам. А в западных гей-журналах вполне можно встретить рекламу производителей алкоголя, автомобилей BMW или национальных авиакомпаний.
«Вы можете себе представить рекламу "Аэрофлота" в "Квире"? Я, кстати, могу, потому что и сам пользуюсь услугами "Аэрофлота" и многие наши читатели тоже. На Западе основной рекламодатель гей-изданий — гей-бизнес: клубы, сауны, адвокаты, медицина и прочая сфера услуг, заинтересованная в привлечении гей-клиентов. Они по определению больше тратят денег на путешествия, развлечения, одежду, салоны красоты и фитнес», — добавляет руководитель «Квир».
На сайте главного гей-журнала России пока рекламируется только клубные площадки, зазывающие посетителей сайта на свои шоу. Несколько больше рекламодателей у старейшего в России гей-портала Gay.ru, принадлежащего, как и «Квир», Эду Мишину. Мишин известен еще тем, что в 2005 году вместе с депутатом парламента Башкортостана Эдвардом Мурзиным ради прецедента попытался зарегистрировать однополый брак в одном из ЗАГСов Москвы. Отказ ЗАГСа Мурзин и Мишин оспаривали вплоть до ЕСПЧ, который в 2008 году отказал им в удовлетворении жалобы.
История одного лесби-журнала
Модель народного гееборчества, залакированная запретом на гей-пропаганду, была реализована на опыте небольшого, но амбициозного лесби-издания Agens, увидевшего свет в феврале 2013 года. За месяц до этого Госдума приняла антигейский закон в первом чтении. Первый номер первого в России глянцевого журнала для лесбиянок и о лесбиянках вышел тиражом 999 экземпляров.
Его создатели — две молодые женщины, кинопродюсер и художник. Некоторое время они на фрилансе сотрудничали с «Квиром». Работа в гей-журнале была им по душе, но девушкам всегда хотелось делать издание для лесбийской аудитории, причем бумажное. Они нашли спонсора, им стал друг-гетеросексуал. У авторов проекта было много планов на то, как занять доселе никем не обжитую нишу.
«К тому моменту мы уже были знакомы с большим количеством гомо- и бисексуальных девушек, которые делали успешную карьеру, сочетались браком в Европе, растили детей, занимались творческими проектами, и круг интересных героинь для историй только расширился в ходе подготовки пилотного номера», — вспоминает идеолог и главный редактор проекта Милена Чернявская.
Agens абстрагировался от манифестов, призывов противостоять системе, задачей команды было рассказать истории реальных российских лесбиянок, причем так, чтобы читать и обсуждать их было интересно и натуралам.
К моменту выпуска пилота, несмотря на протесты со стороны ЛГБТ-сообщества и поддерживающих его СМИ, стало понятно, что закон о запрете гей-пропаганды неминуемо будет принят.
«Конечно, мы думаем, что столкнемся с этим законом, но проблемы будем решать по мере их поступления. Мы ничего не нарушаем — у нас на журнале есть отметка "18+", и он распространяется там, куда не заходят дети», — говорила Чернявская в интервью «Афише» накануне запуска журнала .
После выхода «пилота» Agens получил лицензию СМИ, журнал пробовал торговать рекламными площадями, договаривался с дистрибьюторами прессы о продаже в киосках.
«У нас в команде появилось двое мужчин — гей и натурал, которые занимались рекламой. Они подвели многих рекламодателей к той черте, когда те готовы были заключить пробный контракт. Это была новая для брендов территория, и парни проявили себя талантливыми менеджерами по рекламе. Обе стороны были настроены серьезно. Второй номер, летний, мы планировали издавать массовым тиражом, договорились с киосками, получили лицензию полноценного СМИ», — рассказывает Чернявская.
Все рассыпалось в июне 2013 года с подписанием закона о запрете гей-пропаганды. Рекламодатели отказались от сотрудничества, с сожалением объясняя, что это может повредить их бизнесу. Герои публикаций — 12 семей, готовых назвать свои имена и предоставить фотографии, — попросили не публиковать их истории.
Изображение: обложка журнала Agens
Вскоре после выхода первого номера журнала на его главреда на улице напал неизвестный. Чернявская связывает этот инцидент со своей деятельностью. «Событие странное, — вспоминает она, — учитывая, что на меня никогда не нападали на улицах, ни в центре города, ни в спальном районе. Полиция, конечно, никого не нашла». После этого журнал стали один за другим покидать авторы, опасаясь за свою безопасность. Второй номер Agens вышел в электронном виде и оказался последним.
Последующие события Чернявская также считает следствием закона о гей-пропаганде. Она оставила журнал и приступила к поиску работы.
«У меня было по три собеседования в день в течение двух недель, но ни одного звонка после "проверки данных" не поступало. Единственная компания, которая наняла меня на работу, уволила через три месяца, когда узнала о моем прошлом с журналом. Они не сделали проверку сразу после собеседования», — рассказывает Чернявская.
Неприятности на родине подстегнули девушку к эмиграции. Сильное впечатление на нее произвел переезд в США журналистки и активистки ЛГБТ-движения Маши Гессен: «Я тогда подумала, что если уезжает она, защитница прав женщин и ЛГБТ, то в России скоро будет все совсем плохо». Сейчас Чернявская живет в Лос-Анджелесе, работает комьюнити-менеджером в развивающейся компании.
Ее бывшие коллеги по Agens, оставшиеся в России, неохотно говорят о делах минувших дней, опасаясь, что былая принадлежность к лесби-проекту может повредить текущим планам. Одна из них в разговоре с «Лентой.ру» высказала мнение, что Милена навлекла проблемы излишней активностью в соцсетях. В завершении разговора собеседница обмолвилась, что если бы ей предложили второй шанс реализовать себя в подобном лесби-проекте, она едва ли согласилась бы.
«Я много думала о том, взялась бы я сейчас за такой проект, и склоняюсь к тому, что не взялась бы. Хотя с другой стороны, с профессиональной точки зрения, я бы сейчас гораздо лучше сделала свою работу. Но я могу самореализоваться и в более нейтральных темах, хотя некоторая наивность в желании всех подружить, желании показать, что люди отличаются друг от друга гораздо меньше, чем мы об этом думаем, желании "мира во всем мире" осталась», — подытожила бывшая сотрудница закрытого журнала.