«Начали активно психологически давить» Россия лишается старейшего научного издательства. Все ради американской мечты

Издательству «Наука», которое в 2027 году должно отметить свое трехсотлетие, грозит банкротство и закрытие. Выпускавшиеся некогда крупнейшим в своем роде предприятием академические журналы переданы компании, принадлежащей американской фирме. Полтысячи научных редакторов вынуждены искать новую работу. На кону судьба недвижимости издательства, кадастровая стоимость которой составляет около шести миллиардов рублей. «Лента.ру» попробовала разобраться в ситуации и ее последствиях.

Назад в будущее

В здании издательства «Наука» на Профсоюзной улице можно снимать фильмы и сериалы, действие которых происходит в позднюю советскую эпоху. Там сохранился весь соответствующий антураж вплоть до табличек на кабинетах. Хотя на рабочих столах у редакторов все же стоят современные компьютеры.

Угроза банкротства и закрытия предприятия никак не отразилась на царящей здесь библиотечной — или академической, если хотите — тишине. Тревога читается только в глазах руководящих сотрудников, решивших, что издательство все же не должно умереть молча.

В течение почти трех столетий издательство «Наука» была органичной частью Российской академии наук. Стремящиеся во всем к логичности и цельности ученые, такие как Николай Вавилов в прошлом веке, старались упорядочить связанные с научными публикациями институции согласно духу социализма, стремящегося к коммунизму. Так была создана единая трехчастная система — могучее предприятие «Наука», включившее в себя типографию, издательство и книжные магазины (знаменитая «Академкнига»). Википедия сообщает, что по состоянию на 1982 год «Наука» была крупнейшем в мире научным издательством. Собственно, эта советская машина, или «мамонт», как его любовно называют сами сотрудники, каким-то образом сумела проработать до сих пор, несмотря на всю реформаторскую активность последней четверти века в РАН.

В издательстве полагают, что «Науку» торпедировала не новая социально-экономическая российская реальность, а спорная мысль о том, что издательская деятельность — занятие для РАН непрофильное. Идея эта укрепилась в головах и отпечаталась на бумаге: с появлением ФАНО (Федерального агентства научных организаций) «Наука» перешла под его юрисдикцию и стала ФГУП.

«Там [в ФАНО] издательству объяснили, что оно должно зарабатывать деньги: "Издавайте детективы, торгуйте канцелярией", — сетует заместитель директора издательства «Наука» Олег Вавилов, сидя в переговорке, по запаху и внешнему виду, напоминающей читальный зал старой библиотеки. — Любой ФГУП, как овца, должна давать шерсть».

Научная карикатура

После изгнания «мамонта» РАН стала обращаться за услугами на рынок, и уже само это действо, по словам специалистов, выглядело карикатурой. Причем заказ проходил через аукцион, где побеждает тот, кто меньше предложит, а не лицо, соответствующее квалификационным требованиям. Грубо говоря, любой условный ИП «Петров» мог претендовать на выпуск научных академических журналов.

«Но когда вот этот издательский пакет состоял из 140 наименований академических журналов, то не нашлось таких "Петровых", готовых этим заняться. И даже МАИК [о нем речь пойдет ниже] на это не решался», — говорит Вавилов. — Потому что, помимо таких журналов, как "Автоматика и телемеханика", над которым работают три человека, есть "Вопросы философии", где редакционный штат составляет 16 человек, и как сделать его рентабельным при том, что у журнала подписка невысокая и на английский он не переводится?»

Государственные расходы, по словам замруководителя «Науки», составляли лишь 50 процентов от бюджета журналов, а остальное издательству всеми правдами и неправдами приходилось добывать самому. Но «мамонт» отказался идти по пути наращивания эффективности путем продажи шуб на занимаемых площадях и прочих подобных затей, а занял позицию классического гордого русского дворянина XIX века, то есть попросту стал копить долги. И собралось их порядка 500 миллионов рублей.

«Забавный факт, что только содержание редакций (прямо скажем, нищенское) в первом полугодии 2018 года обошлось издательству в 215 миллионов рублей, а надо еще сверстать и напечатать журналы, — пишет на своей странице в Facebook советник директора «Науки» Борис Куприянов. — РАН по аукциону перечислил только 130 миллионов. 85 миллионов издательство должно было где-то брать само».

Cотрудники РАН

В советские годы работать в издательстве «Наука» было делом почетным и выгодным не только в материальном, но и в моральном плане. После перестройки доходы и социальное благополучие научных редакторов, судьба которых сегодня под вопросом, стали таять. В результате осталась одна духовность, а вернее — гордое звание сотрудника РАН.

Именно оно наряду с возможностью заниматься любимым делом в стильном здании легендарного советского издания позволило «Науке» не беспокоиться за текучку кадров.

«Мы недавно отметили 60-летие трудовой деятельности одной нашей сотрудницы, — похвастался Вавилов, но затем с печалью добавил: — Теперь же большая часть сотрудников издательства, а именно 500 человек, которые занимались именно научными журналами, окажутся сейчас не у дел. Этим людям либо нужно переходить в компании, которые выиграли аукцион, либо куда-то еще. Содержать редакцию у нас средств нет».

Профессиональный научный редактор — и об этом говорит не только Вавилов — человек уникальный. Он должен знать какую-нибудь там газодинамику, например, с одной стороны, а с другой — владеть мастерством публицистического изложения, должен вычленять главную мысль авторов, потому как хороший ученый далеко не всегда хороший «оратор» в письменной речи.

«Таких специалистов никто не готовит, и при тех зарплатах, какие в этой сфере есть, никто сюда не рвется. Учиться нужно долго, квалификация должна быть высокая, а реальное вознаграждение за свой труд люди получают мизерное», — отмечает замдиректора издательства.

Однако у партнеров «Науки», включая РАН, фактическими сотрудниками которого остаются эти редакторы, бытует мнение, что труд этот незначителен и никакого отношения к научному не имеет. А стало быть, не может отмечаться и в юридической плоскости — в виде авторских прав.

Но говорят об этом за глаза, потому как в повседневной работе сотрудники редакций научных журналов долгие годы трудятся рука об руку с учеными в качестве помощников, многих связывает дружба, и авторы разделяют их тревогу по поводу будущего издательства, которое умрет из-за упрямого нежелания стать коммерческим. Даже собирают подписи, но толку от этого пока нет.

Дочь перестройки

Летом 1992 года президиум РАН принял решение, в котором констатировалось, что у академии наук не хватает средств развивать научные издания журналов и тем более продавать их за рубежом. Для этих целей создали российско-американскую Международную академическую издательскую компанию «Наука/Интерпериодика» (МАИК), которой передали права на распространение всех российских научных журналов за пределами родины.

Примечательно, что примерно за полгода до этого скончался английский бизнесмен Роберт Максвелл, который был наделен аналогичным эксклюзивным правом во времена СССР. История успеха этого человека начиналась с идеи продавать немецкие издания пленным гитлеровцам, находившимся в Великобритании. За научные же издания он взялся после того, как помог издательству Springer (также имевшему немецкие корни) продать старые выпуски журналов в том же Туманном Альбионе. После этого Максвелл на некоторое время организовал с этим теперь уже одним из крупнейших мировых научных издательств совместное предприятие.

Типография «Наука»

Фото: tnauka.ru

Многие годы спустя, в 1992-м, газета «Коммерсантъ» назвала новым Максвеллом американскую компанию Pleiades Publishing Александра Шусторовича, сына советского ученого, перебравшегося с семьей в Штаты еще в годы холодной войны. Фирма наряду с РАН и издательством «Наука» выступила соучредителем МАИК. По мнению ряда экспертов, именно Шусторович осуществляет сегодня фактическое руководство этим вроде бы совместным предприятием.

Главным достижением Pleiades, из-за которого компанию так ценят в РАН, стал договор со Springer на дистрибуцию пакета из девяти десятков научных журналов, большинство из которых зарубежным издателям якобы не особенно нужны.

По мнению советника директора «Науки» Бориса Куприянова, МАИК была создана «для вывода из-под государственной юрисдикции научных статей российских ученых и печати журналов РАН за рубежом». Компания должна была в будущем полностью заменить «Науку», однако результатом перераспределения полномочий стал лишь вывод наиболее «дорогих кусков», связанных с реализацией российских журналов за рубежом.

Некоторое время «Науку» и МАИК возглавлял один человек — историк Владимир Васильев. В этот период российско-американская компания стала забирать себе не только работу по созданию англоязычных версий журналов, но и прибыль от изготовления изданий для российского рынка. Их верстка, а точнее сотрудники и оборудование, были, по словам источника «Ленты.ру», переданы из издательства «Наука» в МАИК. «Науке», чтобы продолжать выпуск журналов, приходилось платить за верстку МАИК, но денег не хватало, и вырос долг в 36 миллионов рублей.

«Руководитель организаций всегда мог договориться сам с собой. В 90-е типография "Науки" работала в три смены и вряд ли была убыточна», — отмечает Куприянов.

Споры и суды

Сегодня руководство «Науки» с одной стороны и МАИК с Pleiades Publishing — с другой находятся в состоянии открытой вражды. На события последних двух десятилетий они смотрят совсем по-разному.

«Это передача прав произошла без конкурса, ограничения по срокам, и речь шла именно обо всех научных российских журналах: существовавших и будущих», — говорит о допуске Pleiades Publishing к распространению отечественных изданий за границей Вавилов.

«Все журналы, права на издание которых получил Pleiades, достались ему в жесткой конкурентной борьбе с другими международными издательствами, в первую очередь за счет лучших условий», — отвечает на этот выпад гендиректор МАИК Виктор Валяев.

«Когда возник вопрос об участии "Науки" в аукционах на второе полугодие 2018 года — а МАИК решила забрать их под себя, — они просто пришли и сказали: "Коллеги, либо вы не участвуете в конкурсе, либо мы несем эти бумаги на банкротство!"», — продолжает замдиректора «Науки».

«В настоящее время МАИК выиграла в суде два иска по взысканию задолженности с издательства "Наука" на общую сумму около 30 миллионов рублей. Замечу, что данная сумма составляет менее 7 процентов от общей задолженности ФГУП и уж точно не является причиной его возможного банкротства. Более того, несколько недель назад мы приостановили действие полученных исполнительных листов в отношении ФГУП, — парировал его оппонент. — Насколько нам известно, основная задолжность — перед федеральным бюджетом. А решение о возможном банкротстве должно принимать ФАНО».

«Наука», в свою очередь, пыталась добиться через суд выселения МАИК с занимаемых им площадей. Споры между родственными предприятиями докатились и до заграницы.

«Предыдущее руководство ["Науки"] увидело, что основные деньги в журналах — это не деньги, которые дает академия наук на их издание, потому что она не покрывает даже 50 процентов затрат, и не российская подписка, а деньги, получаемые при распространении английских версий по контракту со Springer. Причем этот контракт непрозрачен для издателей, — говорит Олег Вавилов. — Достоверных отчетов никто никогда не видел. И вот предыдущий руководитель издательства "Наука" Сергей Палаткин обратился с открытым письмом в Springer летом прошлого года. Мол, коллеги, а на каком основании вы занимаетесь распространением этих изданий, если правообладателями являемся мы — издательство "Наука"? У нас нет никакого правоустанавливающего договора с МАИК и Pleiades. Мы можем обратиться в международный суд и поставить ваш бизнес под угрозу».

Springer обратилась к Шустеровичу с предложением каким-то образом уладить этот вопрос. «И вот мы присутствуем при этом "улаживании". Он решил взять под контроль всю цепочку — "от скважины до бензоколонки"».

В МАИК же напомнили, что к моменту развала СССР ситуация с изданием советской научной периодики за рубежом была крайне тяжелая. Журналы могли выходить, к примеру, с задержкой от года до четырех лет.

«Было ощущение, что все журналы закроют. Никто, кроме Pleiades, не хотел их издавать, особенно в пакете, то есть вместе со "слабыми" журналами, как этого хотела академия, — говорит Валяев. — Это было время, когда рынок российских научных журналов переживал настоящую катастрофу. Именно тогда компания Pleiades пришла на этот рынок, и именно в это время мы сделали то, что людям казалось невозможным, — начали делать синхронный перевод русскоязычных научных журналов, которые ранее не переводились на английский язык, а также оплачивать работу авторов и составителей журналов».

Последний аукцион

Прошлым летом президиум РАН принял соломоново решение. «Они разбили все журналы на пять секций. Четыре из них — естественнонаучные. Туда, по странному совпадению, вошли все издания, которые переводятся на английский язык и имеют ценность за рубежом, — говорит Олег Вавилов. — А пятая секция — это такое "гетто", куда вошли "Вопросы философии", "Русская литература", "История Средних веков", "Славяноведение", сельскохозяйственные журналы. Они самые затратные, кстати».

Состоялся аукцион. По его результатам четыре пакета изданий взяла компания «Академкнига», стопроцентным владельцем которой является компания Pleiades. А оставшийся куст из 49 журналов взяло ООО «Интеграция Наука и образование» — компания, аффилированная с Государственным академическим университетом гуманитарных наук (ГАУГН).

«Наука» на второе полугодие 2018 года осталась вовсе без академических журналов. Это означает и возможную гибель книжных редакций. «Большая часть книг издательства "Наука" не является коммерчески окупаемой, — пояснил Вавилов. — Например, у нас есть "Восточная литература", есть книги, перевод которых готовится в течение десяти лет, — к примеру, "Упанишады". Сколько она должна стоить в магазине, чтобы мы окупили ее производство?»

Книжные редакции были завязаны на журнальной деятельности, так как компенсировали свои расходы за их счет. Теперь, вероятно, их работа тоже встанет.

«Книги вообще не интересуют РАН, — пояснил «Ленте.ру» Борис Куприянов. — Президент РАН не понимает разницы между работой издательства и типографии и публично об этом сообщает. Для обывателя не грех путать, но господину Сергееву.​..»

«Вишневый сад» Российской Федерации

Издательство «Наука» — это не только полтысячи небогатых, но гордых редакторов, но и солидная недвижимость.

«Самым дорогим куском этого имущественного пирога является типография в Шубинском переулке: Типография №2 РАН, — говорит Олег Вавилов, — Там общая площадь помещений составляет 18 тысяч квадратных метров. Комплекс зданий возле Смоленской площади. С прилегающей территорией. Кадастровая оценка — два с лишним миллиарда рублей, а рыночная цена…»

Еще есть огромный комплекс, который «Науке» достался в наследство от производственно-издательского комплекса ВИНИТИ. Предприятие находится в самом центре города Люберцы. Это четыре гектара земли в пяти километрах от МКАД.

Есть еще такие жемчужины, как здание в Мароновском переулке, рядом с парком «Музеон»: четырехэтажный особняк и 30 соток земли. Кроме Москвы и области, у «Науки» есть недвижимость в Санкт-Петербурге, Новосибирске, Махачкале — там, где находятся филиалы предприятия.

Кадастровая оценка всего имущественного комплекса ФГУП — порядка шести миллиардов рублей.

Примечательно, что соседи организации уже намекают, что на эту недвижимость «Наука», по сути, особого права не имеет. «Однако руководство ФГУП Издательство "Наука" почему-то убеждает себя, что здания и весь имущественный комплекс принадлежит не Российской Федерации, а им лично, и что они могут сдавать федеральное государственное имущество в аренду федеральному государственному учреждению по рыночным ценам, а де-факто в два раза выше рынка!» — возмущается ректор ГАУГН Денис Фомин-Нилов в ответ на реплику Куприянова о том, что ГАУГН не платит ни копейки за аренду помещений издательства.

«Вполне вероятно, что ценность квадратных метров перевесит ценность сотен тысяч изданных книг, коллектива редакторов и будущего государственного российского научного книгоиздания, — заключил Куприянов. — И мои опасения имеют подтверждение. Красноярский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук уже сдал помещение красноярского магазина. Теперь в Красноярске не будет «Академкниги»... А в Москве жилищно-коммунальное управление Российской академии наук потребовало очистить помещение магазина "Академкнига" на улице Вавилова до 15 июня. Директор ЖКУ РАН утверждает, что магазин "Академкнига" незаконно занимает помещение! Незаконно занимает 60 лет (с 7 мая 1958 года) помещение, специально отведенное для книжного магазина Академии наук!»

Славянский шкаф интересует?

В том виде, в каком он существует сейчас, бизнес «Науки» не устраивает никого, включая руководство издательства, но решать проблему в конструктивном ключе уполномоченные лица не торопятся.

«Руководство, пришедшее в "Науку" осенью прошлого года, предложило руководству ФАНО, согласовав идею в РАН, какие-то из неэффективно используемых зданий выставить на торги, чтобы погасить долги перед налоговой и получить возможность для современного развития: закупить оргтехнику, поставить современное типографское оборудование, получить возможность привлекать более высокооплачиваемых специалистов, переоснастить верстку, — рассказывает Вавилов. — Все это можно было бы провести под контролем правительства, но, к сожалению, решение о реструктуризации издательства пока не принято».

Сейчас же любая компания, которая имеет на руках исполнительный лист, может обратиться в суд с иском о признании предприятия банкротом. Это может произойти в любой момент.

«Аукцион выиграла контора "Академкнига". (Этот бренд, к слову, принадлежит издательству "Наука".) В ней сейчас работают шесть сотрудников. Как они будут выпускать 93 научных журнала? Начали активно психологически давить на наших редакторов, чтобы они сдавали все материалы им, — сетует замдиректора «Науки». — Но наших сотрудников там не берут в штат — им предлагают сотрудничество по гражданско-правовому договору».

Оппоненты Вавилова видят дальнейшую судьбу академиздата в более позитивном свете. «Рассматривая участие РАН в аукционах на оказание услуг по изданию журналов, мы видели свою роль в качестве генерального подрядчика: на редакционные услуги мы предлагаем заключить в рамках условий аукциона договор с издательством "Наука", в штате которого находятся сотрудники редакций, — пояснил представитель Pleiades Publishing. — Часть редакций останется в институтах, являющихся соучредителями журналов, и мы заключим с ними соответствующие договоры на оказание редакционных услуг. Часть сотрудников редакций при желании могут перейти в ИКЦ "Академкнига"».

Но, по мнению руководства «Науки», тот факт, что академические научные журналы находятся под контролем Шусторовича, несет риски для суверенитета научной деятельности в России.

«Предположим, ученые сделали исследование шельфа РФ. Они подготавливают статью для журнала, — говорит Вавилов. — Права на публикацию этих материалов, таблиц, фотографий по договору передаются издательству. Раньше договора заключались с издательством, хранились там. Теперь РАН поручает главным редакторам журналов заниматься этим по доверенности от академии, но все договора будут находиться в частных руках. Сейчас стоит конкретный бизнесмен, но могут быть и другие интересанты в Америке, которые получили доступ ко всем вышеуказанным материалам, включая личную информацию об ученых. Там же в договоре указывается все — от паспортных данных до мобильного телефона с домашним адресом. Сейчас это хранится здесь, на Калужской, а будет потом где-то в США?»

К тому же ученые, согласно нынешнему порядку, должны отчитываться за получаемые гранты именно научными публикациями. ​Борис Куприянов добавляет:​ «Удивительно, как сочетаются в голове чиновников два противонаправленных дискурса. Одна рука пишет: "Мы суверенная страна! Америка нам не указ! Антисанкции!" а другая одобряет контроль частной​ американской​ офшорной компании над российской наук​ой».

Руководство РАН, впрочем, на разных площадках уже не раз подтвердило, что соблюдение авторских прав и вообще контроль над академическими изданиями, публикуемыми за границей, находится полностью под управлением академии и волноваться не следует.

В самом же Pleiades говорят, что только у них сегодня есть опыт и возможность сделать издание русских журналов рентабельным, как это было прежде сделано с их англоязычными версиями.

«Но это будет возможно только после значительных вложений и длительного периода времени. Никто, кроме Pleiades, даже не думает за это браться и не готов рисковать вложениями. Особенно на фоне сильнейшего оттока лучших статей из России (почти 60 процентов) и резкого падения качества и количества статей в целом... Сегодня государство явно не готово дотировать этот процесс, особенно в таком убогом и устаревшем виде», — говорят в американской компании.