Крысы бюджетные Они создают подпольные банки и уводят миллиарды. Кто и как их ловит?

Сегодня, 25 июля, в России отмечают День сотрудника органов следствия. Дата неслучайна: в этот день в 1713 году именным указом Петра I была учреждена «майорская следственная канцелярия» — первый компетентный орган для расследования преступлений, подчиненный напрямую императору. Свои профессиональные праздники есть у следователей МВД (6 апреля) и ФСБ (20 декабря), а с недавних пор (праздник учрежден к 300-летию петровского указа) — и у сотрудников Следственного комитета РФ. О малозаметной, но очень сложной и важной работе СКР по расследованию налоговых преступлений — в материале Игоря Надеждина.

Только в 2017 году следователи СКР (а именно они расследуют налоговые преступления) раскрыли недоплаты в бюджет на сумму 70 миллиардов рублей. Для сравнения: расходы федерального бюджета в 2018 году на все жилищно-коммунальное хозяйство составят 39 миллиардов рублей, а на физическую культуру и спорт — чуть больше 68 миллиардов. При этом речь идет исключительно о преступлениях, где вина уже доказана. Следствие по многим делам продолжается.

Соревнование умов

Налоговые преступления СКР расследует с 2011 года — именно тогда вступили в силу поправки в уголовно-процессуальный кодекс, а до того ими занимались органы внутренних дел. Это во многом повысило значимость борьбы с налоговыми уклонистами. СКР, в отличие от предшественника — главного следственного управления Генеральной прокуратуры, напрямую подчиняется президенту РФ.

— В первые годы работы эти преступления были абсолютно новыми для наших следователей, — рассказывает подполковник юстиции Сергей Трохов, руководитель отдела процессуального контроля за расследованием налоговых преступлений СКР. — Еще не имелось соответствующего опыта, не было отработанного взаимодействия с налоговой службой. Тогда же в управлениях по экономическим преступлениям и противодействию коррупции МВД стали ликвидировать профильные оперативные подразделения (сейчас они вновь возродились). В первый год нашим сотрудникам удалось возместить в бюджет всего 5 миллиардов 300 миллионов рублей. Сейчас это кажется маленькой суммой, но тогда нам она представлялась очень большой. Ведь работу мы начинали практически с нуля.

У налоговых преступлений есть своя особенность: их расследование — всегда соревнование умов. Схемы уклонения от налогов придумывают далеко не дураки, и внешне они всегда выглядят абсолютно легальными. Да и запас знаний у правонарушителя должен быть огромным: это и Налоговый кодекс, и Гражданский кодекс, и арбитражные законодательства, и решения пленумов Верховного и Высшего арбитражного суда…

— Тем не менее это именно преступления. Я их называю «убийство бюджета», — говорит полковник юстиции Ольга Благодаренко, следователь по особо важным делам следственного управления СКР по Забайкальскому краю. Она специализируется именно на распутывании сложных экономических схем. — Эти преступления совершаются не только для личного обогащения — они придуманы именно для обмана государства и муниципалитетов. То есть в первую очередь направлены против пенсионеров, пациентов муниципальных больниц и поликлиник, против учителей.

— Общеуголовные составы преступлений, как правило, всегда налицо: убил, ограбил, проник… А криминальные налоговые махинации надо вскрыть, потом еще и доказать умысел недобросовестного налогоплательщика, — объясняет Сергей Трохов. — Почти всегда кажется, что все абсолютно легально, тем более что гражданское законодательство у нас достаточно гибкое, в отличие от уголовного.

Умные схемы

Присказка «двух одинаковых преступлений не бывает» актуальна и для уклонения от уплаты налогов. Безусловно, есть несколько типов преступлений, но почти каждая схема уникальна, и каждый новый правонарушитель вносит в нее что-то свое.

Собственно, главных направлений в этом виде криминологии три: завышение расходов, незаконный возврат НДС и сокрытие доходов. Но детали каждый раз разные. И каких только предприятий в этих уголовных делах не встретишь!

Вот ставший уже классическим пример с ульяновским пивным заводом «Трехсосенский». Бизнесмен Михаил Родионов, по совместительству — депутат законодательного собрания области, придумал достаточно хитрую схему по неуплате налогов. Он организовал реализацию сваренного пива через аффилированную структуру, не отражая в налоговой отчетности истинные объемы произведенного подакцизного товара. Таким образом предприниматель Родионов не платил ни налоги, ни акцизы. «Мимо кассы» продано 67 миллионов литров пива.

По данным следствия, Родионов недоплатил в бюджет 889 миллионов рублей. Для понимания: это годовой бюджет одиннадцати среднестатистических районных поликлиник.

При этом Родионов сразу после возбуждения уголовного дела в 2015 году уехал за границу, оставив здесь лишь своих адвокатов. Почти три года он придумывал разные юридические аргументы — но все они, один за одним, были опровергнуты следователями регионального следственного управления СКР. Только в 2017 году Родионов сдался и погасил весь ущерб и набежавшие штрафы и пени — всего, по данным СКР, 1 миллиард 400 миллионов рублей. 19 марта 2018 года уголовное преследование в отношении него было прекращено — в связи с полным возмещением ущерба.

Очень популярен и весьма криминален второй тип преступлений — возврат НДС. По закону, если для производства какого-либо товара предприятие покупает материалы (оплачивая, естественно, налог на добавленную стоимость, включенный в цену), а потом продает готовую продукцию, где НДС меньше, то разницу возмещает налоговая служба из федерального бюджета.

— Поэтому часто в бухгалтерскую документацию включают фальшивые затраты, — говорит полковник Благодаренко из Забайкалья. — Так, например, отсидевший срок за торговлю наркотиками гражданин Трухин создал целую сеть фирм-однодневок, которые якобы выполняли работы по заказу предприятий-производителей. Но такие, проверить реальность которых было практически нереально — например, «устройство технологической дороги».

Технологическая дорога — это временная колея, проложенная к какому-то объекту. Когда работы выполнены, ее надо либо раскатать (чтобы не было видно), либо закатать (в асфальт). Евгений Трухин создал целую сеть фирм-однодневок, которые и выполняли эти якобы сложные заказы.

— Он находил людей, которым были нужны деньги, и на их имя открывал фирмы. Причем всю документацию, все печати, все пароли системы «банк-клиент» и все пластиковые карты забирал себе. И только изредка просил формального владельца подъехать в банк и снять наличные — либо на зарплату, либо под отчет. За это платил людям от пяти до десяти тысяч рублей в месяц, а они, почти все безработные, и этому были рады. Себе же Трухин всегда брал три процента.

Таким образом за три с небольшим года работы Евгений Трухин заработал, по подсчетам следствия, 17,7 миллиона рублей. По полмиллиона в месяц.

Подпольный банк с филиалами

В статистических данных по налоговым преступлениям — большие цифры: в 2016 году поступило 7 882 сообщения о налоговых преступлениях, по ним было возбуждено 3 111, общий ущерб — 65 миллиардов, уже возмещено — на сумму 32,5 миллиарда. Арестовано имущество на сумму 7,9 миллиарда рублей. В 2017 году поступило 6 333 сообщения, возбуждено 2 811 уголовных дел, недоплата в бюджет составила 70 миллиардов, возмещено 35,2 миллиарда, арестовано имущества на сумму 11 миллиардов рублей…

— В середине 2016 года законодатель изменил пороговые цифры уголовной ответственности, — объясняет подполковник Трохов. — Если раньше, к примеру, индивидуальный предприниматель за три года недоплатил 600 тысяч рублей, то возбуждалось уголовное дело по крупному ущербу, если на три миллиона — по особо крупному… А теперь суммы увеличились до 900 тысяч и 4,5 миллиона рублей соответственно. Аналогичным образом повышены пороговые суммы неуплаченных налогов с организаций. Поэтому многие неплательщики теперь отделываются административным наказанием. С другой стороны, эти изменения в законодательстве переориентировали работу налоговых органов и полиции — отныне в сферу их внимания попадают крупные игроки. Например, только в Пензенской области после ликвидации преступной группировки Игоря Чертова, совершавшей налоговые преступления, рост поступлений в казну сразу же вырос на 27 процентов: с 37 миллиардов рублей до 47 миллиардов.

(На эти данные можно посмотреть и с другой стороны: если число возбужденных уголовных дел разделить на количество субъектов РФ, получится небольшая цифра: в среднем по 35 преступлений в регионе. Понятно, что в Москве эта цифра заметно больше, а в глубинке — меньше, но по сравнению с другими преступлениями выходит немного).

Дело Игоря Чертова — на самом деле комплекс уголовных дел, их более 25. Здесь и подделка документов, и мошенничество, и обналичивание, и уход от уплаты налогов, и создание преступного сообщества. С 2007 года в Пензенской области действовал подпольный банк, оказывавший желающим весь комплекс услуг. Это подпольное кредитное учреждение к 2015 году создало пять независимых филиалов, его клиентами стали более 50 предприятий области. По самым скромным подсчетам, через личные счета Чертова прошло около 300 миллионов рублей, у членов оргпреступного сообщества арестовали имущества на 103 миллиона.

— Изначально сотрудники ФСБ вышли на обнальщиков, и потом уже следственным путем удалось обнаружить схемы ухода от уплаты налогов, — рассказывает начальник отдела СКР Сергей Трохов. — В ходе следствия удалось найти клиентов — свыше 50 фирм, которые регулярно или время от времени пользовались услугами Игоря Чертова. Расследование дела сейчас завершено, обвинения предъявлены 21 участнику группировки.

Либерализация о двух концах

Как ни парадоксально, расследование уголовных дел по налоговым преступлениям можно назвать самым нестабильным направлением деятельности СКР, потому что здесь в очень причудливый клубок сплелись интересы предпринимателей, защита их прав и государственные нужды.

Дело в том, что обвиняемых в налоговых преступлениях нельзя арестовать на время следствия: закон не предусматривает такой меры пресечения (Чертов, например, взят под домашний арест за организацию незаконной банковской деятельности и обналичивание денежных средств). Санкции статей — смешные: как правило, это штрафы, которые в разы меньше ущерба. В той же Чите нелегальный банкир Новокрещин, по заключению экспертов, нанес ущерб в размере более 100 миллионов рублей и был приговорен... к штрафу в 500 тысяч. Ему даже вернули дорогую иномарку.

— Если обвиняемому присужден штраф, то приговор вступает в законную силу после его оплаты. Услышав вердикт, Новокрещин сразу же оплатил всю сумму. А вступивший в законную силу приговор обжаловать очень и очень сложно, — говорит следователь Забайкальского СУ СКР Ольга Благодаренко. — Таким образом многомесячные усилия следствия по сути были пущены под откос. И наказание, по-моему, не соответствует преступлению, тем более что при обыске у него были обнаружены и изъяты поддельные печати и штампы нотариусов, которые он использовал в серых схемах. Но по этим фактам суд его оправдал за истечением срока давности.

Расследование этих уголовных дел требует длительного времени: судебная бухгалтерская экспертиза из-за сложности делается два-три месяца и более. А в деле их должно быть несколько. В среднем следствие продолжается 14-15 месяцев, но есть и очень сложные дела… Санкции же статей предусматривают штрафы. Ну и возможность вообще избежать уголовного преследования, если на этапе следствия возместить весь ущерб.

Не всякая неуплата налогов — это преступление, порой это просто недоработка бухгалтерии. Но предприниматели, которые дорожат репутацией, немедленно и без задержек возмещают ущерб в полном объеме. В прошлом году по этому основанию было прекращено на стадии следствия 485 дел, в 2016-м — 610, то есть примерно каждое четвертое. Те же, кто с самого начала вводит в схему экономической деятельности неуплату налогов, миром вопрос не решают.

Кроме всего прочего, арбитражное право зачастую вступает в противоречие с уголовным, что пытаются использовать жулики.

— Сейчас мы во взаимодействии с органами внутренних дел и налоговой службой разработали понятные и эффективные алгоритмы, — говорит подполковник юстиции Сергей Трохов. — В каждом регионе для оперативного решения сложных вопросов созданы совместные рабочие группы. В 12 субъектах — там, где количество налоговых преступлений больше среднестатистического — у нас созданы специализированные подразделения по расследованию налоговых преступлений, в 10 регионах — специальные группы следователей. И сегодня расследование этих событий ведут только опытные, специально подготовленные следователи. Но дела сложные, требуют серьезного подхода. Санкция же статей не соответствуют тяжести преступления. Например, пороговую цифру (уголовной ответственности) законодатель повысил, а наказание оставил без изменения. Это не совсем справедливо, тем более что счет всегда идет на десятки миллионов.

Действительно, Новокрещин отделался штрафом, вся сумма которого была у него в кармане. Ранее судимый за наркотики Трухин получил два года условно, то есть фактически отделался легким испугом. А ведь оба они в ходе следствия и суда на собственной шкуре изучили тактику действия правоохранительных органов, и теперь доказать их вину будет гораздо сложнее.

К счастью, учатся не только преступники, следователи тоже совершенствуют знания. Они стали быстрее и лучше разбираться в махинациях, в которых раньше не видели криминальной составляющей.

Но десятки предпринимателей по всей стране по-прежнему стремятся не платить налоги.