Сноуборд сегодня — один из самых популярных видов спорта, однако известными в нем становятся единицы. Одна из таких единиц — Евгений Иванов, которого знают как Жуна, бывшего райдера сборной России. Корреспондент «Ленты.ру» решил выяснить, чем Иванов живет вне катания.
О детстве
Я родился и вырос на Крайнем Севере, на полуострове Ямал, в городе Надыме. Это закрытый город с населением 50 тысяч человек и полярными ночами. Там я и начал кататься, прожил в этом месте 16 лет.
В начале 2000-х, примерно в 11 лет, я открыл для себя сноуборд. Моя мама увлекалась беговыми лыжами. Наш город стоит вокруг большого озера Янтарное, которое зимой замерзает, а вокруг него сопки, лесотундра и трасса для беговых лыж. Однажды я катался с мамой, и мимо нас промчался снегоход, за которым, держась за веревку, ехал парень на одной широкой лыже боком. Я очень удивился и спросил у мамы, что это за лыжа. Она ответила, что это называется сноуборд, это очень опасный вид спорта, а меня это волновать не должно.
Но было поздно — я уже заинтересовался. В нашем доме этажом ниже жил мой ровесник, я рассказал ему о том, что увидел, а он в ответ принес мне стопку журналов и вырезок с фотографиями наших российские прорайдеров и мировых атлетов.
В моем городе для сноуборда не было никаких условий, у нас даже не было спортивных магазинов, где можно было бы купить доску и оборудование. То, что привозили, было импортным и очень дорогим, поэтому люди сами вручную делали сноуборды, эта техника передавалась из поколения в поколение.
Дождевик, брюки и ботинки Quiksilver, часы Casio G-SHOCK. Фото: Кирилл Умрихин
Мой первый сноуборд мы сделали вместе с отцом. Происходило это так: выпиливаешь примерную форму доски, наливаешь в ванну очень горячей воды определенной температуры, кладешь в воду один конец будущей доски, потом вставляешь его в батарею и загибаешь. Ночь она стоит, каменеет, потом проделываешь то же самое с другим концом. Крепления я делал следующим образом: у меня был маленький котелок, распиленный пополам, — это была задняя часть, та, что держит стопы. Были сделаны дырки с двух сторон, а армейский ремешок держал верхнюю часть голеностопа.
В первый же сезон я поучаствовал в первых соревнованиях в моем городе и каким-то чудом занял третье место, потому что более половины участников просто не доезжали до финиша — падали на середине пути. А я потихонечку, медленно доехал, не упал.
Сразу после соревнований я сильно заболел и попал в больницу. Мои родители меня навещали и спрашивали, что мне привезти. Ну, я в шутку говорил, что мне ничего не надо, кроме сноуборда. Когда я вышел из больницы — в моей комнате стоял новенький сноуборд с настоящими креплениями.
О патриотизме
В 2008-м моему отцу поступило предложение переехать в столицу. Мы обсудили это всей семьей, продали квартиру и отправились в Москву.
После переезда в родном городе я был всего один раз, но планирую поехать еще — провести мастер-классы и повидаться со старыми друзьями. Теперь местные жители там развивают малый бизнес, так как город недавно перестал быть закрытым. Остальные работают на добыче газа.
Рубашка и брюки Quiksilver, ботинки DC Shoes. Фото: Кирилл Умрихин
Благодаря своим результатам я попал в сборную Москвы, а затем и в сборную России. Но вскоре принял решение уйти. Это произошло всего за пару лет до Олимпиады в Сочи, куда я изначально планировал отобраться. Оказалось, что это темный лес, а в отечественном спорте творится бардак. Я решил, что не хочу себя с этим связывать. Там все упиралось в деньги, и мне нужно было не очень хорошо себя вести. Я ушел в коммерцию.
Лишь недавно я снова захотел вернуться в сборную. Мне просто стало скучно и захотелось большего. Стимулом для меня стал некий ступор в нашей стране, уровень катания почти не изменился, поэтому я хочу вести за собой поколение, показывать другие подходы к катанию.
Если я не на океане и не в горах, то отдыхаю в Москве, вижусь с друзьями. В столице я обычно передвигаюсь на скейте, поэтому в то время, когда я не катаюсь, я все равно катаюсь.
Все это несколько раз меняло мое отношение к России. Если пару лет назад я бы не сказал, что я патриот, то сейчас я люблю свою страну. Именно здесь мне хочется жить, а другие страны хороши для того, чтобы просто отдыхать, кататься и путешествовать.
О США
В апреле 2014 года мы с командой Quiksilver поехали на пару недель на съемки на калифорнийский курорт Маммот-Лейкс. После этого сезон уже заканчивался, и все возвращались в родные города.
Сноубордические штаны, флис и варежки Quiksilver, cноуборд GNU, сноубордическая маска Electric. Фото: Кирилл Умрихин
Мы с другом захотели провести в Штатах еще немного времени. В определенный момент мы поняли, что путешествовать по стране без собственного транспорта сложно, поэтому приняли решение купить машину. Приобрели «вэн» 1987 года выпуска за 900 долларов и катались на нем по Калифорнии.
Потом решили поехать в штат Орегон. Всего в США мы пробыли полгода, объехали все западное побережье. Периодически встречали новых или старых знакомых, которые катались и развлекались вместе с нами. У нас была целая система для соблюдения гигиены, ночевок и питания. Мы даже планировали снять про эту поездку фильм, но камера сломалась, и фильма не вышло.
Обратно мы как раз вернулись к началу сезона. Машину оставили знакомым, но позже они ее продали.
О современной молодежи
Мне своим примером хочется подтягивать молодежь, а она сейчас почему-то все меньше хочет этого. Жители России как будто перегорели холодом и зимой. Если будет возможность поехать куда-то зимой, скорее выберут жаркую страну, чем снежные горы. Раньше было больше движухи и соревнований.
Сейчас все поработил интернет. Самый простой пример: люди не смотрят ролики длиннее одной минуты, юзеры стали капризнее. Думаю, это происходит из-за перенасыщения информацией.
Бейсболка и куртка Quiksilver. Фото: Кирилл Умрихин
Не так давно мы выпустили полнометражный фильм о российском сноубординге, с которым объехали больше 35 городов России, были даже показы в Китае и Европе. И ажиотаж вокруг нашей ленты я увидел только на Камчатке. Я подписал около 200 плакатов. Там мы запустили фильм два раза, потому что было много желающих его посмотреть.
В Москве и Питере же все прошло очень сухо, фильм не вызвал почти никаких эмоций. Было обидно. Я недавно ехал в машине вместе с другом, которому больше 30 лет, и он слушал рэпера Фэйса. Я сошел с ума от удивления. Я раньше не слышал его. А в тот момент вообще удивился, что люди это слушают и им это нравится. Я за то, чтобы в музыке был посыл, там же его вообще нет.
О жизни вне спорта
Если не сноуборд, то определенно серфинг. А если не спорт, то мне хотелось бы заниматься музыкой. Я бы научился играть на ударных, потому что это для меня своеобразный пульс. Хочу быть пульсом.
Я слушаю самую разную музыку: реггей, хип-хоп — главное, чтоб это была не попса. Долгое время плохо относился к электронной музыке, но со временем все больше начинаю ее любить благодаря друзьям, которые показали хороших артистов. Я не представляю своей жизни без нее. Катаюсь часто с наушниками, музыка — сильный инструмент, который может настроить на нужный лад и поднять настроение.
В детстве, когда я только начинал кататься, у меня был шанс выбрать вовсе не сноуборд. По классам в школе у нас ходили разные люди, которые предлагали записаться в секции. И мне понравилось, как играли на музыкальном инструменте, который называется домра. Я повел родителей в музыкальную школу, прошел тесты, и там решили, что у меня есть слух, но для занятий нужно купить эту самую домру. Она стоила дорого, и родители не купили. Однажды, когда я уже серьезно занимался сноубордом, мама сказала: «Я все время так переживаю за тебя, лучше бы мы в свое время купили тебе домру».
О жизненных установках
Когда меня спрашивают о моих принципах, я отвечаю, что никогда, ни при каких обстоятельствах не съем тушеную капусту! Это мое табу номер один. Я ел это в садике, и с тех пор у меня моральная травма.
Фото: Кирилл Умрихин
А в целом я уверен, что в жизни нужно попробовать абсолютно все, нужно непрерывно меняться. Надо быть открытым для мира и перемен. Еще одна вещь, которую я стараюсь никогда не делать, — говорить о себе. Пусть лучше мои поступки говорят обо мне, а не я сам.
Я не сторонник грязных методов достижения успеха, я не готов идти по головам. И я не один такой. В нашей сфере никто не сделает друг другу плохо, не подставит. А вот в более высоких структурах это происходит часто: все стучат друг на друга и пытаются ставить палки в колеса.
Чтобы чего-то добиться, получить поддержку бренда, нужно знать, как общаться со спонсорами. Нужно быть медийным. У нас не все это умеют, а долго быть на плаву только за счет собственных средств сложно. Многие не понимают, что помимо того, чтобы брать у спонсора деньги и одежду, нужно уметь отдавать. Говорят: «Мы хотим просто кататься и участвовать в соревнованиях», а бренду нужно привлекать аудиторию. Возникают сложности и взаимное недопонимание.
А еще я всеми силами стараюсь поддерживать свою любовь к катанию. Очень многие талантливые ребята перегорают. У них опускаются руки, когда сталкиваются с неудачами. Этот спорт не измеряется годами, тут все дело в характере.