В Сахаровском центре в рамках цикла лекций, посвященного 30-летию эпохи гласности, выступила журналист, исследователь российских СМИ, автор сайта «Рождение российских СМИ. Эпоха Горбачева (1985–1991)» Наталия Ростова. Она рассказала о главных событиях в журналистской жизни эпохи перестройки и о том, как в стране возникала свободная пресса. «Лента.ру» публикует выдержки из ее выступления.
Первый акт гласности
Появление 54-летнего Горбачева на должности генсека после «пятилетки пышных похорон», когда генеральные секретари умирали один за другим, было уже само по себе событием. Во время первой поездки по стране он неожиданно для своей охраны остановил машину и пошел в народ. Совсем молодой новый генеральный секретарь КПСС одним своим возрастом и видом уже давал понять советским людям, что все теперь будет иначе.
Стоит отметить, что стилистика, в которой преподносилась эта новость, оставалась по-прежнему казенно-советской, а ТАСС — по-прежнему был главным источником новостей. Горбачев в своих мемуарах назовет этот выход к народу первым актом гласности.
25 лет спустя
В конце 1985 года в советской прессе вышло интервью c президентом США Рональдом Рейганом — первое за 25 лет. До этого с советской прессой общался президент Джон Кеннеди, который дал интервью Алексею Аджубею для «Известий». После публикации газета The New York Times написала, что часть высказываний президента США была цензурирована. Рейган жестко говорил об Афганистане, и в целом его речь опубликовали, но некоторые формулировки удалили.
Горбачев, встречаясь с главными редакторами, привел эту публикацию как пример нашей открытости, говорил, что они долго совещались наверху и решили, что все-таки ничего резать не надо, что мы ничего не боимся. Он сам начал активно общаться с западной прессой и очень понравился Западу. Маргарет Тэтчер сказала, что с ним можно иметь дело.
Горбачев объявляет о введении сухого закона
«Железная леди их просто размазала»
Одно из важных событий для нашей журналистики произошло 1 апреля 1987 года, когда по советскому телевидению показали первое в истории интервью с западным лидером — Маргарет Тэтчер.
Интересно, что первые полчаса советские журналисты-международники Томас Колесниченко, Владимир Симонов и Борис Калягин отождествляли себя с советской системой и с ВПК. Задавая вопросы, они всегда говорили во множественном числе — «мы», рассматривая Тэтчер как противника. После 30 минут спора о проблемах ВПК Тэтчер со свойственным ей сарказмом взорвалась: «Простите, а у вас еще какие-нибудь вопросы есть?»
Провал интервью был очевиден для всех. Телепродюсер Сергей Скворцов, который устраивал первые телемосты в стране, писал так: «Железная леди их просто размазала. Они не имели никакого опыта дебатов, а привыкли говорить заученный текст перед камерой». Горбачев их тоже размазал: «Симпатии к ней еще больше возросли после выступления по московскому телевидению. Наши журналисты на ТВ — три мужика, которые вели передачу, навалились на нее, очень невежливо себя вели, в своей обычной манере. Но она перед ними не спасовала и, в общем, выиграла сражение».
Интервью Маргарет Тэтчер ТВ СССР (март 1987)
Начало гласности на телевидении
В конце 1985 года главу Гостелерадио Сергея Лапина, бессменного с 1970 года, отправили на пенсию. Вместо него назначили Александра Аксенова, и именно при нем началась гласность на телевидении. Появились Владимир Познер как ведущий телемостов, молодежные программы «19 этаж», «Взгляд», «Пятое колесо», «600 секунд».
Это назначение важно тем, что стало первым в череде грядущих перестановок в медийной сфере. В течение 1986-1987 годов поменяли почти всех руководителей главных московских СМИ, вещающих на всю страну. Телевидение изменилось.
Аксенов пробыл в должности до апреля 1989 года, когда в программе «Взгляд», впервые в истории СССР, Марк Захаров предложил захоронить Ленина. Это был невероятный скандал, который в итоге привел к отставке Аксенова.
«Очищение»
В газете «Правда» от 13 февраля 1986 года вышла статья «Очищение» Татьяны Самолис. Она призывала партию разобраться с тем, кто в ней состоит. Предстоял XXVII съезд КПСС, партийная чистка, когда Горбачев отправил всех стариков на пенсию.
Так советский режим решал проблемы: сначала публикация в «Правде», а потом какие-то действия. Интересно, что в 1991 году Самолис стала первым пресс-секретарем новообразованной Службы внешней разведки, которую возглавлял Евгений Примаков.
После Чернобыля
Спустя три дня после катастрофы в Чернобыле, 28 апреля 1986 года, в программе «Время» зачитали сообщение ТАСС. Это была единственная доступная информация для населения. В таком же виде она публиковалась и в газетах.
Программа Время 28.04.1986. Чернобыль
Позже Гейдар Алиев рассказывал британскому журналисту, что Политбюро раскололось. Были те, кто считал, что советским зрителям вообще ничего не нужно сообщать. Но СССР пришлось признать произошедшее под давлением западных стран, зафиксировавших повышение радиационного фона.
Горбачев выступил с заявлением по Чернобылю только через 18 дней — 14 мая. Лишь в августе правительство признало, что последствия аварии будут ощущаться в течение нескольких лет. Долгое время руководство страны не понимало масштаба трагедии.
Одним из первых журналистов, которому разрешили поехать в Чернобыль, был Владимир Губарев из «Правды». До поездки он встретился с Александром Яковлевым, и тот попросил его после возвращения не только описать в своей газете то, что произошло, но и зайти к нему.
В своих воспоминаниях Губарев рассказывал, что, по его мнению, и Яковлев, и Горбачев понимали: снизу им врут. Для них он был независимым источником информации, от которого они хотели услышать правду. То есть Политбюро долгое время само не понимало, что происходит.
«Покаяние»
Следующее важное событие связано не со СМИ напрямую, а с медиа в широком смысле. В мае на съезде Союза кинематографистов СССР был показан фильм «Покаяние». Последняя фраза в картине — «К чему дорога, если она не приводит к храму?» — стала крылатой. После этого другие фильмы, долгое время лежавшие на полках, увидели свет.
Для государства, которое запрещало религию, показ такого фильма был большим событием. Эдуард Шеварднадзе в интервью американскому журналу «Вестник» вспоминал об этом так:
«...Когда встал вопрос о выпуске «Покаяния» на экраны, начались запреты, исключения из партии и так далее. Уже во время перестройки Горбачев, Яковлев и я были за прокат этого фильма, но решающее слово, как ни странно, сказал Лигачев… Семья его жены, как и моей, пережила все те же несчастья. Когда они с женой посмотрели фильм, Лигачев был настолько тронут, что не смог скрыть этого и сказал, что фильм необходимо показать». Все разрешения, любое снятие табу шли сверху.
«В СССР секса нет!»
Фраза «В СССР секса нет!» воспринимается как образец советского лицемерия, хотя речь в ней шла о рекламе. Ее произнесла администратор гостиницы «Ленинград» Людмила Иванова во время телемоста «Женщины говорят с женщинами. Ленинград — Бостон». Позже она много раз говорила, что эта фраза испортила ей жизнь.
Легендарная фраза: "В СССР секса нет!"
Тот телемост был не первым в истории советского телевидения, но именно после него в стране широко заговорили о телемостах. Они проходили с 1982 по 1986 год, однако всесоюзным явлением стали при участии Фила Донахью и Владимира Познера. Именно они считались самой любимой парой у телезрителей. Интересно, что американцы показывали эти мосты в прямом эфире, а мы — в записи, долго их монтировали, выбрасывали реплики.
Прямой эфир
В 1987 году, 7 марта, впервые в прямом эфире вышла телепрограмма Владимира Молчанова «До и после полуночи», и он моментально стал знаменитым. Передача шла раз в месяц. Молчанов произвел большое впечатление на телезрителей своим аристократическим видом, белым костюмом, нездешней манерой говорить, тембром голоса.
Выпуски «До и после полуночи» и «Взгляда», который дебютировал через полгода, славились еще и тем, что в них можно было услышать прежде недоступную музыку. Молчанов показывал западные клипы, а «Взгляд» — русский рок. «Взгляд» также одним из первых ввел интерактив: зрители могли звонить в студию по телефону в прямом эфире, высказывать свои претензии.
«Дети Арбата» и Нина Андреева
В апреле 1987 года в журнале «Дружба народов» начал публиковаться роман Анатолия Рыбакова «Дети Арбата», книга о жизни Москвы во время Большого террора. Следом стала открываться наша запрещенная ранее литература, написанная как в СССР, так и за рубежом. В этом сыграли решающую роль толстые журналы «Знамя», «Дружба народов», «Новый мир».
Следующее событие — это Нина Андреева с ее статьей «Не могу поступаться принципами», которая вышла 13 марта 1988 года в «Советской России». В ней Андреева призывала реабилитировать Сталина. Горбачев и Яковлев находились за границей, а Егор Лигачев на встрече с главными редакторами посоветовал обратить внимание на эту статью. Те восприняли это как руководство к действию.
Начались выяснения отношений. За статьей видели невероятную конспирологию. Андреевой, Лигачеву и главному редактору «Совраски» Валентину Чикину пришлось оправдываться. Целых два дня Политбюро обсуждало только этот материал. 5 апреля был опубликован ответ в газете «Правда», написанный Александром Яковлевым и Иваном Лапиным, главным редактором «Известий», и завизированный Горбачевым. Это был ответ либералов. Статью Андреевой признали вредной.
«Борис, ты не прав!»
Большой прорыв в расширении пространства свободы слова связан с 19-й партийной конференцией. Впервые неспортивная телетрансляция велась в течение нескольких дней. Именно тогда советские зрители впервые стали припадать к экранам телеприемников во время работы. В 1989 году этот опыт повторили при первых свободных выборах.
СМИ уже были достаточно смелыми, чтобы обсуждать любые вопросы, но во время этих трансляций депутаты и участники конференции поднимали более острые проблемы, чем могли позволить себе газеты, журналы и телевидение. Именно здесь была произнесена фраза, которую помнят как «Борис, ты не прав!» (хотя на самом деле Егор Лигачев сказал немного иначе).
Егор Лигачев: «Борис, ты не прав»
Удивительно, но серьезные проблемы страны обсуждались на этой партконференции меньше, чем проблемы СМИ. Это был момент жесточайшего идеологического противостояния в Политбюро между Лигачевым и Яковлевым. Через полгода Горбачев отстранил от идеологии и того, и другого, назначив Медведева.
Генерального секретаря критиковать можно
12 марта 1989 года прошли телевизионные дебаты, в которых участвовали директор ЗИЛа Евгений Браков и Борис Ельцин. Это были первые и последние дебаты Ельцина.
Примечательна встреча Горбачева с руководителями СМИ, состоявшаяся 13 октября 1989 года. Генсек накричал на главного редактора «Аргументов и фактов» Владислава Старкова. В зале было около 100 человек, но никто об этом не написал. Проблема состояла в том, что Старков опубликовал соцопрос, по которому получалось, что Горбачев не самый любимый политик советских граждан — в числе самых популярных читатели «АиФ» назвали Андрея Сахарова и всю Межрегиональную группу. Горбачев даже в десятку не вошел. Он был в бешенстве.
Старков сопротивлялся, писал в западные СМИ об этой проблеме, говорил, что советские СМИ его не поддерживают, что лично генерального секретаря критиковать нельзя. Кампания помогла: Старков остался на своей должности. Это было совершенно новое явление.
И последнее событие — принятие закона о СМИ 12 июня 1990 года, в котором впервые прозвучала фраза «Цензура запрещена». Авторами закона были Юрий Батурин, Владимир Энтин и Михаил Федотов. Благодаря этому закону начался рост новых СМИ. Возникли новые журналы, газеты, радиостанции.
