Я хотел бы выразить колоссальную признательность музыкантам за то, как они отреагировали на отмену фестиваля. Потому что у большинства из них из-за этого был сбит концертный график, отменились каникулы и какие-то планы нарушились… Мы были потрясены реакцией музыкантов. Для нас важна поддержка каждого из них. Все музыканты, которые должны были выступить на Центральной сцене, и ключевые артисты Южной и Северной сцен высказались в том ключе, что, ребята, да вообще вы молодцы, мудрое решение, и давайте дальше, и в следующем году обязательно, и вообще держитесь, добро победит. Я тут не хочу сказать, что мы опять-таки жертвы, я так не считаю. Но я лишний раз убедился, что в отношениях между радиостанцией и музыкантами есть нечто большее, чем просто корысть. Так что я еще раз хочу сказать огромное спасибо им всем.

Главный продукт, который мы делаем, это эфир трех наших радиостанций – «Нашего Радио», Best FM и «Ультра». Все остальное – побочные продукты. Мы их можем делать, можем не делать.

Эфир "Нашего Радио" мы делаем для как минимум трех-четырех миллионов людей, которые каждый день слушают нас в разных регионах России. Эти люди выбирают эту радиостанцию, поскольку считают наш репертуар хорошо подобранным, честным, качественным.

Как вообще выглядят наши взаимоотношения с артистами? Вот приносит нам музыкант новую песню, он ее написал, родил, можно сказать. Мы слушаем, например, и понимаем – шедевр действительно. Ставим это эфир, слушатели в экстазе, артист в топе, альбом продается, все очень довольны…

Другая ситуация – артист долго-долго мучался и принес альбом. Но мы понимаем, что если хоть что-нибудь с него поставим в эфир, то потерям аудиторию. При этом я хочу сказать, что более святой вещи, чем аудитория и ее доверие в целом - не отдельной тысячи человек, а всех этих нескольких миллионов - для нас в этом бизнесе нет. И если мы с артистами будем строить отношения по принципу «Я тебе запрещаю выступать на других фестивалях, иначе выкину из эфира», это автоматически подразумевает, что мы ставим себя в положение, когда любой артист ответит «Я вас понял. Означает ли это, что я нигде не играю, а вы ставите любую мою песню?». Иначе, зачем ему с нами связываться? Прибегая к такому вот "шантажу", мы были бы вынуждены ставить в эфир все, что артист нам принесет.

Наша радиостанция не может себе этого позволить. Я еще раз хочу подчеркнуть, что «Нашествие» это не просто непрофильный бизнес, а проект, который мы хоть и выносим на своих плечах, к нам имеет отношение чисто идеологическое. Так вот, мы приняли жесткое решение о том, что в переговорах с музыкантами полностью разделяем интересы "Нашествия" и "Нашего Радио". И ведут это люди абсолютно разные, то есть люди, которые занимаются «Нашествием», не занимаются радиостанцией, и наоборот.

Другое дело, что каждый фестиваль хочет чем-то отличаться от других. Например, на «Крыльях» выступают западные группы, в этом году там будет Натали Эмбрулия. Но нам это по концепции, например, не подходит, хотя я бы, например, таких артистов видел с удовольствием, они, можно сказать, облагораживают фестиваль. Но это их фишка. А, например, в «Эммаусе» есть группы «Пилигрим» или «Анж», такие серьезные пропатриотические команды. Это их фишка. У нас есть какие-то другие группы, которые больше нигде не услышишь. А что в этом странного?

Мне кажется, с такими артистами есть смысл договариваться относительно их статуса на фестивале. Например, такие звезды как «Мельница» и «Пелагея» никогда не выступали на "Нашествии" в хэдлайнерском блоке, а в этом году мы их позиционировали именно так. Вообще эти артисты для нас имеют абсолютно, что называется, федеральное значение, это звезды максимального масштаба уже сейчас в нашей стране, ну, они близки к этому. И нам кажется, что они должны именно так представать на фествиале. Поэтому когда мы предлагаем им выглядеть вот так, то можем сказать "Давайте вы тогда хотя бы не будете выступать на всех фестивалях". Точно также у нас нет каких-то команд, потому что для них принципиально выступить в другом месте. Потерять любую звезду с фестиваля, конечно, очень обидно, но, с другой стороны, мы же понимаем, что если хотим видеть какие-то одни группы на своем фестивале, значит не будет каких-то других. Нет ведь такого фестиваля в мире, на который приехали бы вообще все.

"Наше Радио" – единственная радиостанция, которая сегодня реально занимается всей этой музыкой. Если допустить, что в России проводится много хороших рок-фестивалей, мы можем поддерживать каждый из них, потому что для нас каждый из этих фестивалей - союзник. Ведь если человек, который слушал непонятный блатняк, вдруг приехал с друзьями на фестиваль, услышал там группу, которую мы сами очень любим, она ему понравилась, и, возможно, после этого стал поклонником "Нашего Радио"... я это только приветствую!

Фестивали в нашей стране делятся на две условные группы. Есть такие, которые проводятся лишь для того чтобы заработать денег. И основной задачей для такого фестиваля является "нагнать" как можно больше народа (хотя много народа на такие фестивали обычно не приезжает) и как можно больше денег из этих людей выкачать. Может быть и другая ситуация - когда у людей есть какой-то заказ на проведение мероприятия, например, на Красной площади. Им заплатили денег, они организовали. Это фестивали, которые делаются, можно сказать, "сверху" или "снаружи".

А есть фестивали, которые делаются, скажем так, "изнутри". Это различные байк-фесты, это и фолк-фестивали, и "Пустые холмы" в Калужской области... Наверное, ближе к ним находится и "Нашествие". Потому что, как бы мы не пытались сделать фестиваль коммерчески выгодным, у нас это никогда не получится. По крайней мере, до тех пор, пока не появится какой-нибудь спонсор, готовый вложить два-три миллиона долларов. Но для этого, я вам скажу, у спонсора должно просто снести крышу. Потому что сколько бы мы сами не вкладывали в "Нашествие" и сил, и рекламы, и денег, мы все равно не можем позволить себе вложить столько, чтобы люди действительно остались довольны. Когда "Наше Радио" зовет людей на фестиваль, оно зовет людей отдохнуть, зовет хорошо провести время. Но для меня самого и для многих людей, с которыми я общался в прошлом году на "Нашествии", десять лет назад "хорошо провести время" и сейчас - вещи разные. Мы, к сожалению, от каких-то благ отказываться уже не очень-то хотим. Раньше можно было месяц жить в палатке и не мыться. Может даже люди сексом занимались в таком состоянии. Соответственно какие-то установки со временем меняются, и мы должны заботиться о большем комфорте, и при этом умудряться не продавать все дорого.

Так что, я бы две эти группы фестивалей не сравнивал, потому что у них задачи принципиально разные. И люди, которых можно встретить на этих фестивалях, в одном случае приезжают охваченные каким-то духом, а в другом - тупо приходят, как на распродажу. Мы же все ходим на распродажи. А тут хорошее предложение, нормальный блок артистов, недорогие билеты, ну и, в общем-то, недалеко ехать. Вот на первые фестивали приезжает какое-то число зрителей, а на "Нашествие" приезжает в десять раз больше людей. Еще раз говорю, что "Нашествие" не единственный подобного рода фестиваль, есть и другие, просто может не столь масштабные и громкие. Поэтому, когда бы мы ни проводили "Нашествие" - в августе ли, в июле, в сентябре или декабре, не имеет никакого значения. Потому что люди на него приезжают по другой причине. В прошлом году было три фестиваля подряд - "Эммаус", "Крылья" и "Нашествие". Прямо неделя в неделю. Ну и что? Три тысячи, 15 тысяч и 120 тысяч зрителей. Это не значит, что "Нашествие" лучше этих фестивалей. "Нашествие" – вообще другая история. Она про общность тех людей, которые слушают "Наше Радио". И мы будем делать этот фестиваль тогда, когда это удобно делать. Его всегда проводили в первый уик-энд августа, и мы не хотим эту традицию менять.

Ничего нового я здесь сказать не смогу, но попробую объяснить все еще раз. Прошлогодний фестиваль в Рязанской области получился достаточно сложным, но администрация области, насколько я понимаю, получила благодаря ему огромное количество "паблисити" – об этом регионе очень много говорили в связи с "Нашествием". Конечно, подобное мероприятие, на мой взгляд, поднимает престиж области, хотя, безусловно, и добавляет проблем всем административным службам, особенно органам внутренних дел. И спасибо им за то, что они все это терпят.

В этом году мы встречались с представителями администрации Рязанской области, в том числе с представителями местных органов внутренних дел, из разговоров с которыми было ясно, что в августе мы делаем там фестиваль. Наши партнеры, которые занимались отношениями с областью, предложили новое поле, мы его смотрели: площадка была сложная, требовала больших вложений, но очень удобная с точки зрения подъезда. Там можно было перекрывать часть трассы, которая не является федеральной, и очень удобно пускать как артистов на машинах, так и зрителей, съезжающих с Рязанки. Кроме того, эта площадка была ближе к Москве. Мы прикинули все сметы и, в общем-то, были готовы начинать строительство. Там предполагался довольно большой объем работ, частично должны были быть насыпаны новые дороги, частично заасфальтированы старые. Но в тот момент, когда мы уже собирались это делать, мы как раз попросили соответствующее документальное разрешение от наших партнеров, но этот документ нам предоставлен не был. Одновременно с этим сразу несколько инстанций Рязанской области, в том числе губернатор и ячейка "Единой России", сделали заявления, суть которых была в том, что проводить фестиваль на своей земле они не хотят.

Я понимаю, что такая постановка вопроса многих сразу подтолкнула на мысли о политической подоплеке всей этой истории. Вот, "Единая Россия" выступила против и так далее... Конечно, если бы мы сказали, что стали жертвами политических интриг, это был бы прекрасный PR для фестиваля, а потом уже для "Нашего Радио". Но я, честно говоря, очень сомневаюсь, что мы такими жертвами действительно стали. Предполагаю, что в Рязанской области существуют различные точки зрения, различные силы, которые принимают решения и влияют на те или иные процессы. Судя по всему, мнения этих разных сил на общей чаше весов разложилось не в ту же сторону, что и в прошлом году.

По нашим расчетам, нам было необходимо самое малое четыре недели для того, чтобы полностью подготовить площадку. У нас все для этого было, но нужно было начать работать. Поэтому мы приняли решение, что если мы, уже имея опыт общения с Рязанской областью, не получим официального разрешения на проведение фестиваля от кого-то из губернаторов близлежащих областей за четыре недели до намеченной даты проведения "Нашествия", то прекращаем какие-либо действия в этом году. Как мы собственно и поступили. И шестого числа, ровно за четыре недели до намеченной даты, объявили о решении не проводить фестиваль. Изначально мы планировали сделать заявление девятого, в понедельник. Но сознательно объявили раньше, поскольку в эти выходные проходил "Эммаус". Так что если кто-то действительно очень хотел в этом году поехать на фестиваль, у него оставалось еще две возможности это сделать.

Мы не хотим дальше тешить себя иллюзиями, что в этом году мы добьемся каких-то разрешений. Да, действительно мы вели переговоры с Владимирской областью. Механизм был запущен, но в какой-то момент стало ясно, что все решится не раньше, чем 15-20 июля. Это значило, что нам пришлось бы переносить дату проведения фестиваля на конец августа. Но, честно говоря, мы этого делать не захотели. Просто хотя бы потому, что есть достаточно много людей, которые принципиально ездят только на "Нашествие". Они берут отпуск или какую-то дырочку в каникулах находят по традиции на первые выходные августа. И если уж мы отменили, они расстроились, то как бы они расстроились, если бы фестиваль перенесли на две недели, когда они уже ничего сами перенести не могут. Мне кажется, это было бы неуважительно по отношению к посетителям.

Вы знаете, кто-то где-то уже сказал, что раз в четыре года бывают президентские выборы и Олимпиада, а "Нашествия" соответственно раз в четыре года не бывает. Я подумал, может оно и правда так? Может нам и не надо в этом году так стараться? В конце-концов, может быть в мире действительно такая накаленная ситуация, что нам лучше провести фестиваль в следующем году?

Не хочу делать "эфирного" "Нашествия". Мы это обсуждали и решили отказаться. Причина очень простая. Я понимаю, что для ста человек, может быть, это очень важно, они очень ждут этого, очень переживают. Огромное им спасибо за предложение провести "Нашествие" в эфире. Для нас это, как минимум, означает, что есть люди, для которых одновременно важны и эфир "Нашего Радио", и "Нашествие", и они, несмотря ни на что, хотели бы почувствовать единение со станцией. Но для подавляющего большинства людей, практически для всех, кто приезжает на "Нашествие", суть не только в том, что там играют живые концерты, а еще и в том, что туда приезжает огромное количество людей, которые обмениваются совершенно колоссальным потоком позитивной энергии. Эфирное "Нашествие" абсолютно ничего общего с этим не имеет. Если бы, например, собралась стотысячная толпа и слушала, как из одного премника на них несется волна звуков живых выступлений артистов в эфире "Нашего Радио", это может имело бы смысл, но это нереально. А так получается, что мы всех артистов вытаскиваем в студию, они ломают свои планы, приезжают сюда к нам, отыгрывают свои концерты, и делаем мы это, понимая, что это не "Нашествие". На мой взгляд, это "fake". Я бы не хотел этого.

Фестиваль убыточный, причем убыточный фактически и убыточный морально. Фактически он убыточный потому, что мы на этом деньги теряем, а не зарабатываем. Морально он убыточный потому, что, потратив обычно все силы за несколько месяцев на проведение этого фестиваля, потратив весь ресурс доверия и аудитории, и артистов, собрав этих людей вместе и устроив им праздник, мы все равно получаем огромное количество недовольных людей. Ну как огромное? Даже если этих недовольных было 500 человек из 100 тысяч. Да, 100 тысяч радуются, но эти 500 подходят к тебе, дергают тебя за рукав и говорят: "Ну какой же ты козел! Ну почему вы опять такие козлы?! Почему вы так к нам относитесь?!" Это по опыту последних лет, а в этом году мы даже фестиваль не проводили, а сколько недовольных...

Тоже очень интересная тема. Во-первых, почему обязательно близко к Москве? Думаю, что реально есть только коммерческая подоплека того, чтобы фестиваль находился относительно недалеко от столицы. Заключается она в следующем: когда «Нашествие» находится близко к Москве, спонсоры воспринимают фестиваль как мероприятие федерального масштаба, а значит, готовы на него выделить гораздо большие деньги. А без этих денег, понятно, мы вообще ничего не можем провести. Хотя честно вам скажу, в этом году наш медиа-холдинг принял решение частично финансировать «Нашествие» самостоятельно. Второй момент – будучи огромным мегаполисом, Москва предоставляет максимальное количество посетителей. Еще надо учитывать, что влияние «Нашего Радио» в Москве самое существенное, по сравнению с другими регионами. Это мегаполис, который в два с лишним раза больше, чем Питер и, соответственно, в 15 раз больше, чем все остальные города.

Можем ли мы провести это под Санкт-Петербургом? Да, можем, но это уже будет более локальное мероприятие. Хотя в Питере у нас есть два фестиваля – «Чартова Дюжина» и «НАШИ в городе». А под Екатеринбургом? Да, можем. Но там есть дружественный нам фестиваль «Старый Новый Рок». Можем ли мы это провести в Краснодаре? С удовольствием, почему нет? Тем более, Краснодар по какой-то причине, неизвестной мне, является одним из центров «Нашего Радио» и всей этой музыки. Так вот. Теоретически проведение фестиваля в других областях возможно, при условии нашей уверенности, что с финансовой точки зрения он состоится. С другой стороны, спонсоры будут считать такое мероприятием региональным, как следствие, выделят меньше денег. Вот, пожалуй, и причины. А в принципе, «Нашествие» давно уже федеральное мероприятие, и провести его в любом другом центре возможно. Ни в Твери нет «Нашего Радио», ни в Рязани, и это не помешало людям приехать со всей России и ближнего зарубежья, например, в прошлом году – в Рязань.

После опыта этого года мы будем учитывать не только местоположение области, но и степень желания конкретного губернатора иметь такой фестиваль на своей территории. Кстати говоря, исключительное уважение вызывает господин Зеленин, который реально хотел проводить фестиваль на Тверской земле, и он там получил два раза «Нашествие» и два раза «Эммаус». Я считаю, что проведение последних фестивалей – во многом его заслуга. И люди, которые пришли в этом году на open-air, – прежде всего жители Твери, которых, насколько я знаю, туда пускали бесплатно просто по прописке. Конечно, нам хотелось бы работать с таким губернатором. Потому что когда есть заинтересованность у руководителя области, все остальные вопросы можно решить.

Я думаю, что сила группы определяется не только тем, что говорит про нее один конкретный человек. И когда группа записывает альбомы и ездит в туры, это вовсе не значит, что коллектив может быть однозначно и позитивно воспринят такой огромной аудиторией, которая слушает «Наше Радио». Если, например, двести или пятьсот человек пришли на клубный концерт, это очень здорово. Группа должна этим гордиться, радоваться этому и выкладываться по полной программе. И эти пятьсот людей будут их любить. Но, допустим, это единственные пятьсот человек, которые слушают группу. Что делать с остальными миллионами слушателей? Это по поводу абстрактных имен. Что касается перечисленных команд, то группа 5’nizza звучит в эфире с разными песнями – «Солдат», «Ямайка», «Я с тобой». И у группы «Элизиум» одна песня точно звучит. Что касается «Эпидемии», это все-таки группа, которая создает музыку немного другого жанра, они пишут рок-оперы. И, честно говоря, в той творческой концепции, в которой они работают, эти ребята молодцы. Но не значит же это, что они обязательно должны звучать на радио. Вот у меня, например, «Jesus Christ Superstar» такая дежурная вещь, которая всегда с собой есть. Чуть что, я включаю сразу ее. Но в эфир даже какие-то отдельные фрагменты оттуда поставить не получается. Мы только один раз под Рождество ставили это в эфир Best FM, но как цельное произведение. А что касается молодых групп, то мы их днем с огнем ищем.

Нет. Пожалуй, Андрей Клюкин точно уж не выдержит еще одного захода. Хватит.

В бизнесе любой компании, да и вообще в делах любого человека присутствуют всегда такие вещи, которые с другими не обсуждаются. Равно как личные взаимоотношения с ближайшими родственниками обычно не выносятся на свет. И когда вдруг такая внутренняя информация где-нибудь появляется, то сразу возникает вопрос: откуда это. Могу сделать только один вывод. Поскольку взаимоотношения со спонсорами у нас сугубо закрытые, что естественно для любого рынка, никакая реальная информация о том, что происходило у нас со спонсорами, не могла просочиться наружу. Это первый момент.

Второй момент. Может быть, самое обидное по поводу отмены «Нашествия-2007» заключалось в том, - ирония судьбы, - что в этом году мы смогли собрать рекордный спонсорский пакет, который в общей сложности приближался к миллиону (а планируемая затратная часть фестиваля составляла около 1,5 миллиона долларов), в то время как обычно у нас не хватало средств для финансирования. Конечно, бывают спонсоры, которые отказываются в процессе ведения переговоров. Но есть и те, которые приходят, когда все уже запущено. Это естественно. Например, на следующий день после того, как мы отменили «Нашествие», нам позвонили представители одной крупной компании и сказали, что готовы спонсировать фестиваль. Мы ответили: ребят, спасибо большое, но мы уже все отменили. В общем, что касается «пивного спонсора», то в этом году мы должны были получить в общей сложности максимальное количество спонсорских денег, в том числе от "пивников", чем в предыдущие годы проведения "Нашествия". И я очень благодарен всем компаниям, которые были готовы поддержать нас. Отменен фестиваль был не из-за них. А в следующем году мы обеспечим тех спонсоров, которые ждали "Нашествие" этим летом, гораздо большим количеством так называемых благ.

Первое, что касается "Нашего Радио" онлайн. "Наше Радио" онлайн работает, но бывают какие-нибудь компьютерные сбои. И иногда из-за того, что меняется какой-нибудь софт или сервер. В целом онлайн работает, и если есть какие-нибудь проблемы, можно всегда написать письмо в службу поддержки. Это очень важно для нас – понимать, что и где не работает.

Что касается городов. В регионах частотами в основном владеют местные структуры. Соответственно, делать свои эфир им зачастую бывает дорого, да и ни к чему. Вместо этого они берут на ретрансляцию какую-нибудь из московских станций, любую, совершенно не обязательно "Наше Радио". Даже скорее всего не "Наше Радио", а какие-нибудь другие станции, рассчитанные в большей степени на других людей. Как следствие, кто-то из тех, кто взял на ретрансляцию эфир "НР", смог из этого сделать успешный коммерческий проект в своем регионе и очень им доволен. А кто-то другой не смог этого сделать и считает, что проблема в формате станции, поэтому надо взять радио с другим форматом и развивать его. Хотя не факт, что из этого у них что-то хорошее получится. Отказываются не только от "Нашего Радио", просто о нас чаще говорят.

Что касается конкретных городов. И Нижний Новгород, и Ростов-на-Дону, и Новосибирск – принципиальные для нас мегаполисы. Мы будем прикладывать все усилия, чтобы туда вернуться. Каждый город, в котором у нас пока нет возможности вещать, является объектом пристального внимания. Количество городов за последнее время особо не изменилось. Какие-то отключились, какие-то добавились. Уход из любого города – очень болезненный момент. Особенно когда есть аудитория, которая пишет такие трогательные письма. Но я хотел бы, чтобы все читатели понимали: мы не имеем никакого коммерческого влияния на региональные станции. И если кто-то думает, что мы платим за то, чтобы кто-то ретранслировал нас или платим за передатчик, а потом мы зажали деньги и поэтому город отключили, он заблуждается. Мы никогда не будем платить за передатчики, потому что как только мы начнем это делать, можно будет вообще закрываться, поскольку тогда денег ни на что не хватит. Это дорогое удовольствие. У нас около 40 рынков, и в каждом такой передатчик будет обходиться в 100-200 тысяч долларов в месяц. Умножьте одно на другое, и вы поймете, что ни один бюджет ни одной радиостанции этого не выдержит.

Я не думаю, что здесь есть какие-то шансы, поскольку суть фестивалей разная. То, что людям предлагает "Нашествие", будучи одним из, скажем так, побочных ответвлений деятельности "Нашего Радио", никак не связано с творческими амбициями людей, которые это делают. Это просто некий национальный праздник, который не преследует цель кому-нибудь что-нибудь доказать, нагнать людей в какую-то область, заработать на этом как можно больше денег и украсть как можно больше воды или пива, например. Мне кажется, что по своей сути "Нашествие" просто отличается от других фестивалей.

На вопрос "Возможно ли проведение фестиваля "Нашествие" в Эммаусе?" могу ответить – в принципе, возможно. Возможно ли объединение двух фестивалей, "Нашествия" и "Эммауса", – думаю, нет, поскольку слишком разные у них идеи.

Начнем с того, что Найк Борзов из эфира никуда не пропадал. А все остальные... Ну, не все группы попадают в эфир "Нашего Радио", попадают только те, которые нравятся большинству слушателей. Почему их не стало? Все определяет аудитория. Например, поставил одну песню группы – тебе говорят, что она совсем не нравится. Ставишь вторую песню – опять не нравится. Ставишь третью – и тебя спрашивают, зачем ты это ставишь, если уже понятно, что совсем не нравится. Вот и все.

В самой Москве... мы как-то не задумывались, поскольку фестиваль подразумевает размещение большого количества людей в палатках, что на территории города организовать сложно. Концепция «Нашествия» в том, что оно проводится в чистом поле, и люди ощущают этот чистый воздух, свободный от мегаполиса. В Московской области мы с удовольствием бы провели фестиваль. Но у губернатора были какие-то предубеждения на эту тему. Хотя они для того и существуют, чтобы их развеивать. Причина, кстати, по которой фестиваль в свое время ушел из Раменского, была в том, что местные власти то ли испугались, то ли... Знаете, человек, который туда приезжает, может привезти с собой домой совершенно разные воспоминания и впечатления. Кто-то может запомнить эйфорию во время концерта, а кто-то запомнит очередь за едой. И фотографии тоже разные привозят. Кто-то привез фото пьяного панка, валяющегося возле Cеверной сцены, а кто-то привез фото альтернативщиков, обнимавшихся возле той же сцены с ОМОНом, что происходило в прошлом году и было очень неожиданно. И мне кажется, что одной из причин, по которой несколько лет назад не получилось с Раменским, стало то, что в администрации посмотрели не те фотографии.

Никогда не думал, что москвичи испытывают такой интерес к питерским фестивалям. Но есть одна проблемка. Питерские фестивали в этом году оба были переаншлаговые. Это означало то, что туда не попадали даже те, кто хотел попасть в Санкт-Петербурге, в смысле, сами питерцы. Поэтому если бы туда люди поехали, они все равно бы не попали. Означает ли, что мы будем искать более просторные залы? Да, может быть, но там и так самые большие залы задействованы. Поэтому если честно, перенос на ближайший день вряд ли поможет москвичам туда легко попасть.

А что касается "Чартовой дюжины" в Москве... Если мы найдем какого-нибудь правильного партнера для такого фестиваля, то почему нет.

Мы, конечно, будем пытаться. Вообще следующий год для "Нашего Радио" – юбилейный, в декабре 2008 года нам исполнится 10 лет. И мы будем стараться делать много хороших и ярких праздников. Конечно, мы планируем проведение "Нашествия-2008" и, безусловно, работать над этим начнем уже сейчас. И уже сейчас в разговорах с группами мы ведем речь об их выступлениях на фестивале в будущем году. Вот чего я не могу пока с точностью сказать, так это каким образом себя поведет администрация той или иной области, и где мы найдем площадку.

Сколько бы сейчас ни говорили в адрес радиостанции о том, что мы плохо организовываем концерты, на это могу ответить: мы совсем их не организовываем. Напрямую мы не занимаемся организацией фестивалей. Но, видимо, теперь должны сами начать искать площадки, раз в этом году вышло такое партнерство, которое не позволило вовсе провести «Нашествие».

Знаете, мы занимаемся очень непростым бизнесом, но он честный и прямой. Мы берем песни и ставим их в эфир. И если человеку они нравятся, он благодарен. Вот и все. Здесь нет взяток, закулисных игр. Здесь все конкретно и четко.

А общение с властями – это совсем другая история. И, наверное, эту школу нам предстоит за год пройти. Каким будет результат, станет известно только в следующем году. И все равно я хочу, чтобы люди отчетливо понимали: любой фестиваль может быть отменен и за несколько часов до его начала. Прошлое "Нашествие" могли отменить четыре или пять раз. И каждый раз удавалось решить ситуацию. И так любой из фестивалей может быть отменен за несколько часов – бывают ситуации, в которых никакие бумаги не помогут. Даже если мы сейчас скажем, что стопроцентно сделаем, что это будет Владимирская, Ярославская или Смоленская область, и все там будет замечательно, это вовсе не означает, что за день до фестиваля мы не узнаем о том, что по независящим от нас обстоятельствам все отменяется. К сожалению, специфика массовых мероприятий такова.

Этот отрицательный опыт не станет точкой в истории "Нашествия". Вообще для нас фестиваль "Нашествие" – это прежде всего возможность почувствовать реакцию людей на выступление той или иной группы, почувствовать, как работает каждое из современных направлений музыки. Это очень важно. Кстати, результат попадания многих групп в эфир «Нашего Радио» в последние годы напрямую связан с их выступлениями на "Нашествии".