В Twitter Клинта Маларчука одна из последних записей — совет тем, кого посещают суицидальные мысли. «Создайте план безопасности», — пишет бывший хоккейный вратарь и человек, который трижды оказывался в шаге от смерти. Играя за «Баффало Сейбрс», Маларчук пережил, возможно, самый страшный момент в истории Национальной хоккейной лиги (НХЛ) — ему перерезали горло коньком. И это событие определило его жизнь на ближайшие 20 лет.
Коньком по горлу
«Первое, о чем я думал в тот момент: "Я не хочу умирать на льду, на глазах у всех этих людей". Второе: "Я не хочу, чтобы мама видела мою смерть по телевизору"», — пишет Клинт Маларчук, обладатель 15-сантиметрового шрама на шее. След от пореза появился у него 22 марта 1989 года. Не от ножа — от конька соперника.
В тот день Маларчук, вратарь «Баффало», вышел в основе в матче с «Сент-Луис Блюз». Счет был 1:0 в пользу его команды, и голкипер по большей части скучал без дела. Клинт больше наблюдал за игрой, и в один момент она переместилась в угол площадки прямо за его воротами. Последовал пас на пятачок, Маларчук повернул голову и увидел, что на него несутся одноклубник Уве Крупп и «блюзмен» Стив Таттл. Борьба закончилась тем, что все трое влетели в ворота. Клинт упал лицом на лед, скинул шлем и схватился за горло. Оттуда потекло что-то черное.
Таттл, падая, случайно махнул ногой и лезвием конька попал Маларчуку в шею. Крови было слишком много, но вратарь оставался в сознании. Он ждал, когда наконец станет больно, но этого не происходило. «Ну все, Клинт. Это конец. Ты сейчас умрешь. Прямо здесь. В Баффало», — думал Маларчук, глядя на хлещущую из шеи кровь.
Тренер «Сейбрс» Джим Пиццутелли прошел Вьетнам и знает, что такое кровь. Он быстро выскочил с мостика и кинулся к Маларчуку, пробежал мимо кричащих о помощи игроков и сказал ему: «Клинт, давай выберемся отсюда и пойдем в раздевалку». Он помог хоккеисту встать и уехать со льда. В раздевалке Пиццутелли помогли переложить пострадавшего на стол. Тренер обвязал его марлей и ждал прихода врачей.
Фото: Rick Stewart / Allsport / Getty Images
Все это время Маларчук оставался в сознании. Он даже успел дать несколько указаний тем, кто был в тот момент в комнате, и шутил, пока доктора переливали ему кровь — своей он потерял слишком много. А в голове была одна мысль: «Только не засыпай, только не засыпай».
В госпитале ему успешно сделали операцию. На память о самом страшном событии в истории НХЛ Маларчуку достался огромный шрам.
Гордость и убеждение
«На самом деле я гордился собой. Я не сдался и не закрыл глаза. Такой порез... И при всем этом я не начал паниковать. Я сделал все, чтобы выжить», — написал Клинт в колонке для Players Tribune.
Первую неделю на правой стороне его шеи жил большой червь. Во всяком случае, именно так Маларчук представлял себе шрам. И он сильно боялся побеспокоить этого червя — повернуться не в ту сторону или удариться обо что-то. Вратарь помнил, как еще недавно из места, где поселился червь, текли реки крови, и опасался повторения истории.
Боялся он и следов, которые остались на льду после того злосчастного матча, но к его возвращению сотрудники домашней арены «Баффало» все вычистили. Уже через 10 дней после операции Маларчук вернулся в команду, по инерции доиграл до конца сезона, не подавая виду, что с ним что-то не так.
В межсезонье, когда времени наедине с собой было много, Клинт внезапно осознал, как сильно ему повезло и как близко он был к смерти. Вместе с тем в голове хоккеиста поселилась навязчивая идея: в любой момент он может умереть. Сознание начало рисовать кошмары, которые приходили во сне. Ночи для него сократились — теперь Маларчук спал по одному-два часа, не мог сконцентрироваться, а глаза вечно горели в буквальном смысле. Сезон начался, но вратарь, находившийся в жуткой депрессии, играл все хуже.
И никому ничего не говорил. Клинт все это время притворялся нормальным человеком. О кошмарах и хроническом недосыпе не знал никто. К врачам он идти боялся, потому что знал — они объявят его сумасшедшим. Да он и был сумасшедшим.
Маларчук искал спасение в обезболивающих, антидепрессантах и алкоголе. В январе 1990-го он был на вечеринке после окончания «Супер Боула», в котором играла команда из Баффало. Клинт ушел рано: навязчивое желание поспать не позволило ему повеселиться как следует.
Он пошел домой, принял таблетки. Стало лучше. В углу стояла бутылка скотча. Он осушил ее. Стало еще лучше.
Сердце Маларчука остановилось.
Парень в рубашке
«Я реально просто хотел спать», — утверждал канадец, пытаясь убедить всех, что это не было попыткой самоубийства. У его кровати стоял психотерапевт. Врачи спасли от гибели оболочку Маларчука, и теперь пришло время спасать его разум.
Наконец он решил рассказать все. Как мучился от кошмаров, как боялся выходить из дома, как его преследовали панические атаки. Он в красках описал все эмоции и мысли, рассказал, как паника съедала его изнутри, как он боялся даже гипотетических вещей. В конце концов ему диагностировали обсессивно-компульсивное расстройство, депрессию и алкоголизм. И от этого Клинту стало... легче.
На борьбу со всеми болезнями ушли годы, но то были годы относительной стабильности. Маларчук ушел из профессионального хоккея, поиграл в любителях, а потом перешел на тренерскую работу. Вне хоккея он себя не представлял, хотя именно на льду начались все его проблемы. Он решал их с помощью лечения. Не того, которым он довел себя до клинической смерти — за ним присматривали врачи.
«Было тяжело, иногда совсем тяжело, но я выжил», — пишет Маларчук.
10 февраля 2008 года форвард «Флорида Пантерс» Рихард Зедник в игре с «Баффало» получил рассечение шеи. Коньком. Его быстро увели со льда и отправили в больницу, там зашили рану и вернули его в строй. Все то же самое пережил Маларчук 19 лет назад. На том же стадионе.
Что-то екнуло у него внутри, но все было хорошо. Потом начались звонки от журналистов с просьбой прокомментировать эпизод, как эксперта. Маларчуку раз за разом приходилось пересматривать, как Зедник получил рассечение, а перед глазами была лужа его собственной крови. В ход снова пошел алкоголь и таблетки не по рецепту. Жена Джоанна отправила его на лечение, из клиники он пытался сбежать, не имея денег. Но в итоге, после увещеваний супруги и друга, Клинт прошел курс терапии.
Фото: Getty Images
А ведь все было более-менее хорошо до того самого момента с травмой Зедника. Маларчук женился в четвертый раз (на Джоанне), купил ранчо, получил ветеринарное образование. Разводил страусов.
Все пошло ко дну, Клинт — туда же. Одни за другим следовали пьяные дебоши. Остановиться самому спортсмену не хватало никаких сил. Он стал предельно мнительным. Джоанне необходимо было время на восстановление, и она часто встречалась с друзьями без Клинта. Он знал это, но все равно был уверен, что она ему изменяет.
7 октября 2008 года Маларчук отправился на охоту на кроликов вместе с друзьями и женой. Клинт поставил ружье между ног и как-то неловко оперся не него. Оно было заряжено. А дуло направлено в голову. Все произошло на глазах у Джоанны.
Удивительно, но и в этот раз Клинт выжил. Врачи на неделю ввели его в кому, а когда он очнулся, — около кровати сидела жена. Сразу после того как прогремел выстрел, она в ужасе подбежала к мужу. Маларчук опять не почувствовал боли. Пуля прошла мимо мозга и выбила ему пару зубов. Он остался в сознании и умолял Джоанну сказать всем, что это было случайностью.
***
Спустя 10 лет Клинт Маларчук живет нормальной жизнью, путешествует по стране и читает мотивационные речи. Он все еще разводит страусов. На все испытания канадец смотрит философски. «Вся моя хоккейная жизнь была нужна для того, чтобы создать платформу для настоящего. Я здесь, чтобы помогать людям проходить через трудности», — считает Маларчук.
Сейчас он может с уверенностью сказать: «Со мной все нормально».