Банкротство по договоренности Почему в Тольятти не был построен завод по производству Chevrolet Niva второго поколения

В истории новой России много примеров, когда масштабные проекты, развивающие экономику страны, остаются только на бумаге, а средства для их реализации просто расхищаются. Так случилось и с проектом строительства завода по производству автомобилей Chevrolet Niva второго поколения в Тольятти, который не был реализован, а компания «Промышленное строительство», занимавшаяся его строительством, обанкротилась. Бывший владелец «Промышленного строительства» Игорь Кадыров в 2016-ом году был арестован по обвинению в особо крупном мошенничестве и злоупотреблении полномочиями. По мнению юристов, представляющих интересы «Автозаводстроя», который входил в одну группу компаний с «Промышленным строительством».

Причиной банкротства предприятия стал вывод его активов по цепочке подозрительных сделок, а конечным бенефициаром стала компания «Валео Сервис» — российское представительство французского производителя автомобильных узлов и компонентов с почти столетней историей Valeo. О том, как компания «Автозаводстрой» лишилась комплекса промышленных зданий в Тольятти и кому это было выгодно, — в материале «Ленты.ру»

Сомнительные сделки

Комплекс промышленных зданий, включающий здания мастерских, боксы для технического транспорта, административно-хозяйственный корпус, земельные участки и ряд нежилых зданий, с 2007-го года находился в аренде у французской компании «Валео Сервис», для которой на этой территории «Автозаводстрой» и возводил завод. Но в 2015 году земля и постройки на ней перешли во владение «Валео». Произошло это через цепочку сделок с участием фирм, имеющих явные признаки однодневок. У «Автозаводстроя» были долги, и сначала «Тольяттихимбанк» (ТХБ) дал компании, которая на тот момент уже задолжала ТХБ, кредит на четверть миллиарда рублей, затем выкупил свой же вексель и продал его «Глобэксбанку». Освободив собственность «Автозаводстроя» от долгового обременения, постройки продали тем самым однодневкам — сначала фирме «Ангар», затем фирме «Райз».

Компании были созданы незадолго до момента осуществления сделок, а вскоре благополучно прекратили существование. Финальным же этапом стала продажа всей недвижимости — от «Райза» она отошла компании «Валео» в ходе торгов. Техническое участие в сделке приняли ООО «Агат» (оно же формальный инициатор банкротства «Автозаводстроя») и ООО «Поинт», которые даже не делали предложений по цене в ходе торгов, поскольку не располагали средствами для покупки целого комплекса производственных зданий. Поэтому победитель был известен заранее. Недвижимость досталась компании «Валео» за 380,1 миллиона рублей, к слову, продавец несколькими месяцами ранее заплатил за нее на 52 миллиона рублей больше.

По мнению юристов «Автозаводстроя», обратившегося в Московский арбитражный суд с просьбой признать недействительными сделки по преимущественному удовлетворению требований «Тольяттихимбанка», «Связь-Банка», переходу права собственности от ООО «Автозаводстрой» к ООО «Валео Сервис», проходившие в период с 29 апреля 2015-го по 1 февраля 2016 года, вся цепочка сделок — это цепочка проколов. Нарушений так много, как будто инициаторы перепродажи собственности «Автозаводстроя» просто не беспокоились о придании своим действиям даже видимой легитимности. Список нарушений процедуры торгов, по мнению юристов истца, заслуживает отдельного упоминания. Во-первых, «Торговый дом "Русский бизнес"», организовавший торги, собственно торгами никогда не занимался и иных аналогичных процедур не проводил. Во-вторых, организаторы распространили заведомо недостоверную информацию о факте проведения торгов, не разместив, как положено по закону, объявление о них в СМИ. В-третьих, сумма задатка за объект стоимостью в 380 миллионов рублей составила всего 10 тысяч рублей — такой задаток не имеет никакого экономического смысла. В-четвертых, сами торги проводились не на электронной площадке, а на территории «Валео» — в одной из комнат уже давно и прочно занятого им производственного комплекса. И наконец, явно заниженной была цена объекта. Но вишенкой на торте стало то, что результаты торгов в нарушение регламента не были опубликованы в издании «Наш новый дом». Выпуска этой газеты на требуемую дату вообще не существует в природе, так как регистрация этого СМИ ранее была признана незаконной Автозаводским районным судом Тольятти в связи с тем, что фактически газета не выпускалась.

Экономически все эти сделки были совершенно не выгодны ни «Ангару», ни «Райзу», ни «Автозаводстрою». Но если две первые — это однодневки, которые совершили свой жизненный цикл и лопнули, как, похоже, и было задумано, то «Промышленное строительство» на тот момент было одним из важных предприятий региона, в недавнем прошлом — крупнейшим строительным подрядчиком «Автоваза» (точнее, его «дочки» — «Джей Ви Системз»).

В итоге в том же 2015 году «Автозаводстрой» обанкротили. У компании не осталось ни денег, ни недвижимости, а проект завода по производству автомобилей Chevrolet Niva второго поколения, который должен был выпускать до ста двадцати тысяч автомобилей в год, похоронили — и к этому также привела «политика» Кадырова.

Интересна, по мнению юристов, и позиция ФАС России в этой истории. Согласно документам, ведомство приняло решение о предварительном одобрении сделки через месяц после того, как эта сделка фактически состоялась и была оформлена договором. То есть по сути, по мнению истца, ведомство способствовало совершению противозаконной сделки, и следователям только предстоит разобраться, насколько умышленно действовали должностные лица ФАС. Юристы «Автозаводстроя» придерживаются мнения, что представители «Валео» как минимум ввели антимонопольный орган в заблуждение, не предоставив ему подлинную информацию о сделке. Но точно таким же образом (задним числом) спорный объект недвижимости был зарегистрирован в реестре: еще 11 июня 2014 года областное управление Росреестра приостановило по нему регистрацию права собственности, но в 2016 году, когда пришло время «Валео», комплекс зданий уже числился на учете с 11 апреля 2014 года. Здесь юристы истца усматривают уже уголовные преступления в действиях чиновников, которые конкретно под сделку внесли ложную запись в реестр.

Действующие лица

Деньги от проданных активов «Автозаводстроя» были распределены между «Тольяттихимбанком» и лично Игорем Кадыровым. При этом НДС от продажи собственности в бюджет не поступил — 53 миллиона рублей пролетели мимо казны. Юристы, изучившие ситуацию с «Автозаводстроем», уверяют, что речь идет о намеренном банкротстве и уходе от уплаты налогов. Кадырову, разорившему предприятие, дали срок (к слову сказать, крошечный), но действовал он не один.

Особенно интересна роль в этой истории «Тольяттихимбанка», который не имел никаких оснований выдавать кредит уже закредитованному «по ватерлинию» «Автозаводстрою». И этот же банк кредитовал «Ангар» и «Райз», финансово помогая, передавая из рук в руки недвижимость и направляя ее в сторону «Валео». Сотни миллионов рублей банк быстро и легко выдавал маленьким сомнительным фирмам, не тратя времени на проверку, выяснение финансовой состоятельности и целей получения кредита. В этом случае юристы делают однозначный вывод — между банком и заемщиком существовали доверительные отношения либо банк контролировал фирму-заемщика.

ТХБ, вообще говоря, банк примечательный. Им владеет мультимиллионер Сергей Махлай, бывший бенефициар «Тольяттиазота» — одного из самых крупных предприятий Самарской области. Вместе со своим отцом, руководителем «Тольяттиазота» Владимиром Махлаем, он стал летом 2016 года фигурантом уголовного дела об организованном преступном сообществе, похитившем более 2,5 миллиарда рублей. Эта сумма далеко не самая впечатляющая. Также дошло до приговора и другое уголовное дело против Махлаев, возбужденное еще в 2012 году: суд признал их виновными в особо крупном мошенничестве и обязал возместить 87 миллиардов рублей ущерба «Тольяттиазоту». Речь шла о поставках продукции предприятия на экспорт по заниженным ценам ради дальнейшей продажи по вполне рыночной стоимости — разница при этом оседала в карманах руководителей «Тольяттиазота», а бюджет недополучал крупные суммы налоговых отчислений. В день вынесения решения по апелляции на этот приговор Сергей Махлай дал одно из немногих своих интервью. Находясь за пределами России (предположительно в США), он активно ссылался на патриотические чувства и грозился обратиться в Европейский суд по правам человека. Ущерб, как посчитал Махлай, нанесли именно ему.

С мая 2019 года под арестом находится глава правления «Тольяттихимбанка» Александр Попов. Именно он, как считают юристы, стоит за тем, что ТХБ и «Глобэксбанк» организовали серию нарушающих закон сделок, что в итоге привело к банкротству «Автозаводстроя» и неуплате налогов в бюджет. В деле «Тольяттихимазота» верному помощнику Махлая повезло меньше, скрыться за пределами России он не успел. Без моральной поддержки, впрочем, не остался: товарищи громко назвали его арест «захватом заложника», пытаясь представить дело против руководства предприятия попыткой его рейдерского захвата. Несмотря на серьезные обвинения в организации преступного сообщества, в мошенничестве и в уклонении от уплаты налогов, за Попова публично вступился федеральный бизнес-омбудсмен Борис Титов. При том что расследование еще не завершено, и Титов вряд ли мог оценить весомость всех доводов следствия, однако он высказался весьма категорично, назвав обвинения и арест Попова «чрезмерными» и «необоснованными», а сотрудников СК практически заподозрил в должностном преступлении. Публикация в газете «Самарское обозрение», где среди прочего приводятся слова Титова, говорит сама за себя: главу правления «Тольяттихимбанка» пытаются вытащить из СИЗО, и ресурсы для этого привлечены немалые.

В этом деле, по мнению юристов «Автозаводстроя», Попов играл одну из ключевых ролей: он лично распределял деньги от продажи активов предприятия между своим банком и Кадыровым, понимая, что налоги от сделки в бюджет не поступят, а требования других кредиторов удовлетворены не будут. Самым крупным из них был ВТБ — его Попов с Кадыровым «кинули» на 362 миллиона рублей. Факт того, что фирма-однодневка «Райз» подконтрольна «Тольяттихимбанку», даже не пытались толком скрыть: арбитражным управляющим обанкротившейся фирмы был Денис Жидков, который в то же время представлял «Тольяттихимбанк» в обособленных спорах по банкротству «Автозаводстроя». Формально Жидков в штате банка не состоит, но именно он в 2017 году доказывал суду, что «Тольяттихимбанк» якобы не знал о несостоятельности компаний Игоря Кадырова. Кстати, тогда ему это удалось. Отец Жидкова тоже поучаствовал в схеме как конкурсный управляющий «Райза».

Все фирмы-однодневки, поучаствовавшие в цепочке сделок с недвижимостью «Автозаводстроя», аффилированы с Александром Ждановым. В первой он выступал учредителем, в двух других — руководителем. А «Поинт», которым руководит Жданов, — акционерное общество, реорганизованное в декабре 2017 года из одноименного ООО, чьим учредителем до реорганизации значился Алексей Долматов, крупный самарский предприниматель, контролирующий целый ряд самарских предприятий, таких, как «Самарский стройфарфор», «Самарский гипсовый комбинат», «Самарский ламинат», «Алюма-декор», «Ространстерминал», «Центр подрядных торгов в строительстве». Одновременно он является другом и близким соратником Александра Попова — настолько близким, что даже в момент задержания последнего находился с ним рядом. Имеет отношение к Долматову, по мнению юристов «Автозаводстроя», и бывший сотрудник налоговой полиции, директор торгового дома «Русский бизнес», проводившего торги по продаже имущества «Автозаводстроя», Игорь Смирнов, впрочем, активно отрицающий факт знакомства с ним. Столь же упорно Смирнов открещивается от единственных торгов, проведенных его компанией: в беседе с самарским журналистом он утверждал, что не помнит о такой сделке — мол, ей занимались другие люди. Хотя именно Смирнов является учредителем и бессменным руководителем «Русского бизнеса» с момента его создания.

Таким образом, по мнению юристов «Автозаводстроя», становится очевидно, что вся цепь сделок по банкротству «Автозаводстроя» и по отчуждению его имущества в пользу «Валео» проходила под контролем одних и тех же людей. Не все они пока стали фигурантами уголовных дел, но роль каждого из них заслуживает внимания правоохранительных органов.