Тбилиси стал для россиян одним из самых популярных городов тура на выходные. Столица Грузии нравится не только и не столько участникам организованных поездок, которые приезжают впервые, чтобы сфотографироваться у достопримечательностей, но и опытным путешественникам, возвращающимся в Тбилиси снова и снова. Корреспондентка «Ленты.ру» приехала в Тбилиси на пару дней, чтобы узнать, что скрывается за туристическим фасадом города.
Только по рекомендации
В Грузии, как и в любом туристическом месте планеты, есть свои «открыточные» места, обязательные для посещения тем, кто путешествует по принципу «поставить галочку» во всех упомянутых в путеводителе пунктах. Но когда древние монастыри обойдены, спектакли кукольного театра Резо Габриадзе (кстати, потрясающие, особенно «Рамона», на мой взгляд) просмотрены, селфи на Мосту Мира Микеле де Луки и у концертного зала Массимилиано Фуксаса (в народе «Фен») сделаны, урожай винограда в Кахетии собран и чурчхела из грецких орехов собственноручно изготовлена (в первый раз получается несколько криво, но при надлежащей практике это проходит), наконец наступает счастливый момент, когда ты уже ничего не должна путеводителю.
Когда в Тбилиси можно прилететь просто так, на выходные. Поесть вкусного мяса и выпить достойного вина. Пофотографироваться в старинных особняках. Пробежаться по шоурумам местных дизайнеров и ювелиров, более чем достойных внимания. Однако есть один момент: все это можно найти, если знать, где искать. Когда я собиралась в Тбилиси дикарем, не в составе организованной группы, бывалая подруга наставляла меня: «Поройся в Instagram, там все шоурумы секретные, если не знать, где искать, ни за что не найдешь». Еще активно советовали найти гида для фотопрогулки (самый популярный вид интеллектуального досуга на свежем воздухе в грузинской столице).
Впрочем, все не так уж страшно. Похоже, всех родившихся в Тбилиси грузин и грузинок, как живущих в Грузии, так и переехавших в Москву (даже еще маленькими детьми), объединяет любовь к своему городу, которой они добровольно и охотно делятся с потенциальными туристами. Если вы соберетесь провести «нетуристические» выходные в городе — переночевать в дизайнерском отеле, выпить пару коктейлей в модном у местных баре, потратить приличные суммы не в обычном торговом центре, а в не очевидном, но очень интересном шоуруме где-то на узкой улочке старого Тбилиси, — нужно воспользоваться их рекомендациями.
Хотя если турист не позаботился о составлении маршрута заранее, слишком переживать не стоит: ему наверняка помогут и дадут советы на месте. Не успела я сесть в такси у здания нового (вполне, кстати, презентабельного) терминала тбилисского аэропорта, таксист тут же, не отвлекаясь от дороги, заявил: «Чурчхелу в городе не покупайте: возьмите, когда будете улетать, прямо в аэропорту в ларьке, она там свежая, и таскать не надо — купил, завернул и повез».
Распадающаяся красота
Хотелось бы, чтобы так же просто — завернул и увез — было и с тбилисскими видами. Но, увы, это невозможно. Как и все старые города в не самых больших и богатых странах, старый Тбилиси разрушается, и это факт. Знакомого школьникам 1970-1980-х по патриотической советской литературе Тифлиса все меньше и меньше, и процесс этот столь же естественный, сколь и необратимый.
Советская статуя «Мать Картли» Элгуджи Амашукели возвышается над разрушающимися остатками старого Тифлиса
Фото: Вероника Гудкова
В плачевном состоянии пребывают старинные дома с широкими, опоясывающими всю постройку деревянными террасами-балконами. Иногда они выглядят как декорации к фильму Германа «Трудно быть богом»: вообще непонятно, как постройка еще не рухнула. Некоторые домики, впрочем, кое-как поддерживаются в жилом и презентабельном состоянии, для их реставрации находят инвесторов, или о них заботятся арендаторы — владельцы кофеен или сувенирных магазинчиков.
Один из таких домов — известный в старом Тбилиси «Дом с витражами». Выкрашенную голубой краской террасу украшают витражи с ориентальным орнаментом из цветных стекол, а в самом доме разместился маленький магазин сувениров и хендмейда: валяные детские шапочки, сумки из кожи натурального дубления, заколки из рога и, конечно, украшения из серебра с перегородчатой эмалью — традиционная грузинская ювелирная техника.
Наша гид в фотопрогулке — молодая и очень энергичная девушка в леопардовом беретике, экспатка-энтузиастка из Москвы (ее можно найти в соцсетях под ником Lsdivo), рассказывает: «Вот еще одна новая гостиница, очень дизайнерская... Но еще недавно тут стояли симпатичные старые домики. Жаль, нет их больше». Понять тбилисцев можно: восстановление жилого фонда, который был ветхим еще сорок лет назад, занимает много времени и еще больше денег, а получить эти деньги можно не в последнюю очередь от туристов, которые хотят жить комфортно в современных гостиницах «с удобствами».
Один из немногочисленных хорошо сохранившихся старинных особняков, превращенных в отель без больших жертв для строения, — дом предпринимателя Давида Сараджишвили, построенный по проекту немецкого архитектора Карла Заара в 1905 году. У Сараджишвили, основателя производства бренди в Грузии и известного в свое время филантропа, было достаточно денег, чтобы построить действительно выдающийся особняк. Что характерно, со стороны улицы он напоминает парижские здания с бульвара Осман, а со двора — альпийское шале с широкими деревянными террасами: своеобразный микс грузинских традиций и излюбленного стиля немецкого архитектора. Романтичная деталь: семейство Сараджишвили сажало во дворе по кипарису в честь каждого родившегося ребенка, и два из них — мощные и высокие — еще живы.
Если отель не по карману, можно снять в старом квартале комнату на Airbnb. Это будет дешевле, чем в гостинице, но принимать душ, возможно, придется на другой стороне лестничной клетки. Это не преувеличение: изначально во многих домах середины XIX века ванных не было, их устраивали позже — в пристройках во внутреннем дворе, в бывших кладовых и вообще как придется. «Иногда придет группа фотографировать старинный подъезд — а из ванной по площадке идет жилец в халате и с полотенцем, так что они нам тут не очень рады в последнее время», — сетует гид.
Фотопрогулка заканчивается в доме неподалеку от особняка Сараджишвили, построенного в мавританском стиле (как, кстати, и тбилисский оперный театр) неким богатым купцом для своей молодой жены. Попасть внутрь можно, только зная цифры кодового замка. Зато интерьер с арочной галереей и столб света из круглого светового окна в потолке создают идеальный антураж для портретной фотосъемки.
Не нужно даже навороченной зеркалки: я, например, полная фотодилетантка, профессиональной аппаратурой не владею и снимаю новым смартфоном Xiaomi Mi 8 Lite с усовершенствованной селфи-камерой Sony. Свет падает отлично, а специальная программа-«улучшайзер» с эффектом макияжа AI «докрашивает» мою бледноватую после перелета физиономию. Интерьеры камера тоже снимает недурно. В стену темноватой «мавританской» галереи вмуровано потускневшее зеркало в причудливой раме, которое купец велел установить, чтобы жене было удобно прихорашиваться перед выходом из дома. Селфи в зеркале обязательно: есть примета, что всякий, посмотревшийся в него, в ближайшее время улучшит свои жилищные условия, как та самая купчиха, первая владелица особняка.
Завершается наш экскурс в жизнь старого Тбилиси еще одним визитом в гости — но уже не к полумифической купчихе, а к современному грузинскому художнику Автандилу Гургенидзе (самая известная его работа — разрисованный яркими узорами «арт-самолет» Ан-24) и его жене, балерине Тбилисского театра оперы и балета Нино Очиаури. Семья творческая по крайней мере в четвертом поколении: дед Нино, Гоги Очиаури, был известным советским скульптором и графиком, а ее и Автандила сын учится на композитора.
Стены квартиры художника сплошь завешаны его яркими эксцентричными полотнами, близкими к наивизму: Гургенидзе пишет на любой поверхности, даже на кусках линолеума. В одной из комнат колорит несколько поспокойнее: там висят картины, купленные художником или подаренные ему друзьями, а также несколько гравюр Гоги Очиаури. Художник сам проводит экскурсии по своему дому-галерее, некоторые работы можно купить. Разрисован даже подъезд дома, где живет Гургенидзе: скрипучая деревянная лестница и филенчатые двери на улицу с облупившейся краской снова наводят на мысли о том, что хотя искусство вечно, жизнь старинных особняков слишком коротка.
Что-то новенькое
К счастью, в Тбилиси есть и примеры весьма достойной реновации старых зданий. Например, на широкой улице Мераба Коставы, проложенной по старинному кварталу Вера (говорят, там часто гулял Пиросмани) в конце XIX-начале XX века, в советское время соорудили гигантское конструктивистское здание типографии. После краха СССР индустриальный монстр пребывал в запустении, пока им не занялись предприимчивые отельеры Adjara Group. Гостиница Stamba (в переводе «типография») открылась в этом году, но уже успела попасть на страницы известных архитектурных изданий.
Лобби отеля Stamba
Фото: Вероника Гудкова
В лобби открытые бетонные конструкции вызывают в памяти стимпанковские декорации к какому-то нуарному боевику, на выкрашенной памятной всем экс-советским зеленой краской стене сохранился металлический настенный телефон с диском, а перегородки оформлены как высоченные заставленные книгами стеллажи. В нижнем этаже работает одноименное кафе с интерьером, напоминающим ардекольный интерьер парижской брассери, и казино (в нем, правда, фотографировать запрещено, а жаль: интерьеры напоминают роскошный подпольный бутлегерский клуб времен американского сухого закона). В номерах — опять же стеллажи с книгами, ардекольные лампы с подвесками из полированного рога и латунные ванны.
А еще в гостинице имеется небольшой, но чрезвычайно, как принято говорить, концептуальный мультибренд Chaos с модными грузинскими и не только марками (есть, например, вещи JW Anderson и футболки Ambush), расписанной из баллончика граффитистами стеной и занавеской из тяжелых стальных цепей. А тем, кому хочется чего-то более нежного и девичьего, достаточно перейти улицу: буквально напротив Stamba приютился крошечный (и тоже очень парижский) дизайнерский магазинчик Apropos, куда стоит идти за изящными серебряными кольцами и серьгами с изумрудами и цитринами от ювелира Ии Пиртсхалава. Кстати, рядом — «брендовый бутик» чурчхелы Badagi: лакомство разных сортов и цветов для тех, кто, невзирая на совет таксиста, не может дотерпеть до аэропорта.
Еще один концептуальный бутик для изящных барышень держит в грузинской столице местная it-girl и предпринимательница Нино Элиава. Шоурум небольшой, но обставлен с голливудским лоском: латунь и зеркала. В нем много грузинского дизайна и бижутерии: скажем, плетеные клатчи и ридикюли 711, латунные ящерицы и паучки — колье и серьги Lako Bukia x Natia Khutsishvili и обувь Nina Zarqua. Есть и иностранные марки — например, украинская Litkovskaya, которую московские модницы знают по мультибренду Aizel.
Особенности национальной еды
В нынешнем ноябре в Тбилиси зарядили дожди, и хочется посидеть где-то, выпить знаменитого грузинского вина и поесть — тепло и вкусно: одной чурчхелой сыт не будешь, пусть она и хоть куда. Дегустировать вино принято в Кахетии, традиционном винодельческом регионе. Но в короткой поездке нет времени на такой визит, к тому же виноград уже давно собран, и того колорита, что присущ кахетинским виноградникам во время праздника сбора урожая Ртвели, в ноябре не увидишь. Так что нас ждет экспресс-дегустация на окраине Тбилиси в сравнительно небольшом помещении для выдерживания вина — оно называется марани.
В кувшинах-квеври выдерживалось вино по традиционной грузинской технологии
Фото: Вероника Гудкова
Марани отличается от, скажем, погребов Бордо: главное место в традиционном грузинском марани занимают не бочки, а вмурованные в пол огромные глиняные сосуды-квеври, в которых виноградный сок превращается в вино путем естественного брожения. Когда виноградный жмых и осадок опускаются на дно квеври, вино вычерпывают из него с помощью оршимо (сосуда из высушенной тыквы на длинной палке) и разливают по бутылкам. Бутылки вверх донышками устанавливают в похожие на мольберты стойки, где оно выдерживается положенный срок.
В том марани, куда нас пригласили, есть и более привычные взгляду бочки: там выдерживается вино, приготовленное по европейской технологии из местного винограда сортов буза и данахарули, а также редкого эндемичного тавквери. Само помещение марани старинное: его построил в XIX веке винодел Тадеус Гурамишвили, родственник известного грузинского просветителя Илии Чавчавадзе. Портреты обоих, а также семьи Гурамишвили украшают каменные стены.
В советское время в марани устроили склад воинской части, безвозвратно погубив квеври (в них просто бросали мусор). Но все остальное, включая резной дверной портал из песчаника и живописную кладку бутовых стен, новым владельцам удалось сохранить и восстановить: с кладки, например, пришлось смывать и сбивать известку и штукатурку. Мы снова вытаскиваем камеры и смартфоны, чтобы пофотографироваться возле бочек, отверстий квеври, громадного, выдолбленного из цельного древесного ствола корыта-сацнахели, в котором в старину ногами давили виноград.
После дегустации с легкими закусками (сыр сулугуни, творог надуги, баклажаны с ореховым соусом баже, соленья джонджоли) мы отправляемся к месту настоящего застолья — в ресторан Veriko, кстати, расположенный в похожем здании — в помещениях старого винного завода с живописными террасами. На них приятно обедать, когда на улице тепло и солнечно, а в ноябрьскую слякоть лучше сидеть в просторном зале с белеными стенами.
— Что будете заказывать? — интересуется официантка, предварительно уставив стол тарелочками с пхали из шпината, мисками с мацони и дощечками с горячими имеретинскими хачапури (в этом ресторане они отменные). Я понимаю, что при виде закусок забыла все названия блюд грузинской кухни. Ну, кроме одного.
— Хинкали? — робко вопрошаю я.
— Никаких хинкали! — грозно машет рукой официантка, но, увидев мое испуганное лицо, смягчается и подробно объясняет разницу между чашушули (тушеной телятиной с луком и перцем) и чакапули (тушеной бараниной с кислыми сливами, тархуном и кинзой).
Уезжать из Тбилиси не хочется: по пути на самолет кажется, что что-то очень интересное не успели увидеть, сфотографировать, попробовать или купить. Утешает одно: самая вкусная чурчхела все же продается в аэропорту.