В понедельник, 29 мая, президент Франции Эммануэль Макрон принял в Версале российского коллегу Владимира Путина. Сделав заявку на роль нового политического лидера Европы, Макрон продемонстрировал умение вести диалог со сложным партнером, очертил красные линии, потребовал разделять европейские ценности, а также замахнулся на существенную роль в борьбе с мировым терроризмом. На совместной пресс-конференции российский лидер позволил Макрону солировать и, кажется, пропускал колкости молодого политика мимо ушей. Но позже свое видение ситуации он подробно изложил другим французам — двум журналистам газеты Le Figaro.
Прагматичный взгляд Макрона
Разговор тет-а-тет в Версале длился более трех часов, а совместная пресс-конференция — сорок минут. Но ни Путин, ни Макрон ни словом не обмолвились о впечатлении, произведенном друг на друга. Французский президент, похоже, был больше увлечен тем, какой эффект он производит на прессу, чем на своего визави. Путин же старался понять мнение нового лидера Франции по ключевым вопросам.
«В целом это очень прагматичный взгляд, как мне кажется. У нас совершенно точно есть точки для сближения наших позиций», — пришел к выводу российский лидер.
Таких точек немного, но взгляды политиков совпали в том, где проходит «красная линия» в Сирии. Для Макрона — это использование химического оружия. На такое циничное преступление Франция обязательно ответит (примечательно, что политик говорил именно о Франции, а не о военных альянсах, в которые это государство входит). Путин с такой позицией согласился. И поставил вопрос шире: ответить надо так, чтобы само применение такого оружия стало невозможным.
Однако и доказательств того, что именно Дамаск причастен к химатаке в провинции Идлиб, нет. Это была провокация, уверен российский президент. «После того, как это произошло, мы тут же предложили нашим американским партнерам и всем, кому это представляется целесообразным, провести инспекцию аэродрома, с которого якобы поднялись самолеты, применившие химическое оружие», — рассказал Путин, пояснив, что современные средства контроля точно зафиксировали бы следы. Но «все отказались проводить эту проверку», как и проверку места, по которому якобы был нанесен удар. «[Президент Сирии Башар] Асад этого оружия не применял», — убежден Путин.
Совместная пресс-конференция Владимира Путина и Эммануэля Макрона
Фото: администрация президента России
Париж в сирийской эстафете
С Сирией Макрон, видимо, связывает амбициозные планы. Молодой французский лидер рассчитывает создать собственный проект по борьбе с запрещенным в России «Исламским государством». Начало ему положит рабочая группа Москвы и Парижа, которая, по замыслу Макрона, сможет «в практическом плане наладить взаимодействие по борьбе с террористической угрозой». Подобной площадки в Европе у России до сих пор не было.
Эту инициативу Макрона на пресс-конференции Путин будто бы оставил без внимания, лишь намекнул на зависимость Парижа от Вашингтона в таких геополитических вопросах. «Как известно, Франция вносит свой вклад в борьбу с терроризмом в Сирии в рамках международной коалиции под руководством Соединенных Штатов Америки. Насколько Франция самостоятельна в решении вопросов оперативного характера, это нам неизвестно», — отметил Путин.
В разговоре с журналистами Le Figaro российский президент в очередной раз подчеркнул, что Москва готова к международному сотрудничеству по противодействию терроризму. Но почему до сих пор не удалось объединить усилия? «У Европы спросите», — предложил Путин.
Он напомнил, что после теракта в Париже в ноябре 2015 года в Россию приехал занимавший тогда пост президента Франции Франсуа Олланд. Стороны договорились о «конкретных действиях». К берегам Сирии приблизился авианосец «Шарль де Голль». «Потом Франсуа уехал в Вашингтон, и все, "Шарль де Голль" развернулся и ушел куда-то в сторону Суэцкого канала. И реальное сотрудничество у нас с Францией прекратилось, не начавшись», — пояснил Путин.
Теперь мяч на стороне европейцев, считает российский президент: «Разберитесь, кто там старший, кто не старший, у кого есть какое слово, кто на что претендует. Мы готовы, мы открыты к сотрудничеству».
Выразив скепсис по отношению к европейским антитеррористическим инициативам, Путин отметил конструктивный подход Турции, Ирана и официального Дамаска, а также вооруженной сирийской оппозиции в введении режима прекращения огня в Сирии.
Теперь нужно сделать второй шаг — создать зоны деэскалации. С американцами было очень трудно договариваться по этому направлению, обмолвился Путин. Москва готова прислушаться к мнению США и европейских партнеров. «Но надо вести диалог конкретный, а не болтать о каких-то взаимных претензиях и угрозах. Надо практической работой заниматься», — подчеркнул он.
На кого давить «нормандской четверке»
По итогам встречи в Версале Макрон предложил активизировать и нормандский формат. Ожидаемо, что в этом направлении позиция нового французского лидера будет мало отличаться от линии бывшего президента Франсуа Олланда. Но Макрон торопится. Сразу после совместной пресс-конференции он обещал позвонить канцлеру ФРГ Ангеле Меркель с тем, чтобы организовать переговоры (телефонные или личные) в нормандском формате как можно скорее.
Позиция Москвы в этом вопросе хорошо известна. В Кремле предпочли бы, чтобы европейцы наращивали давление на Киев в плане выполнения минских соглашений. Главное, что нужно сделать, — отвести вооруженные силы от линии соприкосновения. «В двух точках отвели, в третьей точке никак не удается это сделать. И сегодняшние украинские власти все время ссылаются на то, что там стреляют», — сказал российский лидер.
Второй шаг — внедрение закона об особом статусе республик Донбасса. «Ведь закон принят, но до сих пор не вступил в действие. И принят закон об амнистии, но президент [Украины Петр Порошенко] его не подписал», — напомнил Путин. В минских соглашениях указано, что нужно провести социальную и экономическую реабилитацию территорий непризнанных республик. Но Киев, наоборот, вводит блокаду региона.
«Причем ввели блокаду радикалы, перекрыв железнодорожные пути. Президент Украины сначала сказал, что наведет порядок, но у него ничего не получилось. И вместо того, чтобы продолжить свои усилия, взял и официально сам присоединился к этой блокаде. Как в таких условиях можно говорить о каком-то развитии ситуации к лучшему?» — задавался вопросом Путин.
Российский президент также в очередной раз подчеркнул, что Москва, на его взгляд, вообще не является стороной конфликта: «Это конфликт внутренний, украинский конфликт прежде всего».
Французский президент уже встретился с Дональдом Трампом, его знакомство с Владимиром Путиным намечено на июль
Фото: Christophe Licoppe / ZUMA Press / Globallookpress.com
Москва готова подождать Трампа
Французских собеседников Путина волновали, конечно, не только вопросы, связанные с Парижем. Если после встречи с Макроном можно хотя бы надеяться на некую оттепель в отношениях Москвы и Европы, то диалога с Вашингтоном по-прежнему нет. И это несмотря на намерения президента Дональда Трампа наладить взаимодействие с Москвой.
Причина, на взгляд Путина, в том, что в США очень сильна бюрократия. Именно она мешает реализовывать хорошие планы. «Я уже общался и с одним президентом США, и с другим, и с третьим — президенты приходят и уходят, а политика не меняется», — сказал Путин.
Для иллюстрации своих слов он привел пример с предвыборным обещанием Барака Обамы о закрытии тюрьмы в Гуантанамо: «Вот Обама — продвинутый человек, человек либеральных взглядов, демократ, он же перед выборами своими обещал закрыть Гуантанамо. Сделал? Нет. А почему? Он что, не хотел? Очень хотел, я уверен, что хотел, но не получилось. Он искренне к этому стремился. Не получается, не так все просто».
Сама ситуация, когда «люди в кандалах ходят там уже десятилетия без суда и следствия», немыслима для Европы или России — «с потрохами бы сожрали уже давно». «Нет, в Соединенных Штатах это возможно, и до сих пор продолжается — кстати, к вопросу о демократии», — отметил российский президент.
Кроме того, наладить диалог с новым хозяином Белого дома мешают те, кто уже проиграл свои выборы. «Им никак не хочется признать, что они их действительно проиграли, что тот, кто выиграл, оказался ближе к народу, он лучше понял, чего хотят люди, простые избиратели. Хочется себе объяснить и другим доказать, что они здесь не при чем, что их политика была правильная, они все делали хорошо, но кто-то со стороны их обманул и объегорил», — рассудил Путин.
Упрекнул американский истеблишмент: «Пускай бы между собой спорили, ругались и доказывали, кто круче, кто лучше, кто умнее, кто надежнее и кто лучше формулирует политику для страны, — зачем сюда впутывать третьи страны?». И философски добавил: «Все проходит — и это пройдет. Мы никуда не спешим, мы готовы ждать, но очень рассчитываем, что нормализация российско-американских отношений когда-то произойдет».
Дональд Трамп в середине мая принял в Вашингтоне главу МИД Сергея Лаврова
Фото: flickr.com/photos/ mfarussia / Globallookpress.com
Против кого воюет НАТО?
Не обошел вниманием Путин и планы НАТО по увеличению вклада в оборону на фоне разговоров об улучшении отношений с Россией. «А зачем тогда увеличивать военные расходы? Против кого собрались воевать?» — спросил он.
В то же время российский президент заявил, что вполне понимает желание Вашингтона переложить часть финансовой нагрузки на союзников по Североатлантическому альянсу. Трамп неоднократно, и не стесняя себя дипломатией, повторял: пора выполнять обязательства и отдавать в бюджет НАТО по 2 процента от ВВП. «Пускай разбирается, кому и за что сколько платить, нас это не очень беспокоит. Мы обеспечиваем свою обороноспособность — делаем это надежно, с перспективой на будущее, мы в себе уверены», — заявил российский лидер.
А Европе, на его взгляд, не нужно придумывать мифические российские угрозы и нагнетать обстановку, нужно подумать о действительно важном. «Главная проблема в области безопасности сегодня какая? Терроризм. В Европе взрывают, в Париже взрывают, в России взрывают, в Бельгии взрывают, война идет на Ближнем Востоке. Вот о чем надо думать», — заключил Путин.