Терпящие поражение за поражением боевики «Исламского государства» постепенно отступают из Сирии и Ирака в другие страны. Одна из них — Афганистан, где джихадисты из ИГ развернули бурную деятельность. Эту проблему обсуждали на состоявшемся в Казахстане 20-23 апреля Евразийском медиафоруме. Среди участников форума был и бывший президент Афганистана Хамид Карзай, возглавивший государство после свержения талибов в 2001 году и правивший почти 13 лет. «Лента.ру» поговорила с ним о судьбе его страны, борьбе с ИГ и отношениях Кабула с Москвой.
«Лента.ру»: Вы ушли с поста президента почти два года назад. Как с тех пор изменилась ситуация в стране?
Карзай: К сожалению, спокойнее в Афганистане не стало. После подписания двустороннего соглашения о безопасности с США афганский народ надеялся на некоторое улучшение, но этого не произошло. Надеюсь, что для исправления ситуации будут приложены все усилия.
К слову, об американцах — как вы считаете, была ли необходима операция НАТО в Афганистане или «Талибан» сам бы пал под тяжестью внутренних противоречий и из-за конфликта различных полевых командиров?
Нет, такой вариант исключен. В 2001 году, после страшных терактов 11 сентября в Нью-Йорке и Вашингтоне, приход США и НАТО в Афганистан стал де-факто освобождением нашей страны. Они дали отпор вялотекущему вторжению другого государства — Пакистана (движение «Талибан» возникло в Пакистане — прим. «Ленты.ру»), и мы благодарны им за это. Проблема же в том, что произошло потом — все наши претензии касаются ситуации уже после освобождения.
Учитывая противоречивость последующих событий, как бы вы оценили роль Вашингтона в судьбе Афганистана? Американцы принесли больше добра или все же зла?
Трудно сказать. В некоторых сферах влияние американцев очень позитивное: значительно улучшилась ситуация с образованием, дорогами, здравоохранением. Многие нашли работу, заработали деньги — кто-то даже очень много денег, — но, опять же, в сфере безопасности добиться успеха американцам не удалось.
Терроризм никуда не делся, влияние радикальных и экстремистских идеологий только усилилось, насилие продолжает оставаться частью повседневной жизни. Оценивая положение вещей во многих сферах, можно говорить об успехе, но борьба с террором и экстремизмом явно провалилась.
Объявленное талибами весеннее наступление уже обернулось для Афганистана десятками новых жертв
Фото: Ahmad Masood / Reuters
Как вам кажется, в связи с вторжением «Исламского государства» (ИГ) в страну, какая из внутриафганских фракций одержит верх? «Талибан» разобьет ИГ, «халифат» одолеет талибов, или правительственные войска победят и тех, и других?
В конце концов победа должна оказаться в руках правительственных сил — они должны одолеть всех «плохих парней». Что касается «Талибана», считаю, афганский народ все же должен объединиться. Хотя эта организация принесла немало бед, в ее рядах воюют афганцы, и для всего афганского населения нет иного выхода, кроме как начать диалог о мире. Он необходим.
ИГ, с другой стороны, совершенно чуждая нашей стране организация. Она пришла извне и сражается за цели, не имеющие отношения ни к афганским, ни региональным интересам, и именно потому нам всем нужно бороться против исходящей от нее угрозы: и России, и Китаю, и странам Средней Азии.
Необходима эффективная кампания против радикализма и экстремизма. Если Запад действительно хочет добиться успеха в борьбе с ИГ, он должен искать помощи России, а также Китая и Индии.
Вы и ранее говорили о том, что ИГ — чуждая Афганистану организация, но, насколько мне известно, бойцы халифата приспосабливаются и ведут себя в вашей стране не так, как их соратники в Сирии и Ираке. Например, стараются уважать местные традиции, не взрывают храмы и памятники. В том числе и поэтому им удалось привлечь на свою сторону множество афганцев, в частности Гульбеддина Хекматияра (бывшего афганского премьер-министра, лидера группировки «Хезб-э-Ислами», одного из самых известных политиков страны — прим. «Ленты.ру»). Как же вышло, что чуждая организация находит понимание среди жителей страны?
Я бы не сказал, что это так. Повторяю, ИГ — совершенно чужда афганцам. Боевики ИГ убивают людей, ведут себя чрезвычайно жестоко и не находят сочувствия у людей «на земле». Что касается Хекматияра, да, прозвучало одно заявление похожего толка, но потом оно было опровергнуто.
Ваша оценка ИГ понятна, а насколько значительную роль во внутриафганском урегулировании вы отводите «Талибану»?
Мы рады предложить им значительную роль! Они — афганцы, и мы призываем их как афганцев освободиться от иностранного влияния, помогать своей стране, а не вредить ей.
Давайте поговорим о соседях Афганистана. Как вам кажется, какую роль для вашей страны играют Иран, Китай, Индия, и Турция?
Все эти страны, несомненно, играют позитивную роль с точки зрения Афганистана. Но не только они — Россия тоже среди таких стран. Больше всего для Афганистана сделали США, Европа и Япония, но, помимо них, именно Индия помогает нам активнее остальных. Индия пожертвовала более двух миллиардов долларов нашей стране, и в течение последних четырнадцати лет каждый год предоставляет тысячу учебных грантов афганским студентам.
Иран тоже замечательный сосед Афганистана, внесший значительный вклад в улучшение ситуации и помогающий нашим беженцам. Китай становится все более значимым другом. И Россия, конечно, — у наших отношений богатая история, которая берет начало еще со времен русских царей. За последние четырнадцать лет мы установили очень тесные контакты.
Каким вы видите будущее афгано-российских отношений? Что можно ожидать?
Они будут более тесными и доверительными. Это будут отношения стратегического партнерства.
Вы можете назвать какие-то конкретные направления или проекты, в рамках которых уже существует эффективное взаимодействие?
Да, конечно! Россия сейчас возобновила работу по ряду старых проектов, недавно поставила нам 10 тысяч автоматов Калашникова для нужд армии и полиции, тренирует наших полицейских. Россия предоставляет нам множество учебных грантов, имеет экономические интересы в Афганистане.
Поставки российского оружия Афганистану помогли укрепить силовые структуры страны, но не позволили правительственным войскам переломить ход противостояния
Фото: Mohammad Ismail / Reuters
А мы, в свою очередь, заинтересованы во взаимодействии с российской стороной для борьбы с экстремизмом и восстановления стабильности в нашей стране. С начала XX века и почти до самого его конца, когда Россия была сильной, когда мы имели общую границу, она была для нас значительным стабилизирующим фактором. Все рухнуло в одночасье в тот злосчастный момент, когда советские войска вторглись в Афганистан. В любом случае, Россия — это страна нашего региона, мы — соседи, мы должны быть вместе, это даст нам возможность быть сильными и жить в мире.
Каким вы видите будущее газопровода ТАПИ, который пройдет из Туркмении в Афганистан, а далее соединит Пакистан и Индию? В прессе его часто именуют «трубопроводом мира». Поможет ли его создание стабилизации обстановки внутри Афганистана?
Да, я надеюсь, что проект будет реализован и заработает. Когда я был президентом, я очень плотно им занимался, подписывал документы, заключал соглашения. Правительство нового президента Ашрафа Гани тоже активно занимается им, и я надеюсь, что все получится. Мы хотим, чтобы все получилось.
Деятельность террористической группировки «Исламское государство» в России запрещена