Резать или стричь Разорит ли нефтяную отрасль сохранение экспортных пошлин

Кому должно помогать государство в условиях кризиса (если, конечно, признавать его наличие)? Что будет, если увеличить нагрузку на относительно благополучную, но критическую для наполнения бюджета нефтянку? Этот вопрос вызвал острую дискуссию в процессе подготовки проекта бюджета на будущий год.

Немного фармацевтики

Министр финансов Антон Силуанов любит повторять, что нынешний уровень цен на нефть — это «горькое лекарство» для российской экономики, которое необходимо проглотить для выздоровления. Дефицит федерального бюджета за девять месяцев текущего года составил 786,7 миллиарда рублей. За этот период в казну поступило доходов на 10,14 триллиона рублей, а расходы составили 10,93 триллиона рублей. По итогам года превышение расходов над доходами запланировано в размере 2,68 триллиона рублей. То есть 12,5 триллиона доходов и 15,2 триллиона расходов. Все это рассчитано исходя из стоимости барреля нефти в 50 долларов.

Пока планируется покрывать дефицит бюджета из Резервного фонда, который на данный момент составляет 4,67 триллиона рублей. Однако если наша «подушка безопасности» похудеет более чем вдвое при неясных перспективах пополнения фонда, а цены на нефть не вырастут, правительству все равно придется сокращать расходы. Так, по расчетам Минфина, к 2018 году всероссийская «кубышка» сократится до 500 миллиардов рублей.

Основные траты, по данным Федерального казначейства, до сих пор приходились на национальную оборону (2,36 триллиона рублей), социальную политику (3,68 триллиона рублей) и общегосударственные вопросы (около 700 миллиардов рублей). Первые две расходные статьи жестко лоббируются оборонным ведомством и социальным блоком. Кроме того, в условиях начала военной операции в Сирии и роста социальной напряженности в связи с кризисом эти статьи можно считать несокращаемыми. Общегосударственные расходы — обеспечение главы государства, руководителей субъектов Федерации и муниципальных образований, законодательных и исполнительных органов государственной власти — одним словом, святое.

Всякий раз, когда Минфин предлагает сокращать расходы в какой-либо части, он подвергается жесткой критике. «Вам нужны деньги — увеличивайте доходную часть бюджета, а как потратить — мы сами разберемся», — говорят оппоненты финансового ведомства.

А увеличение доходной части означает рост налоговой нагрузки на тех или иных налогоплательщиков. Силуанов решил начать даже не с повышения налогов, а с отмены льгот и преференций для тех отраслей, для которых, с его точки зрения, эта мера окажется наименее болезненной. Но что на деле означает усиление нагрузки на нефтянку — остричь нагулявшего густую шерсть барана или зарезать курицу, несущую золотые яйца?

Халява кончилась

Глава Минфина предложил лишить нефтяную отрасль прежних преференций, аргументируя решение тем, что этот сектор и так чувствует себя вполне неплохо. «Чем больше мы будем помогать нефтянке, тем меньше останется для других секторов экономики», — указал министр. С другой стороны, никто не станет спорить с тем, что нефтянка является основной дойной коровой для бюджета. Можно ли подоить ее еще интенсивнее?

Об этом в правительстве спорят с сентября при обсуждении бюджета на 2016 год. Согласно первоначальному предложению Минфина, с отрасли можно было бы получить в следующем году дополнительно 609 миллиардов рублей. Ведомство предлагало применять к вычету по налогу на добычу полезных ископаемых (НДПИ) пониженный курс доллара — 44 рубля. Однако нефтяные компании раскритиковали эту идею, говоря, что к 2025 году они потеряют 7 триллионов рублей. Из-за снижения инвестиций упадут и объемы добычи. Аналогичную позицию занимают Минэкономразвития и Минэнерго. В результате предложение финансового ведомства забраковал сам премьер Дмитрий Медведев.

Тогда Минфин выдвинул другую идею — заморозить экспортную пошлину на уровне 42 процентов в 2016 году. Таким образом, планировавшийся ранее налоговый маневр, согласно которому ее должны были понизить до 36 процентов, отменяется. В этом случае выигрыш бюджета составит 300 миллиардов рублей. Это предложение уже нашло поддержку в правительстве, однако нефтяники продолжили борьбу за сохранение налоговой нагрузки на прежнем уровне.

Отдайте деньги мне!

Основной посыл критики Минфина со стороны нефтекомпаний состоит в том, что его предложение ведет к сокращению инвестпрограмм в отрасли, существенному снижению объемов добычи и в конечном счете крайне негативно скажется на будущих доходах государства. Так, глава «Роснефти» Игорь Сечин заявил, что в течение ближайших трех лет объем извлекаемых запасов может сокращаться на 25-30 миллионов тонн нефти в год. По словам главы компании, это спровоцирует «негативный бюджетный эффект». Топ-менеджер указал, что в первом полугодии нефтяная отрасль получила «отрицательный денежный поток». А нынешняя стабильность уровня добычи нефти, согласно его замечанию, является результатом инвестиций прошлых лет. «Конечно, в этом смысле динамику инвестирования надо поддерживать, а не изымать ресурс из действующих инвестпрограмм», — считает Сечин.

В июле, когда предложения финансовых чиновников только обсуждались, пресс-секретарь госкомпании Михаил Леонтьев припугнул общественность неизбежным дефицитом бензина в случае реализаций предложений Минфина. «Пока ситуация стабильна, потому что капиталовложения в переработку имеют длительный цикл. Поэтому мы пока еще этого не чувствуем, но почувствуем в полной мере в среднесрочной перспективе», — сказал он.

С точкой зрения нефтяников согласен академик РАН Александр Некипелов, назвавший предложения Минфина угрозой бюджету. Он раскритиковал тезис Силуанова о том, что компании, экспортирующие нефть, получили доход от девальвации рубля. «Выгода нефтяных компаний от изменения суммы вычета в рублях только по НДПИ на нефть составит порядка 500 миллиардов рублей, что практически полностью обеспечивает рост показателя EBITDA российских нефтяных компаний», — признает эксперт. При этом он указывает на публичную отчетность за первое полугодие 2015 года шести крупнейших российских НК («Роснефть», «Лукойл», «Газпром нефть», «Татнефть», «Башнефть» и «Сургутнефтегаз»), на которые приходится более 85 процентов добычи в стране. Согласно отчетным данным, рост EBITDA (прибыли до вычета расходов по выплате процентов и налогов и начисленной амортизации) составил 113 миллиардов рублей, или 8 процентов. При этом, указывает эксперт, рост добычи за данный период — 5 процентов. Получается, что из 8 процентов прироста показателя EBITDA 5 процентов связаны с расширением производства и обеспечены за счет инвестиций (они увеличились на 144 миллиарда рублей, или 20 процентов), а оставшиеся 3 процента связаны с увеличением глубины переработки из-за ввода новых установок по программе модернизации. При этом Некипелов подчеркивает, что увеличившиеся за этот период рублевые доходы от экспорта нефти в размере 200 миллиардов рублей были съедены ростом стоимости нефти для российской переработки после увеличения НДПИ в рамках принятого налогового маневра.

Не менее скептически к идеям Минфина относится и член комитета Торгово-промышленной палаты РФ по энергетической стратегии и развитию ТЭК Рустам Танкаев. По его мнению, изъятие 0,6 триллиона рублей у нефтяных компаний привело бы даже не к сокращению инвестиционной программы нефтяников в 2016 году, а к «полному прекращению инвестиционных программ всех 600 нефтяных компаний России вплоть до их пересмотра», что «обеспечило бы падение промышленного производства в стране более чем на 4,2 триллиона рублей и сокращение до 3 миллионов рабочих мест». «В результате, по нашей оценке, в 2016 году отток капитала из России вырос бы вдвое — до 160 миллиардов долларов, курс рубля упал бы ниже 100 рублей за доллар, а в обществе неизбежно возникла бы социальная напряженность», — отметил эксперт. Раскритиковал он и предложение Минфина по изъятию у нефтяников 270 миллиардов рублей. «Очевидно, что такое решение спровоцирует глубокий кризис в нефтяной промышленности страны, за счет которой формируется 40 процентов государственного бюджета, — отмечает Танкаев. — В результате доходная часть бюджета, по нашей оценке, сократится на 10 процентов. Парадоксально, но Минфин России вовсю работает над развалом государственного бюджета страны».

Любопытно, что с идеями Силуанова не согласен даже его коллега по правительству, министр экономического развития Алексей Улюкаев. Выступая на форуме «Россия зовет!», он отметил, что дополнительная налоговая нагрузка на нефтяную отрасль даст налоговый минус бюджету в будущих периодах. «Я иногда удивляюсь логике моего друга Антона. Мы хотим бюджетные доходы только в этом году? Или в следующие годы тоже хотим? — приводит слова Улюкаева ТАСС. — Упражнение по НДПИ и экспортной пошлине убивает традиционные месторождения. В 2018 году у нас будет минус налоговый. Я даже не говорю про инвестиции, про компании. Я говорю просто про потери бюджета. Зачем нам своими руками создавать потери бюджета будущих периодов?»