Экономический кризис, вызванный пандемией коронавируса, не приведет к торможению процесса мирового перехода на возобновляемые источники энергии (ВИЭ). Об этом недавно сообщили специалисты Всемирного банка. В частности, по словам ведущего экономиста группы по изменению климата Стефана Халлегатта, по ценам «зеленая» энергетика конкурирует, преимущественно, с углем. И поэтому даже падение цен на нефть, как считает эксперт, не вызовет снижения активности по наращиванию ВИЭ. А вот угольным генерациям уже давно предрекают глубокий спад.
Согласно прогнозам Международного агентства по возобновляемым источникам энергии (IRENA), к 2050 году использование угля с целью производства электроэнергии должно сократиться минимум на треть. Процесс уже идет. С 2015 года в мире было построено на 84 процента меньше угольных теплоэлектростанций (ТЭС), чем в предыдущую пятилетку. В прошлом году совокупный мировой объем производства энергии от угля сократился на 3 процента. О том, что для России этот тренд означает необходимость пересмотра стратегий развития угольной отрасли, экспорта угля и экономики регионов, сфокусированных на его добыче, — в материале «Ленты.ру».
Объективное торможение
Сегодня российские угольщики находятся в весьма сложном положении. В прошлом году впервые за двадцать лет объемы добычи на Кузбассе упали. Соответственно, бюджет Кемеровской области в 2020 году — дефицитный. Непосредственной причиной снижения производственной активности стало падение спроса на Западе. В целом, в Евросоюзе доля ВИЭ в энергетике уже приблизилась к 40 процентам, а в ближайшие двадцать лет должна составить 80 процентов. Германия, еще недавно основной потребитель бурого угля в Европе, заявила, что к 2038 году закроет все угольные электростанции в стране. Неудивительно, что еще в прошлом году цена российского угля на европейском рынке упала до 47 долларов за тонну.
Восточный рынок для российских поставщиков пока выглядит привлекательнее. Однако и Китай в последнее время на 40 процентов увеличил долю ВИЭ. Азиатские страны хотя и остаются в высокой степени зависимости от невозобновляемых источников энергии, в долгосрочные планы закладывают показатели увеличения именно «зеленых» технологий.
Не в пользу угля складывается ситуация и на внутреннем рынке. Еще в 2017 году Минэнерго России признало, что угольные ТЭС не выдерживают ценовой конкуренции с газовыми генерациями. Соответствующая тенденция была отмечена в целом ряде регионов на Урале, Дальнем Востоке и в европейской части России. Специалисты сообщили, что издержки угольной энергетики выше, чем газовой, и поэтому для конкуренции нужно, чтобы уголь был в два-три раза дешевле газа. Но такого не происходит.
Фото: Денис Вышинский / «Коммерсантъ»
Чтобы поддержать поставщиков угля в текущей ситуации, принимаются решения, когда экспорт этого сырья фактически субсидируют другие отрасли. Так, РЖД по собственной инициативе весной этого года предоставили угольщикам максимальные скидки (12,8 процента), хотя и до этого экспортный уголь транспортировался значительно дешевле металлов и нефти. Но никакие тарифные решения и другие точечные меры, как считают многие эксперты, системно решить проблему не могут.
Ориентация на солнце
Очевидно, что угольной отрасли нужен выход. Как можно судить на основании анализа мировых тенденций на рынке энергоносителей, наращивание производства и экспорта этим выходом не являются. Дело не в пандемии коронавируса и не во временных спекулятивных колебаниях цен. Сегодня проблема заключается именно в концептуальном снижении роли угля в мировой энергетике. В качестве топлива он используется, как минимум, с IV тысячелетия до нашей эры, и сегодня не только в прямом, но и в переносном смысле становится ископаемым.
Драйвером этого тренда является необходимость снижения вредной нагрузки на экологию. А угольная энергетика остается грязной, и это уже никак не изменить. Масштабный американский эксперимент по химической очистке угля провалился, и сегодня уже никто, по большому счету, не строит иллюзий насчет «обеления» этого сырья. Оно по-прежнему входит в третий из пяти классов опасных для экологии веществ, и при перевалке выделяя метан. Угольная пыль может вызвать системные заболевания и разрушение экосистем. Так, в Приморском крае в районе Находки, по данным экологов, угольная пыль лежит на морском дне. Сокращение же использования угля и количества работающих на нем ТЭС, как уже доказано, приводит к снижению вредных промышленных выбросов в атмосферу.
Фото: Sean Gallup / Getty Images
Из-за нежелательного влияния угольных станций на атмосферу на эти генерации устанавливаются эмиссионные квоты, которые из года в год обходятся энергетикам все дороже. В то же время строительство электростанций, задействующих энергию солнца и ветра, становится дешевле. Как и их обслуживание. И хотя инвестиции в проекты «зеленой» энергетики все еще высоки, финансисты говорят об их потенциально быстрой окупаемости. В отличие от вложений в угольные проекты, затраты на которые обычно покрываются за 10-15 лет.
«Продвижение преобразования энергии на основе возобновляемых источников энергии является возможностью для достижения международных целей в области климата при одновременном стимулировании экономического роста, создании миллионов рабочих мест и улучшении благосостояния людей к 2050 году», — говорится в глобальном прогнозе IRENA, обнародованном недавно. По словам академика Российской академии наук, заведующего кафедрой физики неравновесных процессов Новосибирского государственного университета Сергея Алексеенко, для России ВИЭ — «весьма болезненный вопрос». «Мы самые богатые по энергоресурсам, но если мы не будем развивать возобновляемые источники, то можем отстать от развитых стран навсегда», — считает ученый.
В текущем же моменте для регионов, связанных с добычей угля, актуальным остается вопрос сохранения приемлемого баланса экспортных поставок и переориентации на другие сферы ради сохранения рабочих мест. Первой ласточкой на этом пути стало февральское заявление губернатора Кемеровской области Сергея Цивилева, что локомотивом кузбасской экономики в будущем должна стать строительная отрасль.