В понедельник, 20 февраля, могло бы исполниться 50 лет Курту Кобейну, гранж-музыканту и лидеру группы Nirvana. Отмечать этот юбилей так же странно, как 60-летие Цоя, 70-летие Моррисона или 80-летие Высоцкого. Эти люди ушли молодыми, оставив своих поклонников в полной растерянности. Nirvana стала самой влиятельной группой последнего времени: услышав их, десятки тысяч людей собрали свои команды, а почтенные рок-звезды изменили восприятие музыки. Группа вывела альтернативный рок в ряд главных и коммерчески успешных стилей. К юбилею участника «клуба 27» «Лента.ру» собрала рассказы известных людей о Кобейне и его коллективе.
Дэвид Боуи: «Меня просто опрокинуло, когда я узнал, что Кобейну нравилось то, что я делаю. Мне очень хотелось поговорить с ним о том, почему он решил сделать кавер на Man Who Sold The World. Это была хорошая прямолинейная версия, и она звучала как-то очень искренне. Я бы очень хотел сделать что-нибудь вместе с ним, но и просто поговорить с ним было бы тоже очень круто».
Леонард Коэн (Кобейн упомянул его в песне Pennyroyal Tea: «Дайте мне загробный мир Леонарда Коэна, и я тогда смогу вздыхать вечно»): «Жалею, что мне не удалось поговорить с этим молодым человеком. Я видел много людей в нашем дзен-центре, которые прошли через проблемы с наркотиками и нашли выход. Всегда есть альтернатива, и я, наверное, смог бы предложить ему что-нибудь. Или не смог бы. Иногда просто дружеский разговор может спасти человека».
Уильям Берроуз, писатель, один из немногих кумиров Кобейна. Вместе они записали альбом The Priest They Called Him. Кобейн хотел снять Берроуза в клипе Heart Shaped Box, но писатель отказался. «Кобейн был очень застенчивым, вежливым. Было в нем что-то хрупкое и очаровательно-потерянное. Он курил сигареты, но не пил. О наркотиках разговора не было. Я не стал показывать ему свою коллекцию оружия. То, что я хорошо помню, — это смертельная серая тень на его щеках. В том, что Курт убил себя, не было акта его воли. Как мне показалось, он был уже мертв».
Пит Таунсенд, гитарист группы The Who: «Я оплакиваю Курта. Парня, который был сначала прекрасным, потом жалким, потерянным, затем героически глупым. Конечно, это хард-рок».
Нил Янг (Кобейн в своей предсмертной записке процитировал его песню: «Лучше сгореть, чем медленно погаснуть»): «Он очень, очень вдохновлял меня. Он был таким выдающимся. Удивительным. Один из лучших, но и гораздо больше. Для меня он был одним из абсолютно лучших. Грустно, что не нашлось никого, кто бы смог поговорить с ним обо всем, сказать: я понимаю, через что ты сейчас проходишь, но поверь, все не так плохо».
Снуп Догг, рэпер: «Я расскажу вам об этом человеке, легенде и мифе. Его музыка была потрясающей. Но трава у него была в 20 раз лучше».
Игги Поп: «Я пошел посмотреть на Nirvana в маленький клуб Pyramid на авеню А в Нью-Йорке. Гитару было слышно плохо, но у этого парня был вайб. Он прыгал по сцене, как марионетка или какой-нибудь эльф, сгорбившись над своей гитарой. Мне это понравилось. Когда он пел, голос звучал как скрежет, и это было как-то демонически. Под конец концерта он набросился на ударную установку и расшвырял ее части, а потом и самого себя в зал. Позже я увидел, как он шел мимо бара: невысокий, с белыми волосами, в майке The Stooges. Я почувствовал гордость».
Ларс Ульрих, барабанщик группы Metallica: «В случае с Кобейном вы имели дело с настоящим человеком, а не с каким-то придуманным образом или искусственной маской».
Курт Кобейн и Кортни Лав с дочерью Фрэнсис Бин Кобейн
Фото: Dave Lewis / REX / Shutterstock / Fotodom
Пи Джей Харви, певица: «Я видела его несколько раз. Как у человека, пишущего песни, у меня к нему было безмерное уважение. Он невероятный сочинитель и певец. Когда я встретила его впервые, то поняла, что он из породы особых людей. В нем был внутренний свет, и вы могли его видеть. У него была харизма, выходившая за пределы его физической оболочки».
Риверс Куомо, участник группы Weezer: «В 1990-х я был самым большим фэном Nirvana. Уверен, что несметное число людей могут сказать то же самое, но я был так страстно увлечен их музыкой, что временами чувствовал себя больным — у меня реально болело сердце».
Билли Джо Армстронг, участник группы Green Day: «Помню, когда вышел Nevermind (второй альбом Nirvana — прим. Ленты.ру»), я подумал: наконец-то у нас появились свои The Beatles. Они были The Beatles нашей эпохи, и больше ничего подобного не случалось».
Джош Хомме, Queens Of The Stone Age: «Помню, когда я впервые услышал Bleach (первый альбом Nirvana — прим. «Ленты.ру»), я сказал друзьям: мы должны сочинять другие песни. Слушая Negative Creep, School или Love Buzz, я думал, что в группе поют три разных человека. Эта музыка действительно изменила мое сознание. Я встречал Курта и видел, как его тяготила растущая популярность. Для него это была слишком сложная ситуация. Но его песни становились все лучше и лучше. Даже сейчас, когда вдруг где-то начинают играть песню Nirvana, мне всегда становится хорошо: "Спасибо! Три минуты я могу ни о чем не беспокоиться"».
Questlove, участник рэп-группы The Roots: «Послушай, 5 апреля 1994 года (день смерти Кобейна — прим. «Ленты.ру») изменился весь наш мир».
Билли Корган, лидер The Smashing Pumpkins: «Когда Курт Кобейн покончил с собой, наше поколение лишилось ключевой фигуры. Кто еще из нашего поколения значил для других больше, чем для самого себя? Не могу больше назвать никого. Я много думал об этом и так никого и не нашел».