«Охранник сказал: спускай шорты, тогда проблемы не будет» История россиянина, который 18 лет прожил в Бразилии

20 лет назад Игорь Фатеев отправился в кругосветное путешествие, но добрался только до Бразилии. С тех пор он живет там. Советское кино не врало: в Бразилии действительно много диких обезьян, но есть и другие интересные вещи. «Лента.ру» публикует его рассказ в рамках цикла материалов о россиянах, перебравшихся за границу.

Я вырос в Нижнем Архызе — маленьком поселке с 500 жителями. До ближайшей школы было восемь километров, и мы, поселковые ребята, иногда возвращались домой пешком. Тогда-то я и стал мечтать о далеких путешествиях. Я представлял себя в стране, где говорят на незнакомом языке. Какой именно, я не знал, но отчетливо понимал, что она находится по другую сторону океана.

Первое настоящее путешествие я совершил весной 1988 года, когда учился в Ленинградском гидрометеорологическом институте. Я хотел съездить в Таллин, но опоздал на поезд. Просроченный билет пришлось сдать и ехать другим путем: сначала по железной дороге в Псков, а оттуда до Таллина автостопом. После службы на Северном флоте я продолжил свои поездки и к 1995 году побывал в большинстве республик Советского Союза, за исключением Таджикистана и Литвы.

Однажды мне потребовался ночлег в Москве. Я созвонился с Антоном Кротовым, и он приютил меня в своей квартире. Через него я узнал об «Академии вольных путешествий», которую он создал, и других школах автостопа: «Московской школе автостопа» под руководством Валеры Шанина и «Питерской лиге автостопа» под руководством Алексея Ворова.

В «Московской школе автостопа» я наслушался рассказов о поездках по другим странам и в августе 1997 года впервые побывал за границей. Больше всего мне понравилась северная Польша и Прага. Я даже всерьез подумывал о получении польского гражданства.

Через три года я и моя жена Дашка (теперь уже бывшая) отправились в кругосветное путешествие, не взяв с собой ни копейки. За два с небольшим года мы преодолели три континента, семь часовых поясов, 18 стран и более 43 тысяч километров и наконец добрались до Бразилии.

Бразилия

3 августа 2002 года мы вышли из самолета Мозамбикских авиалиний, прилетевшего с Островов Зеленого Мыса. Знакомство со «страной диких обезьян» началось в городе Форталеза. Хотя солнце уже зашло, Бразилия встретила нас 28-градусной духотой. Это удивило, но настоящий шок ждал в туалете: там был свинюшник похуже, чем в самых бедных странах Африки.

В Форталезе мы никого не знали, денег не было, а из багажа — только рюкзаки со сменной одеждой. Наш словарный запас состоял из пяти фраз на португальском: «бом диа» (доброе утро), «обригадо» (спасибо), «дешкулпа» (извините), «агуа фреска» (прохладная вода) и «болаша» (галета).

При получении визы мы надеялись, что быстренько объедем Бразилию автостопом и продолжим путешествие. Вскоре стало ясно, что так не получится. Для полноценного знакомства со страной трехмесячной визы определенно не хватало. Мы продлили визы еще на три месяца, но и этого было мало. Пришлось выяснять, как задержаться подольше.

Фото предоставлено героем материала

Получение постоянного вида на жительство или бразильского гражданства — не такой уж простой процесс. Для этого необходимо выполнить одно из трех условий: либо безвыездно прожить в стране в течение 15 лет, либо родить и в течение четырех лет растить бразильского ребенка (дети получают гражданство сразу, по факту рождения в стране), либо инвестировать в экономику около 200 тысяч долларов.

Шесть лет мы жили в Бразилии нелегально. Об этом знали все наши друзья и знакомые, и при любой подаче паспорта (к тому же просроченного) каждый мог убедиться в том, что у нас нет законных оснований для пребывания в стране. Но вероятность встретить пограничника очень мала, а другие чиновники считают, что это не их дело. За почти 18 лет проживания в Бразилии нашу визу проверяли только один раз. Она заинтересовала дорожного полицейского, с которым мы хотели сфотографироваться на выезде из города Маринга.

В итоге мы получили постоянный вид на жительство в связи с амнистией, во время которой иностранцам простили нелегальное проживание в стране. Теперь мы имеем почти такие же права и обязанности, как у других бразильцев, и не можем только участвовать в выборах, занимать государственные должности или служить в армии. Наше удостоверение личности (Registro Nacional do Estrangeiro) действует девять лет и, если не нарушать закон, переоформляется без проблем.

Контрасты

Первое время были сложности из-за незнания местных особенностей. Оказалось, например, что на северо-востоке страны машины ездят рано утром, а жару пережидают в тени возле какого-то ресторана. На юго-востоке ездят после обеда и пользуются ночной прохладой. Одну и ту же вещь в разных регионах могут называть совершенно по-разному: мучнистый корень на северо-востоке страны называют макашейра, в центре — мандиока, на юге — айпим.

Сейчас я живу в Перуиби, где население всего 63 тысячи человек. За полтора-два часа город можно пройти пешком вдоль и поперек. Но при этом в нем 19 улиц, которые называются Первая, или Один, есть и другие улицы с повторяющимися названиями. А чтобы сориентироваться в 20-миллионном Сан-Паулу, достаточно запомнить 10-15 основных проспектов и принцип именования улиц в районе. Например, в парке Ново-Мундо улицы называются в честь военных: сержанта такого-то, лейтенанта такого-то. В районе Иженополис — по названиям штатов: Баия, Мараньян, Гояс и другие. И ни одного повтора.

Индейцы говорят, что в Бразилии человек и природа живут в слишком близком контакте, и мои личные наблюдения это подтверждают. По участку возле дома ползают большие ящерицы величиной почти с крокодила, на деревьях скачут обезьянки, а по заброшенной даче за забором бегают лисицы и рыси. В дом может забраться змея, а весной 2018 года у меня завелись мыши. «Тебе от них не избавиться, потому что это они в естественной среде обитания, а не ты», — сразу сказала мне хозяйка зоомагазина. Уличный кот, которого я принес домой, мышей действительно не впечатлил.

В Бразилии немыслимые противоположности можно встретить в считаных метрах друг от друга. Здесь есть законопослушные граждане и отъявленные негодяи, миллиардеры соседствуют с живущими подаянием, рядом с современными небоскребами громоздятся жалкие лачуги, идеальная чистота сочетается с невыносимым свинством, тропики — с зимним снегом, а забота о природе — с вырубкой амазонских лесов. Одним словом, если вы нашли что-то необычное, значит, где-то рядом есть и совершенно противоположное явление.

Фото предоставлено героем материала

Деньги

Бразильские контрасты проявляются даже в ценах. В Народном ресторане (Restaurante popular), который спонсирует правительство, стандартную порцию из риса, фасоли, салата и мяса, какого-нибудь фрукта на закуску и стакана сока можно получить за один реал (15 рублей). При этом в самом шикарном ресторане (The House) подобный обед обойдется в 1250 реалов (18 тысяч рублей). Если 150 реалов (две тысячи рублей) за такси от аэропорта Гуарульоса до центра Сан-Паулу не по карману, можно доехать на электричке за 4,4 реала (60 рублей).

Несмотря на это, жизнь в Бразилии недешевая даже с точки зрения самих местных жителей. Что влияет на ценообразование? В стоимость закладываются прибыль производителя и перевозчика, зарплата и социальные отчисления сотрудникам, поправка на выброшенные, испорченные, украденные или просроченные товары, налоги, доходящие до 60 процентов, аренда помещения, плата за электроэнергию и воду (юрлица платят вдвое больше). В результате выходит, что жизнь в Бразилии, которая производит товары, в три-четыре раза дороже, чем в соседнем Парагвае, который не производит ничего. Думаю, что такая же разница и с Россией. В прошлом году мне выслали из Москвы священное писание «Шримад-Бхагаватам». Многотомная книга с пересылкой обошлась мне в четыре раза дешевле, чем в Бразилии.

При этом бразильцы очень расточительны. В начале марта мне подарили 150 килограммов бананов, но не от доброты, а из-за того, что к следующему базарному дню они сгниют. Но мне столько не съесть и даже не увезти на велосипеде. Поэтому я взял только треть и почти все раздал знакомым. Когда я рассказал об этом случае другу детства, он очень удивился. Тогда я нашел ему заметку на сайте сената, в которой говорится, что за год жители Бразилии выбрасывают 26 миллионов тонн продуктов питания.

В театр, на концерт или в кино в Бразилии ходят лишь немногие, а в библиотеку обычно идут, если нужно что-то для учебы. Каждый развлекается в меру своих финансов и фантазии. Одни ездят на природу на велосипеде или мотоцикле. Другие целыми вечерами разделываются с пиццей или какой-нибудь необычной едой, привезенной иммигрантами. Третьи запасаются пивом и сидят перед телеэкраном, болея за любимую футбольную команду.

Как Бразилия восприняла коронавирус? В двух словах: без паники и совершенно спокойно. В связи с карантином закрыты церкви, школы, правительственные учреждения. Некоторые города закрылись на въезд и выезд. Народу и машин на улицах стало меньше, но в магазинах, как и раньше, нет ажиотажа из-за продуктов и туалетной бумаги. Базары полны овощей и фруктов, которые некому покупать. Цены подскочили только на доллар и евро, все остальное в цене не изменилось, поэтому в долларах жизнь стала даже дешевле.

Люди

В бразильском языке есть словечко «жейтиньо» — неординарное решение ситуации для извлечения выгоды. Как-то раз я пришел в здание суда, и охранник меня задержал: «В государственное учреждение нельзя заходить в шортах». Я стал оправдываться, говорю, что раньше с этим проблем не было, а идти домой и переодеваться — это трата времени. Тогда он предложил подходящее жейтиньо: «Ты опусти шорты, и я приму их за бермуды. Тогда проблемы не будет». Я так и сделал, и вход разрешили.

У большинства бразильцев заискивающее отношение к иностранцам в крови, и это серьезно упрощало нам жизнь. Поскольку мы приехали из-за границы, нас возили грузовики, которым запрещено подбирать автостопщиков, стоматологи лечили зубы быстрее и качественней, чем местным, где-то пропускали без очереди, а иногда помогали сверх собственных полномочий: например, депутаты писали хозяевам автобусных компаний, чтобы добиться для нас бесплатного проезда.

Фото предоставлено героем материала

По-настоящему подружиться с бразильцем очень непросто. В большинстве своем они замкнуты, недоверчивы и лицемерны. Им требуется время, чтобы начать кому-то доверять и считать за друга. Но если понимать психологию местного народа, можно чувствовать себя как дома. Больше всего им по душе, когда с ними здороваются. Если сказать что-то вслух, помахать рукой, кивнуть, то все будут считать за своего — и социально-значимые персоны, и самые деградировавшие. Даже бандиты не нападут, поскольку для них ты тоже свой.

В Бразилии мало знают о России, и далеко не каждый сумеет найти ее на карте, даже если есть высшее образование. При этом восемь из десяти собеседников утверждают, что хотят побывать в этой стране. Многие считают, что русские богаты и успешны, но воинственно настроены и не умеют улыбаться. Иногда на улицах можно встретить «Ладу» или «Ниву». Местные умельцы говорят, что запчасти от некоторых бразильских машин подходят для ремонта этих «иномарок».

Здесь невозможно купить ряженку или просто топленое молоко, что уж говорить о сметане, в которой «ложка стоит», подсолнечную и арахисовую халву, подсолнечное масло из жареных семечек (рафинированное не в счет).

Но возвращаться в Россию? Нет, не хочу. Интересно посмотреть, как изменились страна и люди, но даже если я приеду, то буду выглядеть иностранцем: не знаю современной жизни и современного русского языка.

Моя бывшая жена желает серьезно осесть в Бразилии. Мне же хочется сделать эту страну отправной точкой для дальнейших путешествий. Поскольку Бразилия избегает ссор с другими странами, с бразильскими документами проще путешествовать по миру. Тот, кто любит познавать неизведанное, меня поймет по одной простой фразе: для бразильцев 153 страны безвизовые.