Бывший олигарх Михаил Ходорковский, взявшийся за поддержку российской оппозиции на федеральных выборах, снова в центре внимания: Москва намерена добиваться его экстрадиции через Интерпол. «Лента.ру» оценила шансы на выдачу в Россию и проанализировала связь этого дела с приближающимися выборами в Госдуму.
О том, что Михаил Ходорковский объявлен в международный розыск по линии Интерпола, стало известно утром 11 февраля ― мир оповестил об этом анонимный источник через агентство «Интерфакс». «Соответствующее решение направлено в центральное бюро Интерпола в Лионе», ― уточнил он. Получасом позже эту информацию подтвердил агентству главный спикер Следственного комитета Владимир Маркин. Но официального пресс-релиза на сайте СК в интернете так и не появилось ― как, впрочем, и фамилии Ходорковского в списке разыскиваемых на сайте Интерпола.
Последнее, однако, ничего не значит: в базу розыска никто не попадает автоматически. Сначала штаб-квартира Интерпола в Лионе должна изучить запрос российского отделения и принять по нему решение ― удовлетворить или отказать. Только после этого начнется собственно розыск. Напомним, что экс-миллиардера подозревают в причастности к убийству мэра Нефтеюганска Владимира Петухова, которое произошло в 1998 году.
Строго говоря, в международном розыске Ходорковский и так числится с конца декабря, когда Басманный суд Москвы заочно арестовал бывшего олигарха. Однако, как уточнил источник «Интерфакса», на тот момент речь шла только о розыске в странах СНГ и государствах, с которыми у России заключено соглашение о взаимной выдаче преступников. С Великобританией, где сейчас находится Ходорковский, такого соглашения нет.
Идите в суд!
«Объявили в Интерпол» ― звучит угрожающе, однако эта организация отнюдь не ловит «объявленных» за руку в любой точке планеты и уж тем более не доставляет по месту требования.
Юридический механизм объявления в международный розыск по линии Интерпола, согласно российскому законодательству, предполагает заочное судебное решение об избрании меры пресечения в отношении человека. Это позволяет сразу после задержания взять обвиняемого под стражу. Чтобы привлечь к ответственности лицо, находящееся вне российской юрисдикции, существуют международные соглашения, позволяющие государствам на взаимной основе разыскивать криминальный элемент по всему свету. Еще в середине прошлого века была создана организация, аккумулирующая информацию о беглецах ― Интерпол. Членство в этой структуре закрепляется соглашениями.
Михаил Ходорковский. 1992 год
Фото: Борис Бабанов / РИА Новости
— Интерпол — это база данных, которая лишь информационно способствует обеспечению интересов государств-участниц соглашения, — рассказал «Ленте.ру» профессор кафедры международного права МГИМО, адвокат Дмитрий Лабин. — Если все формальности соблюдены, специалисты Интерпола содействуют установлению места нахождения субъекта. Но это не орган, принимающий решение об аресте. На их заявления реагируют уполномоченные органы каждого конкретного государства, где находится тот или иной обвиняемый в преступлении. А решение всегда принимается местными правоохранительными структурами на основе национального законодательства. «Автоматических» обязанностей передавать через Интерпол преступников инициатору розыска не возникает. Все зависит от доброй воли государства.
Любое решение о судьбе человека в Великобритании, будь то Михаил Ходорковский или другое лицо, разыскиваемое Россией, принимается исключительно судом. Экстрадиция — это длительная процедура, с множеством формальностей.
― Практика подобного сотрудничества России с Великобританией, увы, не самая успешная, — продолжает адвокат Дмитрий Лабин. — И не всегда дело в политической подоплеке. У нас совершенно разные правовые системы, да и само отношение к закону. Зачастую проблема заключается в том, что соответствующие российские правоохранительные органы не всегда должным образом относятся к тем формальностям, которые для их британских коллег принципиальны.
Современное международное право основано на суверенности и равенстве стран, и никто не может диктовать свои условия, даже если речь идет о человеке, заподозренном в совершении преступления на родине и скрывающемся за рубежом. Вопрос о выдаче в любом случае решает суд.
Бес экстрадиции
Судебное разбирательство по поводу экстрадиции — процесс состязательный, в нем участвует и сторона обвинения, и сторона защиты. На практике суды Великобритании проверяют не только соблюдение юридической процедуры, но и представленные российской стороной доказательства вины. Нельзя сбрасывать со счетов и политическую повестку.
Михаил Ходорковский. 2008 год
Фото: Сергей Михеев / «Коммерсантъ»
Получение Михаилом Ходорковским политического убежища в Великобритании или другой европейской державе значительно усложнит процесс экстрадиции.
― Тогда вступает в силу базовый принцип международного права — не выдавать своих граждан для предания правосудию в иностранном государстве, ― рассказывает профессор Лабин. — Статус лица, которому предоставлено политическое убежище, по сути, приравнивает его к гражданину страны, за исключением некоторых прав, например избирательных. То есть, власти относятся к человеку, как к соотечественнику, берут под свою правовую защиту.
Новейшей политической истории известны несколько ярких прецедентов невыдачи Великобританией России разыскиваемого. Например, Ахмеда Закаева, которого в международный розыск объявили в 2001 году, и Интерпол выдал ордер на его арест. В октябре 2002 года Закаева задержали в Дании, на Всемирном чеченском конгрессе в Копенгагене.
Полиция Польши доставила Ахмеда Закаева в Окружную прокуратуру в Варшаве. Фото: Леонид Свиридов / РИА Новости
Россия запросила его выдачи, однако датский Минюст отказал, сочтя, что документы оформлены неправильно (российская сторона, например, неверно указала год рождения Закаева и отчество ― «Ильясович» вместо «Халидович»), а доказательная база хромает. Широкую огласку получила, в частности, такая деталь: предполагаемая жертва Закаева, священник Сергей Жигулин, оказался жив ― он успел постричься в монахи под именем отца Филиппа.
Закаев свободно вернулся в Великобританию, после чего российская Генпрокуратура, вооруженная ордером Интерпола, попыталась еще раз добиться его экстрадиции. И снова суд отказал. Тот же судья Тимоти Уоркман отклонил и запрос на выдачу ныне покойного олигарха Бориса Березовского. Не выдали России партнера Березовского по «ЛогоВАЗу», предпринимателя Юлия Дубова (ныне проживает в Англии). Израиль не выдал одного из руководителей ЮКОСа, Леонида Невзлина. Список можно продолжить.
Перспективы
Положа руку на сердце, перспективы выдачи Ходорковского Великобританией представляются сомнительными. Английский суд обязательно заинтересовался бы сроками давности по этому делу: убийство произошло почти 18 лет назад, тогда как срок давности ― максимум 15. Кроме того, до своего помилования в декабре 2013 года Ходорковский находился в России, и можно было расследовать в отношении него все что угодно ― между прочим, к аналогичному доводу суд обратился в истории с Закаевым, указав, что в 2001 году при наличии ордера на его арест бывший полевой командир приезжал в Москву для переговоров и никто не посадил его за решетку.
Пресс-секретарь экс-олигарха Кюлле Писпанен заявила, что сам он над попытками российской стороны привлечь к делу Интерпол только посмеялся. «Михаил Борисович не будет никоим образом менять образ своей жизни», ― заверила Писпанен. У Ходорковского нет адвоката по делу об убийстве Петухова, и он не намерен принимать участие в следственных действиях.
Лидер движения «Россия молодая» Антон Демидов с портретом мэра Нефтеюганска Владимира Петухова, за убийство которого был осужден экс-глава отдела внутренней экономической безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин. Фото: Андрей Стенин / РИА Новости
Политического убежища Великобритания ему пока не предоставляла, хотя Писпанен напомнила, что он собирался над этим подумать еще несколько месяцев назад. «Он сказал, что подумает, так он и думает. Я не думаю, что каким-то образом Следственный комитет может ускорить этот процесс», ― отметила Писпанен. Однако не стоит полагать, что эта юридическая деталь может решить исход дела о выдаче: у Закаева, например, на момент процесса об экстрадиции политического убежища не было, что не помешало ему выйти на свободу и получить нужный статус.
Казус Аблязова
Нельзя сказать, что из Европы вообще невозможно добиться выдачи. Однако даже если процесс идет удачно, это дело на долгие годы. В этом отношении показателен кейс казахстанского олигарха и политика, экс-владельца БТА-банка Мухтара Аблязова. В Казахстане обвиняется в финансовых нарушениях на сумму свыше шести миллиардов долларов. Ордер на арест Аблязова был выписан еще в 2009 году, однако до самого ареста дошло только в 2013-м. Помимо Казахстана, экстрадиции Аблязова добиваются одновременно Россия и Украина, поскольку в этих странах против него также выдвинуты обвинения в мошенничестве. Но до сих пор непонятно, будет ли он выдан и в какую именно страну. Премьер-министр Франции Мануэль Вальс подписал распоряжение о его экстрадиции в Россию, однако до выдачи еще далеко.
Российская Генпрокуратура добивается и выдачи бывшего главы Межпромбанка Сергея Пугачева. Судят его в Англии, находится он во Франции. Пугачева обвиняют в том, что после банкротства Межпромбанка в 2010 году он присвоил принадлежащие кредиторам 28 миллиардов рублей и злоупотребил полномочиями при выдаче невозвратных кредитов на 68 миллиардов рублей. То есть это экономическое дело ― именно поэтому оно и движется к завершению. Со своей стороны, Пугачев всячески старается его политизировать, чтобы получить политическое убежище. Кстати, Мухтару Аблязову статус политбеженца не помог.
В случае с Ходорковским за статусом, очевидно, дело не станет. Пригодятся и многочисленные публикации о том, что якобы истинная подоплека дела ЮКОСа в 2003 году была связана с попыткой Михаила Борисовича финансировать оппозицию на выборах в Госдуму, и его последние политические заявления. Несмотря на обещания не заниматься политикой, Ходорковский все-таки ею занялся. Причем от общих заявлений о политической ситуации в стране (например, он говорил о готовности стать президентом «переходного периода») бывший олигарх перешел к поддержке конкретных политических деятелей.