О работе судебно-медицинских экспертов большинство знает по телесериалам вроде «Кости», где команда профессионалов помогает полиции в расследовании самых запутанных дел. Их деятельность неразрывно связана с высокими технологиями, сложным оборудованием и профессиональным сленгом. В реальной жизни все куда прозаичнее. Самым сложным оборудованием зачастую является микроскоп, а технологии мало чем отличаются от тех, что использовались 20 или 30 лет назад. Пожалуй, только профессиональная лексика роднит этих людей с киногероями. Один день из жизни волгоградского судмедэксперта Владимира — в галерее «Ленты.ру».
Фото: Юлия Белашова
Владимир работает в отделении медицинской криминалистики более 25 лет. О работе судмедэксперта как о профессии на всю жизнь он никогда не задумывался. «Все время сторонился моргов, похорон... Просто так складывается судьба. Я не думал оставаться на этой работе, но так сложилось, что остался».
Фото: Юлия Белашова
Утро рабочего дня, без пятнадцати девять. Раздевалка. Она же и кухня, где можно попить чаю и перекусить.
Фото: Юлия Белашова
В одноэтажном помещении отделения медицинской криминалистики тихо. Стены заливает холодный свет люминесцентных ламп. К запаху спирта и уксуса примешивается еще какой-то неприятный запах.
Фото: Юлия Белашова
Санобработка рабочего места — ежедневный ритуал.
Фото: Юлия Белашова
Владимир за работой. «Когда был совсем молодым, часто засыпал прямо так от усталости».
На рабочем столе Владимира большая стопка следственных документов, фотографии с места преступления, микроскоп, несколько кусков искусственной кожи и два кухонных ножа.
Фото: Юлия Белашова
Кусок искусственной кожи для экспертизы колото-резаных ран. «Самое опасное оружие — обыкновенный кухонный нож. Он есть в каждом доме, и в девяноста процентах случаев именно его используют в качестве орудия убийства».
Фото: Юлия Белашова
Общая кухня находится в непосредственной близости от комнаты, где чистят кости и обрабатывают кожу.
Фото: Юлия Белашова
Это вызывает легкое недоумение у постороннего человека, но быстро привыкаешь. Очень скоро такое соседство жизни и смерти становится чем-то обыденным.
Фото: Юлия Белашова
Если много работы, Владимир может перекусить на рабочем месте. Вид костей и рабочих инструментов не портит ему аппетит.
Фото: Юлия Белашова
Кости. Для эксперта не составляет труда собрать позвоночник, не перепутав второй и третий грудные позвонки.
Фото: Юлия Белашова
Молоко положено за профессиональную вредность.
Фото: Юлия Белашова
Настольный теннис и дартс — хороший способ размяться после многочасового сидения за столом.
Фото: Юлия Белашова
По словам Владимира, он не задумывается над тем, каким человеком был тот, чей труп ему предстоит вскрывать. «Просто ты берешь и делаешь свою работу. Многим экспертам, например, тяжело вскрывать детей. Но я себе говорю, что это не ребенок, это просто тело ребенка. Кто-то же все равно должен этим заниматься».
Фото: Юлия Белашова
Многие судмедэксперты признают, что им не чужды религиозные чувства. «Умирает тело. Но это не конец. Мы же говорим "труп Петрова", а не "Петров"», — говорит Владимир.
Фото: Юлия Белашова
В легкой спортивной обуви ноги устают меньше.
Фото: Юлия Белашова
Всюду жизнь. По крайней мере растительная.
Фото: Юлия Белашова
Иногда экспертам приходится решать сложные головоломки. Без логических умозаключений в этой работе не обойтись. Их разговоры, наполненные профессиональной лексикой, напоминают диалоги из детективных фильмов.
Фото: Юлия Белашова
Когда экспертиза будет завершена, эти останки станут вещественными доказательствами.
Фото: Юлия Белашова
Жена Владимира Елена — по профессии тоже врач. Она признает, что дело, которым занимается ее муж, трудно назвать естественным для человеческой натуры. «Мне кажется, что эта работа накладывает свой отпечаток, — говорит она. — Тем более если это продолжается много лет. Со временем появляется какая-то безэмоциональность».
Фото: Юлия Белашова
Дорога домой в маршрутке.
Фото: Юлия Белашова
Владимир живет в обычной хрущевке в спальном районе Волгограда.
Фото: Юлия Белашова
В квартире много цветов.
Фото: Юлия Белашова
Вечер рабочего дня, без пятнадцати девять.
Фото: Юлия Белашова
Владимир уже не первый год занимается йогой. Эти занятия помогают найти душевное равновесие и приводят мысли в порядок. «В чем смысл жизни? Очень часто об этом задумываюсь — о скоротечности жизни, о людях».
Фото: Юлия Белашова
Занятие всегда заканчивается позой «шавасана», что в переводе означает «поза трупа».