«Трамп — неправильный парень. Он не обладает теми качествами, которые нужны сейчас Штатам», — главный американский инноватор Илон Маск недвусмысленно обозначил свои политические пристрастия за четыре дня до выборов. Его партнер по проекту «вакуумного поезда», соучредитель компании Hyperloop One Шервин Пешавар оказался еще более категоричен. Когда стали известны итоги голосования, тот заявил, что будет добиваться выхода Калифорнии из состава США.
В устах кого-то другого подобные пассажи прозвучали бы исключительно как размахивание кулаками после драки. Благо Пешавар — один из крупнейших спонсоров Демократической партии. Но ведь фронтмены Кремниевой долины не первый год доказывают свое умение сказку сделать былью. По крайней мере, в эти сказки верит внушительное число потребителей и инвесторов, и не только американских. И кто сказал, что антиутопии эти высокотехнологичные миллиардеры не в состоянии производить столь же успешно, как и утопии?
Из главного детища Барака Обамы как президента Google, Facebook, Uber, Tesla и прочие новые национальные чемпионы США превращаются в ключевого гаранта преемственности власти. Слишком опасно проверять, блефует ли Пешавар или тестировать на прочность Маска, отрицающего политическую уязвимость своего бизнеса. Хотя очевидно, что Дональд Трамп не настолько увлечен экологическими проблемами, как нынешний хозяин Белого дома. А именно борьбой обамовцев с глобальным потеплением и снижением доли традиционной углеродной энергетики и были обусловлены различные прямые и косвенные субсидии, подстегнувшие спрос на электромобили Tesla.
Вполне вероятно, что все избиратели Трампа презирают четырехколесные гаджеты и по-прежнему предпочитают авто на бензине или дизеле. Гораздо сложнее поверить, что никто из них не пользуется смартфонами и соцсетями. Иначе интернет не стал бы главной медийной площадкой трамповской победы. Но даже в угоду своему якобы якорному реднековскому электорату 45-й президент США едва ли решится прокалывать экологические и высокотехнологичные финансовые пузыри.
Дело здесь не в великодушии Трампа, а в нежелании повторить судьбу Обамы. То есть начать свое президентство с полномасштабного экономического кризиса, вынуждающего спешно и не всегда обдуманно корректировать первоначальные планы и подходы. Разумеется, личные качества тоже сыграли немаловажную роль. Но влияние негативных стартовых условий на весьма скромный итог восьми лет обамовского президентства недооценивать нельзя. А сегодняшний триумфатор американской президентской гонки не производит впечатления человека, готового ходить по граблям исключительно «по приколу».
При этом аналитики британского банка HSBC и так предрекают американской экономике сползание в рецессию уже через два года после въезда Трампа в Белый дом. Главные гипотетические причины — изоляционистская политика нового президента и борьба с миграцией. С точки зрения неолиберального подхода, любые торговые барьеры и ограничение предложения рабочей силы — безусловное зло для экономики.
На ту же мельницу льет воду и недавнее исследование Федрезерва. Согласно ему любая налоговая или денежно-кредитная политика бессильна против демографии.
Точнее, старения населения развитых стран, приводящего к падению производительности труда и замедлению экономического роста. И значит, без притока свежей крови в виде мигрантов, никак не обойтись — делают вывод эксперты главного банка США.
Можно упрекнуть их в ангажированности и желании сделать подножку Трампу. Ведь параллельно американская пресса пестрит прогнозами, предрекающими массовую роботизацию национального рынка труда, и не его одного. «Людям придется смириться с тем, что их рабочие места займут роботы», — предупреждает тот же Маск и призывает к повсеместному внедрению базового безусловного дохода.
Ждать, что вновь избранный президент-миллиардер поддержит такой коммунистический порыв, конечно же, не приходится. Но тем сложнее его задача.
«Если вы живете в Техасе или Оклахоме, декарбонизация представляется вам не такой заманчивой, как это видится с Манхэттена или из Сан-Франциско», — совершенно справедливо замечает социолог Джоэль Коткин. Но вот другие рефлексии высоколобых интеллектуалов, прежде всего про будущее, в котором «вкалывают роботы, а не человек», рискуют стать для этой трамповской Америки уже не такими чуждыми и отвлеченными.
По сути, автоматизация всего и вся — безальтернативный способ поддержать экономический рост при старении собственного населения и при ограничении доступа к недорогой «заемной» (мексиканской, индийской, китайской) рабочей силе. Очевидно, что пассажи Трампа про аборты и прочая риторика в стиле Pro-Life продиктованы не только этическими соображениями или желанием понравиться белым христианским избирателям. Попытка найти ответ на демографический вызов здесь тоже имеет место. Но согласятся ли даже консервативно настроенные американцы «плодиться и размножаться» исключительно ради того, чтобы подрастающие поколения ожесточенно боролись за места в цехах и офисах, тем самым гарантируя работодателям минимальные издержки, связанные с оплатой труда?
Перед 45-м президентом США опять маячат те же грабли, по которым прошел 44-й. То есть не просто не выполнить предвыборные обещания, но еще и значительно ухудшить положение тех, кто за него голосовал. И опять же, поле для маневра не сказать что очень широкое. Трампу придется либо запускать (или, скорее, перезапускать) военный мультипликатор, предотвращая рецессию с помощью ВПК, либо отвязывать свой электорат от материального производства, всячески способствуя развитию таких компетенций, которым заведомо не страшна никакая роботизация. Иными словами, максимально стереть ментальные различия между теми же Техасом с Оклахомой и Кремниевой долиной.
Трудно сказать, какой из этих сценариев реалистичнее. Но и в том, и другом случае в Америке Дональда Трампа будет очень много от Америки Барака Обамы.