В этой солнечной, гостеприимной и очень популярной у туристов стране многие россияне побывали хотя бы однажды. И некоторых отпускников, а особенно отпускниц, посещала шальная мысль: «А что если остаться?» Сегодня из России в Турцию довольно часто переезжают женщины, решившие создать семью с местным мужчиной. Продолжая серию материалов о жизни бывших соотечественников за рубежом, «Лента.ру» побеседовала с россиянками, которых превратности судьбы занесли в Стамбул.
Билет до Стамбула в один конец
Лидия Хадзич впервые приехала в Стамбул, когда ей было 18 лет.
История эмиграции в Турцию из России началась в 1920-х годах, когда к берегам Константинополя причаливали корабли с беженцами от советской власти. Эмигранты обживали в основном европейскую часть города на западном берегу Босфора, в районе Галата и вокруг улицы Пера, главной европейской артерии города. Они открыли аптеки и кондитерские, и их названия напоминали старую российскую жизнь: «Эрмитаж», «Аркадия», «Стелла»...
«Турция в целом и Стамбул в частности — это органичное соединение Европы и Азии, европейской современности и исламского консерватизма. Исторически Константинополь — наследник Древнего Рима и Древней Греции — долгое время был самым большим и самым богатым городом Европы. Это богатство до сих пор видно и в архитектуре, и в том уровне сервиса, который тебе предложат везде вне зависимости от твоего достатка. Это видно и в том, как одеваются турчанки: кто-то вполне по-европейски, а кто-то ходит по улицам в полностью закрывающих тела мусульманских одеждах. И все это живет в гармонии и каком-то неразрывном единстве. Пожалуй, лучше всего контрасты Стамбула иллюстрирует Софийский собор: он строился как православный, затем стал мечетью, а теперь и вовсе музей, must visit для многочисленных туристов», — так начинает девушка свой рассказ о жизни в городе.
Жизнь Лидии с самого рождения была богата на путешествия и перемещения по миру. «Я и моя сестра-близнец, с которой мы всегда были очень близки, родились в Косово, в семье советских военных. В начале 1990-х наша семья вынужденно перебралась в Сербию, спасаясь от военных действий, там мы пошли в школу. А когда нам было по 14 лет, семья перебралась в Москву. Мой родной язык — албанский, затем я освоила сербский, а уже во вполне сознательном возрасте — русский. (Девушка говорит по-русски без какого-либо акцента, как будто родилась и выросла в Москве — прим. «Ленты.ру»). Наша семья всегда много путешествовала, так что кроме этих трех языков я неплохо говорю по-английски», — продолжает Лидия.
Однажды летом вся семья поехала отдыхать в Анталию по турпутевке. Во время отдыха сестра Лидии познакомилась с молодым человеком, предпринимателем из Стамбула. Далее все происходило очень быстро: любовь, свадьба, переезд сестры к мужу, беременность. Лидия в этот момент заканчивала факультет мировой экономики МГИМО, у нее как раз было полгода на диплом, и она решила поехать в Турцию к сестре, чтобы поддержать ее. Решено — сделано, вот только в итоге Лидия прожила в Стамбуле почти четыре года.
Фото: Caro / Andreas Bastian / Global Look
«Я купила билет до Стамбула в один конец, благо в стране по туристической визе можно оставаться три месяца. Все время, что я прожила там, так и летала туда-сюда каждые 60 дней. Мы жили с сестрой в квартире ее мужа, в европейской части города, он много работал: бизнес был связан с продажей текстиля, в том числе и в Россию. Ну, а мы с сестрой осваивали ее новое место жительства», — вспоминает Хадзич.
Поначалу обе девушки объяснялись с местными по-английски и по-русски: Стамбул — город торговый и туристический, поэтому многие, особенно молодые, знают несколько языков, тем более что английский преподают в средней школе на хорошем уровне.
«Где-то через полгода, когда я поняла, что мое путешествие к сестре затянулось, я пошла на курсы турецкого. Преподавала, кстати, русская девушка. Первый месяц турецкий язык казался мне неритмичной и немузыкальной скороговоркой, затем дело пошло лучше. Очень помогало полное погружение в языковую среду: магазины, турецкие родственники сестры, друзья».
В Стамбуле Лидия прижилась быстро. «Наверное, это еще и потому, что я из мусульманской семьи, и турецкий менталитет и даже кухня мне вполне близки», — считает она. Тем не менее были и есть отличия, которые ее удивляют.
«На улице не стоит спрашивать дорогу у девушек и женщин, одетых в религиозные одежды, — они проигнорируют вопрос или ответят грубо. Они предпочитают не вступать в беседы с иностранцами, иноверцами, потому как те несут в себе плохое».
Или, например, знаменитое приставание турецких мужчин на улице: оказывается, если ты даже случайно встретишься с ним взглядом, а тем более улыбнешься, то он воспримет это как сигнал к действию: ты же выбрала из толпы именно его. А еще надо обязательно закрывать шторы прежде чем включить вечером свет, чтобы воры (а они часто караулят снаружи) не увидели, что у вас ценного в квартире. В связи с этим, объясняет Лидия, в Стамбуле нельзя нигде купить привычный российским хозяйкам прозрачный тюль.
Фото: Ma Yan / Xinhua / Zumapress / Global Look
«Еще одна интересная особенность: у турок существует поговорка, которая по-русски звучит примерно как «Обещать — не значит жениться», но она распространяется на все сферы жизни! У мужа сестры много родственников, друзей. Когда все вместе собираются за одним столом (уставленным лучшими напитками и деликатесами, конечно), идет шумная веселая беседа, поступает много приглашений и предложений погулять вместе, сходить туда и съездить сюда, но в итоге, как только застолье закончено, все обсуждения теряют свою силу. Общаются турки в основном внутри семьи, друзей найти довольно сложно», — сетует девушка.
Кстати, даже самые современные европеизированные турки воспитывают детей в уважении к религии. Учат детей доброте, вежливости, отзывчивости, помощи нуждающимся.
«Например, когда трехлетний сын моей сестры захотел завести котенка, родители ему объяснили, что мы сейчас пойдем и подберем бездомного (на улицах Стамбула живет много бездомных кошек, и их всегда подкармливают и не обижают), потому что ему нужна забота», — объясняет Лидия.
Так получилось, что когда Лидия выучила турецкий на приличном уровне, ей предложили работу в Москве — в турагентстве TUI. Понятное дело, ведь Турция — очень популярное среди россиян направление для путешествий. На вопрос, каким девушка видит свое будущее, она отвечает: «У меня остались знакомые в Турции, я говорю по-турецки с родственниками мужа сестры, теоретически я вполне представляю, что могу вернуться жить в Стамбул. Правда, теперь в моей жизни многое изменилось: я полюбила парня из Италии, мы с ним вместе живем в Москве. Он тоже всегда много путешествовал, жил во многих странах. Пока нам нравится здесь, хоть я и считаю Москву «городом без лица»: сюда стекаются люди со всей страны в поисках лучшей жизни, а собственно настоящих русских можно увидеть, лишь отъехав километров за сто от города. Мне нравятся маленькие уютные европейские города, при желании с моим косовским паспортом я могу спокойно жить там полгода-год и искать работу. Посмотрим».
Турецкий мужчина, инструкция по применению
История Екатерины, переехавшей в Турцию пять лет назад, вовсе не такая беззаботная, хотя переезд случился из-за сильной и взаимной любви с местным жителем.
«Судьба сложилась так, что я полюбила турка. Приехав на неделю в Стамбул, познакомилась с ним в отеле. Он, хитрый лис, с первого мгновения уже знал, что я буду его женой, — рассказал мне об этом спустя полгода. Все было достаточно невинно. В последнюю ночь накануне моего отъезда, на террасе отеля, под звуки утреннего Эзана (это напевный призыв к молитве), в лучах просыпавшегося солнца мы впервые поцеловались. Этот поцелуй я не забуду никогда! Через месяц я прилетела снова. Потом он прилетел в Москву. Через 11 месяцев таких полетов поженились. Еще через 11 месяцев родилась наша принцесса. Свадьбу играли в Стамбуле», — рассказывает Екатерина.
А вот дальше события развивались не совсем радужно: глубоко любимые и уважаемые Екатериной родители брак дочери не приняли. Отчасти из-за негатива, льющегося из СМИ на тему интернациональных браков, тем более с мусульманами, отчасти потому, что они в принципе не готовы были принять иностранца. Свадьбу играли без родителей невесты.
Фото: Jerry Lampen / Reuters
Сразу после свадьбы девушка уволилась с работы (у нее диплом МГЮА, офицерское звание и восьмилетний опыт работы в правоохранительных органах), получила документы на фамилию мужа и уехала в новую жизнь. Кстати, религию менять Екатерину никто не заставлял. Важно, что ислам осуждает подобное насилие над личностью. Более того, супруг даже ходил с ней в православную церковь, — в стамбульских церквях нередко можно увидеть молящихся мусульман.
«Жили мы со свекрами. Мужа я почти не видела, он много работал. Когда дочке было три месяца, я узнала, что у мужа огромные кредиты, и каждый месяц крупные суммы идут только на покрытие процентов по займу. Плюс ко всему у свекров на двоих только одна пенсия, а квартира съемная. Я продала все подаренное мне за мою жизнь золото и помогла ему закрыть один небольшой кредит. Составила с ним график выплат по остальным. Не раз бывало, что мы не знали, на что купить молочную смесь малышке: молока у меня не было от стресса и недостаточного питания. На пять месяцев я впала в тяжелую депрессию. С ребенком сидели свекры, за что им спасибо большущее», — вспоминает Екатерина.
Прошло три года, жизнь потихоньку наладилась: малышка пошла в садик, а ее мама — на языковые курсы. В Турции действует незыблемое правило жизни в эмиграции: хочешь найти в новой стране хорошую работу, сначала выучи язык на должном уровне. «Без языка жить за границей — это быть нулем без палочки. У тебя в голове могут быть тысячи умных мыслей, но какой в них толк, если ты никому их не можешь донести? Вот в этом месяце курсы мои должны окончиться. Если успешно сдам экзамен, то получу диплом, который принимается любым вузом Турции. Но я не планирую пока получать здесь второе высшее», — говорит Екатерина. Курсы Екатерина оплачивает сама. Кроме того, живя в Турции, она научилась шить, создает себе одежду, и у нее даже появилась первая клиентка. Катя подрабатывает гидом и фотографом для российских туристов, — именно это и вывело ее постепенно из послеродовой депрессии.
«Общаюсь ли я здесь с русскими? Скорее, тут принято говорить о русскоязычных... Конечно, очень важно общение с соотечественниками. У нас есть и группы в соцсетях, и встречи в реальности. Несколько девушек близки мне по духу. Многие помогают друг другу, но есть и те, кто на своих же пытается нажиться. Вообще, в Турции свой особый менталитет, и я не считаю себя вправе судить о нем с позиции знатока, поскольку немного времени здесь прожила. Тут свои представления о порядочности, приличиях, морали. Поэтому я совсем не осуждаю "отуречившихся" русскоязычных иммигрантов, получающих, например, комиссию с ресторана за обслуживание приведенных клиентов, пусть даже и друзей».
«Дети делают нас зависимыми. Если бы не дочка, я бы сбежала в Москву еще в первые полгода после свадьбы».
Однако девушка вовсе не жалеет, что стала матерью маленькой турчанки: «Только дети делают из нас тех, кем мы являемся на самом деле», — уверена она.
«А наши межнациональные малыши с их более широким спектром генетического наследия еще и красивы, и умны. Будущее за ними, потому как в современном мире только межкультурное единение и здравый смысл помогут избежать катастрофы, к которой, разжигая межнациональные и межрелигиозные конфликты, планомерно толкают нас сами знаете кто», — подводит итог Екатерина.
Остается задать ей завершающий разговор вопрос — о том, каким она видит свое будущее. И получить неожиданный ответ: на повестке дня — развод. «В наших отношениях с мужем было слишком много лжи. Он два года препятствовал получению для дочери российского гражданства, хотя дал согласие на это еще до ее рождения. Два года меня не оставляло чувство, что я собака на железной цепи, и цепью был ребенок... Когда я уехала в Москву заниматься оформлением документов, то очень сомневалась, что приеду обратно в Стамбул. Но муж за время моей поездки показал себя хорошим отцом нашей дочери. Вообще, он меня очень сильно любит. И все его поступки были направлены на то, чтобы меня получить, потом — на то, чтобы не потерять, но методы сильно расходятся с моими представлениями об уважительных супружеских отношениях. Сейчас я жду решения из Анкары о гражданстве, найду постоянную работу, и со временем нас разведут. Я решила, что лучше родных родителей никого нет, и мама с папой должны жить в одном городе. Хотя пути господни неисповедимы».
