Соглашение между членами Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) и государствами, которые решили присоединиться к договору картеля, не дает ожидаемого эффекта — цены на нефть остановили падение, однако вернуться к значительному росту не смогли. Драматический саммит ОПЕК, на котором регулярно менялись мнения сторон, а участники переговоров пришли к консенсусу только под самый конец, не оправдал ожиданий. Эксперты уже окрестили ОПЕК «зомби-организацией», контроль над которой захватила Россия. Для Москвы союз с ОПЕК важен в контексте превращения США в ведущую мировую энергетическую державу — Россия практически исчерпала возможности наращивать добычу. Новый нефтяной миропорядок — в материале «Ленте.ру».
Очередное соглашение между ОПЕК и странами вне картеля, вероятно, более не способно удерживать нефтяной рынок от фундаментальной коррекции — искусственные ограничения просто не работают, сила остальных участников рынка слишком велика. К подобному выводу можно прийти, если просто посмотреть на график цен за баррель нефти марки Brent. Новое соглашение между странами было заключено 7 декабря, однако его силы хватило всего лишь на неделю — с 13 декабря нефтяные цены стремительно падали и поддержать их не могли даже заверения участников соглашения о своей приверженности сократить добычу.
Фото: Rick Wilking / Reuters
30 ноября — за неделю до нового договора — баррель Brent стоил 59,05 доллара, в день заключения сделки они достигли 61,6 доллара за бочку, однако с локального пика 13 декабря (61,82 доллара за баррель Brent) они возобновили свое стремительное падение. В итоге стоимость барреля вечером 21 декабря колебалась в районе 54 долларов за бочку — на уровне сентября 2017 года, опустившись таким образом за неделю более чем на 10 процентов.
Годовой пик нефтяных цен был зафиксирован 3 октября, когда за бочку Brent давали 85,92 доллара. Минимум пришелся на 25 декабря, баррель упал до 49,32 доллара. Оттолкнувшись от дна, нефть начала коррекцию и в последний торговый день 2018 года торговалась в районе 52 долларов за бочку — рынок застыл в ожидании новостей.
Декабрьский саммит ОПЕК был уже пятым по счету, однако похожая просадка в цене после соглашения производителей нефти была только единожды — в мае 2017 года. Тогда в день заключения сделки баррель Brent стоил 51,22 доллара, однако уже к 21 июня цена упала до годового минимума и колебалась на уровне 44,76 доллара за бочку. При этом падение не было столь стремительным, как теперь — в декабре 2018 года, а главным фактором резкой просадки цен называли избыток предложения на рынке, а также тот факт, что члены ОПЕК и страны вне картеля согласились продлить соглашение не на год, как этого ждали большинство экспертов, а всего лишь на девять месяцев. Также давление на нефтяные цены оказывал тот факт, что соглашение соблюдали не все страны, статистика показала, что в июне страны ОПЕК+ добывали в среднем 25,92 миллиона баррелей в сутки, что на 450 тысяч баррелей выше, чем в мае, когда и проходил саммит о сокращении добычи.
Фото: Jon Gambrell / AP
Нынешнюю просадку можно объяснить тем фактом, что многие страны будут соблюдать новые квоты не сразу, а постепенно. Россия, например, хоть и повысила объемы, на которые обязуется снизить добычу, начнет выполнять новое соглашение только с января и то постепенно увеличивая сокращение. Министр энергетики России Александр Новак объяснял, что зимой компаниям сложнее сократить добычу чисто технически. Всего же Россия должна убрать с рынка дополнительные 228 тысяч баррелей в сутки, что для Москвы является абсолютным рекордом в рамках соглашения.
Зомби — наш!
Также рекордным на ОПЕК в этот раз оказалось влияние России. На определенных этапах переговоров позиция России могла поставить новую сделку под сомнение — российская делегация долгое время отказывалась идти на уступки и сокращать добычу более чем на 150 тысяч баррелей в сутки, а в некоторые моменты, наоборот, помогла сделке состояться. Так, например, Александр Новак сумел примирить вечных политических противников — Иран и Саудовскую Аравию, которые никак не могли договориться об объемах сокращения добычи.
Саудовская Аравия на правах лидера картеля требовала от Ирана сократить добычу хотя бы на символические объемы, на что Тегеран отвечал решительным отказом из-за санкций со стороны США. Источники в картеле настаивали, что Новак провел двусторонние переговоры с представителями обеих стран, после чего сумел убедить Саудовскую Аравию в необходимости согласиться с позицией Ирана, правда, и Россия внезапно согласилась на этом этапе увеличить объемы сокращения.
Александр Новак
Фото: Алексей Витвицкий / РИА Новости
Эр-Рияд крайне позитивно отзывается о российском участии в работе картеля, так, президент государственного саудовского аналитического центра нефти имени короля Абдаллы (KAPSARC) Адам Семински утверждает, что без России цены на нефть уже в 2018 году могли бы взлететь до 300 долларов за баррель, правда, почему именно вырасти на фоне множества негативных факторов для нефтяного рынка, эксперт не пояснял. Однако более популярно мнение, что Россия превратила ОПЕК фактически в «зомби-организацию» — без мнения Москвы картель более не может принять важнейшего решения.
И этому есть подтверждения — Александр Новак во время саммита ОПЕК специально летал в Санкт-Петербург для встречи с президентом России Владимиром Путиным, после чего позиция России в отношении объемов добычи смягчилась, а союзники России (в первую очередь Иран, Венесуэла и Ливия) получили поблажки. Однако гораздо убедительнее об этом свидетельствуют данные по сокращению.
Так, например, в сравнении с уровнем добычи 2016 года некоторые участники соглашения не только не сократили добычу, но, наоборот, только нарастили ее. Согласно подсчетам агентства Bloomberg, Казахстан за время участия в соглашении нарастил добычу на 15 процентов. Лидерами же сокращения от уровней добычи 2016 года стали либо страны вне ОПЕК вроде Мексики и Малайзии, либо самые маленькие по объемам добычи члены ОПЕК — Габон, Ангола, Экваториальная Гвинея. В сравнении с уровнем добычи 2016 года они сократили добычу на более чем 10 процентов, в то время как Россия снизила добычу всего на 0,1 процент. Такой расклад стал возможен из-за того, что Саудовская Аравия, Россия, ОАЭ и Ирак в период с мая по октябрь 2018 года резко нарастили добычу — в общей сложности они выкинули на рынок 1,6 миллиона баррелей в день. Для сравнения — все соглашение ОПЕК+ от 7 декабря предполагало сокращение добычи на 1,2 миллиона баррелей в сутки и это при том, если все страны будут неукоснительно его соблюдать, чего еще не было ни разу.
Эффект Трампа
Президент США регулярно выступает за доступные цены на нефть. По его мнению, это выгодно американской экономике и всему миру, однако и высокие цены на нефть будут приятны США, которые уже стали крупнейшим нефтедобытчиком планеты и, согласно прогнозам самой ОПЕК, сохранят за собой этот статус как минимум на ближайшие 17 лет. Все разговоры о рентабельности сланцевой добычи в США постепенно отходят на второй план — себестоимость добычи для сланцевиков за последние пару лет стремительно упала и, по последним данным, находится на уровне 45 долларов за баррель нефти, более того, в 2019 году этот показатель может и вовсе упасть до 30 долларов за бочку.
Дональд Трамп после подписания разрешения на новый нефтепровод
Фото: Kevin Lamarque / Reuters
По прогнозам международной консалтинговой компании IHS Markit, США к концу 2020 года могут обойти Россию еще по одному показателю — объемам экспорта. Согласно подсчетам аналитиков IHS Markit, к сентябрю 2020 года США могут догнать Россию, достигнув показателя в пять миллионов баррелей в сутки, но если Россия останется на этом уровне, то США к концу 2020 года смогут превзойти эти показатели. Более того, экспорт жидких углеводородов из США, включая нефть, нефтепродукты и газовый конденсат, уже к концу 2019 года может превысить 10 миллионов баррелей в сутки, что лишит Саудовскую Аравию статуса крупнейшего экспортера нефти в мире. В настоящий момент Эр-Рияд экспортирует около девяти миллионов баррелей в сутки. На тройку в лице Саудовской Аравии, США и России, согласно данным Международного энергетического агентства (МЭА), приходится около 40 процентов всей мировой добычи.
Россия же практически исчерпала свои возможности оперативно нарастить добычу нефти — в перспективе ближайших лет осталась только добыча на трудноизвлекаемых месторождениях с высокой себестоимостью добычи. Министр энергетики Александр Новак отмечает, что без налоговых льгот эти месторождения просто не введут в эксплуатацию, а это значит, что к 2021-2022 годам добыча в России пойдет на спад.
У США же, наоборот, имеется серьезный запас прочности — более сотни пробуренных скважин, которые были заморожены из-за падения цен на нефть и высокой себестоимости сланцевых проектов. Сейчас же, когда себестоимость упала, американские компании могут вернуться к этим скважинам. Более того, администрация Трампа разработала новый план по возвращению США «энергетического доминирования».
Фото: Владимир Зинин / ТАСС
В рамках этого плана планируется разрешить добычу нефти и газа в природных заповедниках, в которых добычу полезных ископаемых запретил предыдущий президент Барак Обама. Экологи уже бьют тревогу, что это может привести к исчезновению нескольких редких животных, однако Трампа подобные вопросы не волнуют. «Это решение говорит нам следующее: флора и фауна неважны. Редкие животные неважны. Нефть и газ — вот что реально важно», — рассказывает член Совета по защите природных ресурсов Бобби Макинейни.
Палки в колесах
Одна из главных фундаментальных причин снижения цен на нефть — это замедление китайской и индийской экономик. Инвесторов замедление китайской экономики ввергает в панику и шок, так как это свидетельствует о резкой просадке мирового потребления фактически всех групп товаров, в том числе нефти и газа. Согласно последним прогнозам Всемирного банка, темпы роста ВВП Китая в 2019 году упадут до 6,2 процента ВВП с текущих темпов на уровне 6,5 процента ВВП в год — это самый слабый показатель Китая за последние 28 лет. Аналогичные прогнозы в отношении китайской экономики дает и Международный валютный фонд (МВФ).
Одним из факторов замедления выступает торговое противостояние с США. Экономическая война двух сверхдержав негативно сказалась на фондовых рынках обеих стран, однако, если американский рынок вне конкуренции и по-прежнему сохраняет лидирующие позиции, то китайский по итогам 2018 года рискует опуститься на третье место по объему фондового рынка, уступив второе место Японии. Всего за год капитализация китайских компаний рухнула на 2,4 триллиона долларов, что стало рекордным значением с 2002 года.
Вице-президент IHS Markit Виктор Шум рассказал, что не видит перспектив укрепления цен на нефть в ближайшее время. «Вопрос спроса становится все более очевидным для людей в нефтяной индустрии. Мы уже видим снижение продаж автомобилей в Китае. Потребление дизельного топлива в Индии не оправдало прогнозов и по итогам ноября начало снижение. Это тревожные сигналы. В то же время запасы нефти в США продолжают расти», — отмечает Виктор Шум.
По его прогнозам, у нефти нет перспектив к восстановлению, более того, цены могут опуститься до уровня 40 долларов за баррель уже во втором квартале 2019 года. А вот американские хедж-фонды наоборот верят в нефтяной отскок значительно активнее. Они нарастили длинные позиции на рост бенчмарка Brent. Аналитики объясняют их поведение верой в соглашение ОПЕК+.
На своей волне
Россия нового обвала не боится — во всяком случае, об этом публично говорит пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. По его словам, причин для паники нет, а соглашение ОПЕК+ в долгосрочной перспективе приведет к стабилизации рынка и даст необходимый эффект, поэтому для резких движений и каких-то экстренных совещаний повода нет. С ним во многом солидарен и глава госкомпании «Роснефть» Игорь Сечин. По его мнению, нынешняя просадка мировых цен на нефть во многом вызвана жесткой денежно-кредитной политикой Федеральной резервной системы (ФРС) США, которая продолжает повышать ключевую ставку, повышая таким образом стоимость доллара.
«Основным фактором в данном случае стало повышение ставки ФРС, которая привела к вымыванию финансовых спекулянтов с рынка. Мы готовы к любым ситуациям», — отметил Сечин, заверив, что никто этого падения не испугался. По его словам, соглашение с ОПЕК представляет из себя значительно более комплексное решение, которое стабилизирует цены на нефть в ближайшем будущем.
Эльвира Набиуллина
Фото: Александр Миридонов / «Коммерсантъ»
О рисках для российской экономики от падения цен на нефть говорит только глава Банка России Эльвира Набиуллина. Объясняя решение поднять ключевую ставку до 7,75 процента годовых, глава регулятора признала опасность переизбытка нефти на рынке. ЦБ также связывает подобный сценарий с замедлением роста крупнейших мировых экономик, что напрямую ударит по спросу на нефть и приведет к переизбытку нефти на рынке. Все эти факторы вынудили регулятора резко скорректировать прогноз по цене на нефть — с 63 долларов за баррель до 55 долларов.
Стабильность без роста
Российская экономика без особых проблем может выдержать падение мировых цен на нефть до 40 долларов за баррель — именно такая цифра заложена в бюджете на ближайшие три года. Все доходы бюджета от нефти по цене, превышающей эту планку, идут на формирование «подушки безопасности» в Фонд национального благосостояния (ФНБ). Россия даже вполне спокойно сможет перетерпеть и более сильное падение, однако для этого правительству придется распечатывать резервы, чтобы свести бюджет.
Но ключевая задача, которая сейчас стоит перед властями, — это выход России на устойчивые темпы роста экономики на уровне среднемировых. По итогам 2017 года среднемировые темпы роста экономики оценивались в 3,7 процента ВВП в год. Глава Счетной палаты Алексей Кудрин недавно напомнил, что среднегодовые темпы роста российской экономики за последние 10 лет составили всего лишь один процент. Бывший министр финансов настаивает, что России давно пора искать новые драйверы роста, а не надеяться исключительно на рост нефтяных цен.
По оценкам аналитиков американского инвестбанка Bank of America Merrill Lynch, даже слабый рубль на уровне в 65 рублей за доллар и рост нефтяных цен до уровня 100 долларов за баррель не помогут России выйти на среднемировые темпы роста. В случае подобного исхода рост ВВП составит всего лишь два процента в год. Страна остро нуждается в новых драйверах роста.